Кристофер Голден - Вот мы и встретились

Уилл очаровывался ею все больше и больше ею очарован. Женщина, которой стала Стейси, завораживала его еще больше той девушки, которой она была прежде. Уилл хотел было ей об этом сказать, но побоялся того, что Стейси может подумать, будто он всего лишь флиртует. Когда они наконец добрались до лотка, Уиллу показалось, будто время, проведенное ими в очереди, было равно нулю, и он почувствовал себя последним дураком, внезапно осознав, что понятия не имеет, что ему нужно. Заказав в итоге хотдог с кока-колой, он неожиданно для самого себя обнаружил, что кивает, когда Стейси спросила, не хочет ли он вдобавок и начос. Затем Уилл стал наблюдать за тем, как Стейси достает из заднего кармана джинсов деньги и расплачивается с седовласым мужчиной в кабинке. Тому старику было, наверное, лет шестьдесят пять, но Стейси в один миг безумно его очаровала. Сперва Уилл не был уверен, но затем, пока Стейси клала сдачу в карман, проделал мысленное вычисление и прикинул, что очарованный старикан забыл взять с них плату за начос.

Прежде чем у Уилла появился шанс хоть что-то предложить, Стейси взяла поднос с хотдогами и кока-колой, после чего локтем указала на начос.

— Вот, займись. Не забудь про салфетки. Это чисто мужской задвиг. Забывать про салфетки.

— И про соломинки, — добавил Уилл.

— Да, и про них тоже.

Оставив торговый лоток позади (очередь к нему была еще длиннее, чем раньше) и пробравшись наконец на трибуны, Уилл со Стейси обнаружили, что игра уже началась. В первой четверти прошло уже пять с лишним минут, но ни одна из команд еще не смогла открыть счет. «Пумы» владели мячом на двадцатипятиярдовой линии Нэйтика, но это была уже третья попытка, а до зачетного поля оставалось еще семь ярдов. Разводящий Истборо дал длинный поперечный пас, и принимающий поймал мяч, но оказался за пределами поля.

— Проклятье, — прошептала Стейси.

Остановившись перед Уиллом и явно не тревожась о тех, кому она могла загораживать обзор, Стейси повернулась понаблюдать за очередным розыгрышем. Четвертая попытка, последняя, все та же двадцатипятиярдовая линия «Пумы» собрались на игровое совещание, после чего решили попробовать поразить с той точки ворота Нэйтика.

— Давайте, же, парни, — простонала Стейси. А затем приободрилась и протяжным голосом крикнула: — Вперед «Пумы»!

Уилл рассмеялся, и Стейси бросила на него недовольный взор.

— Извини, — сказал он, по-прежнему улыбаясь. — Просто… просто это совсем не те вещи, которые в свое время тебя волновали.

Стейси задумчиво закатила глаза, и взгляд ее стал смущенным.

— Да, я знаю. Если честно, футбол по-прежнему меня не волнует. Но ведь это наш праздник, встреча выпускников и все такое прочее. Если наши продуют, это станет дурным знаком. А значит — вперед, «Пумы»! Ага?

Тут толпа взорвалась аплодисментами, и Уилл со Стейси снова повернулись к полю как раз в тот момент, когда судья в концевой зоне выбросил обе руки вверх, сигнализируя о взятии ворот. Сам удар по воротам они пропустили, но куда важнее этого удара было табло, которое теперь гласило: «Хозяева-3, Гости-0». Стейси опять испустила свое забавное завывание насчет «Пум» и пошла дальше.

— А где должны сидеть твои друзья? — спросила она, полуобернувшись к Уиллу.

Прежде чем Уилл успел ответить, он уже их заприметил — сидящих на полпути вверх по трибуне. Были там и другие знакомые лица, но на трех скамьях у самого прохода он увидел Эшли и Эрика, Дэнни и Кейшу, Лолли, Эльфи и Ника Акосту.

— Стейси, — позвал Уилл.

Она остановилась и оглянулась. Уилл указал подбородком вверх, в тот участок трибуны, где только теперь заприметившие их Дэнни и Эшли так бешено махали руками, как будто пытались подманить к себе авиалайнер.

— Вон туда. К тем ненормальным, у которых, похоже, коллективный припадок. Может, нам побежать?

Стейси рассмеялась. В уголках ее мягких карих глаз появились едва заметные морщинки.

— Лично я не побегу. А если они не прекратят, нам, пожалуй, придется по-тихому ускользнуть прочь.

— Тогда они просто подумают, что мы пошли потискаться под трибунами.

Брови Стейси опять изогнулись.

— И, может статься, будут правы.

Уилл открыл было рот для ответа, но Стейси уже пустилась вверх по трибуне, спеша присоединиться к теплой компании. Впрочем, он все равно не знал, что ему сказать. Уилла просто поразило, с какой легкостью Стейси способна вот так его ошарашивать. И ему это понравилось.

Но стоило только Уиллу, осторожно держа в руках поднос с начос, устремиться следом за Стейси, как чей-то палец постучал его по плечу.

— Привет. Вас зовут Уилл Джеймс?

Недоуменно сдвинув брови, Уилл обернулся и обнаружил перед собой высокого, жилистого, рыжеволосого подростка, который с решительно неловким видом там стоял. Этого хмурого парнишку Уилл почти мгновенно узнал.

— Погоди секунду, — сказал Уилл, указывая на него пальцем. — Ты… я вчера тебя встретил. Ты…

Парнишка кивнул.

— Угу. Я живу в вашем бывшем доме. Меня зовут Кайл. Кайл Броуди.

«Какого черта этот пацан здесь делает? — подумал Уилл. — И откуда…»

— Откуда ты узнал, как меня зовут?

Парнишка вздохнул и огляделся с таким видом, как будто боялся, что его засекут разговаривающим с Уиллом.

— Все это… черт, все это так глупо. Не могу поверить, что я сюда заявился. Послушайте, это какой-то бред, но у меня есть для вас записка.

— Что? — спросил Уилл, тупо таращась на парнишку. — О чем ты говоришь?

Но еще раньше, чем он спросил, Кайл Броуди уже протягивал ему пожелтевший клочок бумаги. На этом клочке зловеще знакомым почерком были нацарапаны два слова.

«Не забывай».

Неистовые выкрики подобно грому прокатывались по трибунам. В самом средоточии этой какофонии кто-то так громко и протяжно выкрикнул популярное нецензурное выражение, что последнее слово прозвучало почти как призыв о помощи: «Ма-а-а-а-ать!».

Уилл нервно вздрогнул. В горле у него пересохло. Его взгляд метался с пожелтевшего клочка бумаги на невозмутимое выражение бледного лица Кайла Броуди. Ни к селу ни к городу Уилл задумался о том, не выделили ли Кайлу его родители ту же самую спальню, в которой вырос Уилл. Затем он снова неотрывно воззрился на знакомый почерк. «Не забывай». Что это должно было значить?

— О чем не забывай — спросил Уилл, едва сознавая о том, что слишком уж повышает голос.

— Откуда мне знать? — раздраженно отозвался Кайл. Затем он пожал плечами и отступил на шаг. — Послушайте, я просто передал вам записку. Правда, я сам не понимаю, зачем я это сделал, но все-таки передал. А теперь мне пора.

Парнишка развернулся и стал спускаться по проходу, явно намереваясь покинуть трибуны. Несколько мгновений Уилл мог лишь качать головой и тупо глазеть ему вслед. А затем он резко развернулся и посмотрел наверх. Стейси была уже на полпути туда, где Эшли и компания теперь встали со своих мест, с любопытством за ним наблюдая. Все остальные зрители увлеченно следили за игрой. Какой-то момент Уилл внимательно изучал лица своих друзей, такие знакомые и приветливые, чувствуя свою к ним привязанность. На скамье перед Эшли и Эриком было оставлено как раз достаточно места, чтобы они со Стейси смогли там устроиться, и Уилла невольно туда потянуло. Однако в то же самое время все окружающее казалось ему туманным, как будто во сне. Весь мир словно бы затянула пелена невнятицы, а в воздухе ощущался легкий намек на угрозу.