Юрий Моренис - Охота на вампиров

— Вот те на! — удивился Федор. — Имена, пароли, явки… Как обычно. — Будников обернулся к Алексею. — Да, Jlexa? Мы это умеем.

— Еще как!

— Эх, вы, Малюты Скуратовы недоделанные! Вы что забыли, они мертвяки?! Самые натуральные ходячие трупы!

— Ну и что? Разговаривать-то они умеют?

— Умеют. Но они будут ли с тобой говорить?

— Не понял, — сказал Федор.

— Я тоже, — кивнул Алексей.

— И я, — виновато посмотрела на мужа Ольга.

Ал сел, задумался.

— Как бы попроще объяснить.

— Будьте так любезны, Алексей Юрьевич, уважьте.

Ну! Что вы на это скажете? Никакой солидности на серьезном производственном совещании. А еще в бабочки выпендрились.

— Все вы знаете Максима Галкина…

— Он что, тоже вампир?

— Веселый ты, Федька! Будешь веселиться, когда настоящий вампир тебе в глотку вцепится.

— Типун тебе на язык, Ал!

— Галкин — пародист. Талантливо поет и говорит разными голосами. Я балдею, когда он изображает Жириновского. Очень похоже. Но предположим, ты, Федор, решил побеседовать с этим политиком. Кому ты позвонишь? Владимиру Вольфовичу или Максиму? Ведь их голоса практически неотличимы.

— Что за вопрос? Конечно, Вольфовичу.

— Почему?

— Потому что он и есть настоящий Жириновский, а Галкин его только изображает.

— Видишь, а ты, оказывается, умный. Вот и вампир только изображает… Пародирует.

— Кого?

— Кого? Живого человека. На самом деле он — мертвец.

Никто не сказал ни слова. Молчали, обдумывали сказанное. Ал сидел и старался выглядеть спокойным. Он и был спокойным, но только за Малыша и Василия Константиновича. Их звериная суть сама подскажет, кто перед ними — враг или случайный прохожий. Если враг, они размышлять не будут, решение одно — разорвать в клочья. А остальные? Ольга, Федя Алексей? Как они будут ориентироваться в экстренной ситуации? Он и то сделал вчера паузу, хотя ее и нельзя было делать. Учения бы какие провести, потренироваться на ком-нибудь… Только вот на ком?

— Откуда они берутся? — задала вопрос Ольга. — Помер и лежи себе в гробу, тлей, растворяйся в матушке-земле.

— Наверное, натуральный покойник так бы и поступал, — согласился Ал. — В умных книжках написано, чем вампир старше, тем он сильнее. Я размышлял так… Как только душа усопшего покидает тело, ее место занимает некая штука, которой жизненные процессы не нужны. Ее устраивает сама ситуация смерти. Парадокс в том, что данной субстанции надо поддерживать в мертвом теле не жизнь, а именно смерть.

— Ну ты, Ал, загнул! Зачем поддерживать смерть?

— Господа, я вам постоянно талдычу, вампиры — это движущиеся трупы! У них своя логика, а вы все со своими человеческими мерками.

— Но я не могу думать иначе! — фыркнула Ольга.

— И правильно делаешь! Ты же не вампир! Ты всегда будешь вести себя, как человек, как все мы.

— Но я про этих вампиров ничегошеньки не понимаю, — произнесла она в отчаянии.

— И не надо, дорогая моя! Ты что, собираешься с ними воспитательные беседы проводить? Не-ет, разговор должен быть короткий — только на поражение.

— Это мне ясно.

— Слава Богу! Не вздумайте вступать с ними в какие-либо переговоры.

— И все-таки. Ал, чего они вылезают? Почему им не лежится?

— Для поддержания своего упокоения им нужна живая кровь. Лишь нажравшись ее, они успокаиваются и вновь продолжают быть жмуриками. Но, как вы знаете, всякая мертвая плоть имеет тенденцию к разложению. И я думаю, их оболочки сохраняются, лишь пока они сытые. Но, как только энергия смерти исчерпывается, туловище начинает портиться, даже припахивать…

— Ах, какой ужин нас ждет! — неожиданно сменил тему Алексей. — Федор отбивные отбухал, каждая с лопату.

— А Леша грибной соус сварганил. Летом собрал грибочки, заморозил в холодильнике, а нынче из них соус, будьте любезны.

— Про гарнир еще добавь.

— Да-а, а гарнир картофель фри, непосредственно из фритюрницы. А какой ты, Леша, салат нарезал!

— Да, скромность здесь излишняя, кажется, салат мне удался.

— Что за травку ты в него добавил? Майоран?

— Нет, базилик…

— И не надейтесь, братцы, — остановил Ал поток слюновыделения. — Пока все точки не расставлю, будете сидеть и нагуливать аппетит. Кстати, Алексей, ты верующий? Не пучь глаза, я серьезно спрашиваю.

— Как последний комсомолец, отродясь был атеистом.

— Это плохо. Видел вчера на мне серебряный крест? Он каждому полагается. Боюсь, без веры толку в нем мало. Возможно, крест будет действовать, но лишь как металл. Вампиры от серебра шарахаются. При всей своей кажущейся мощи они довольно уязвимы. Святая вода, добрый осиновый кол, живое пламя — для них смертельны. От огня они вообще вспыхивают, как спички. Плоть-то высушена.

Ал посмотрел на Будникова.

— А у тебя Федор, как на этом фронте?

— После червячков я пошел и крестился.

— Просто креститься недостаточно, верить надо.

— А я и верю! Только в церковь почти не хожу. Не привык…

Ал заметил, внимание его слушателей рассеялось. Этим двоим разговорами об ужине удалось сбить рабочее настроение. Даже Малыш начал поудобнее устраиваться в своем кресле. Пожалуй, лучше продолжить разговор за столом. А там посмотрим… Они еще не знали, что день не закончился. Ал собирался сделать контрольную вылазку. В конце концов, не отдыхать приехали.

Но только Ал собрался объявить столь долгожданную весть о торжественном застолье, как зазвонил его сотовый. На определителе высветился местный номер, и не кого-нибудь, а его нового приятеля, Артемьева. Это интересно. Приготовились, начали!

— Это ты? — спросил Александр Александрович, не называя Ала по имени.

— Я, Шура, привет!

— У меня гости. Хотят тебя видеть.

Боже, из телефонной трубки хлестал страх! Похожим голосом он рассказывал о визите Карла Антоновича.

— Кто, если не секрет?

— Один — представитель власти, капитан милиции, а другой — мой дружок, Хасан Ишимбаев…

— Татарин, что ли? Покойничек?

Ал поднял руку и покрутил указательным пальцем в воздухе, изображая мигалку, что означало — «Боевая тревога». В мгновение в кабинете никого не стало.

— Угадал, — Артемьев это не произнес, а скорее выдохнул. Видать, ему там совсем круто приходилось.

— Спокойно, Шура, держи себя в руках. Скоро буду, и часа не пройдет.

— Поторопись…

Все собрались в гараже, где Ал переоделся возле своей машины. Остальные сменили торжественные костюмы на боевую экипировку, как у Ала: шапочки, куртки, комбинезоны и ботинки на рифленой подошве. Плюс, у каждого переговорное устройство. Лишь Василий Константинович был одет в свое длинное бежевое пальто.

— Ты чего?

— Мне ваши цацки ни к чему.

— Ясно. А город хорошо знаешь?

— Забыл? Я учился здесь.

— Контора Артемьева на набережной. — Ал назвал адрес, и мужчины согласно кивнули. — Кажется, нас там ждет пропавший капитан, приятель следователя из прокуратуры.