Френсис Кроуфорд - Верхняя полка

— Да, отчетливо, — сказал я и невольно вздрогнул: смрадный запах стоячей морской воды усилился, — Когда в каюте стоит такой запах, логично предположить, что она сырая, однако, мы осмотрели ее утром с плотником и убедились, что везде сухо. О!

Мой дорожный фонарик, подвешенный над верхней полкой, внезапно потух. В каюте тем не менее было довольно светло: за матовым стеклом возле двери горела лампа. Корабль сильно качало, и в такт качке шторки верхней полки ходили взад и вперед. Я вскочил, намереваясь заняться фонариком. Но тут же с громким криком изумления вскочил и капитан, я стоял к нему спиной, когда услышал этот возглас, а потом и призыв на помощь. Я рванулся к нему. Он изо всех сил удерживал медную петлю иллюминатора. Несмотря на все его старания, она дергалась у него в руках. Я схватил трость — тяжелую дубовую трость, которую всегда вожу с собой, засунул ее в петлю и прижал всем телом. Крепкая трость внезапно переломилась, и я упал на кушетку. Поднявшись, я увидел, что иллюминатор распахнут настежь, а капитан с побелевшими губами стоит спиной к двери.

— Что то там есть, на этой полке, — крикнул он изменившимся голосом, дико вытаращив глаза, — Держите дверь, а я гляну: что бы там ни было, никуда от нас не денется.

Но я не кинулся к двери, а вскочил на нижнюю полку и ухватил нечто, лежавшее наверху.

Что то невообразимо мерзкое извивалось у меня в руках, по виду — утопленник, долго пробывший в воде, но он двигался и мог осилить десятерых живых. Я из последних сил удерживал эту скользкую, жуткую, пахнущую тиной тварь. Мертвые белесые глаза, казалось, вперились в меня. От него исходил гнилостный запах застоявшейся морской воды. Блестящие мокрые волосы висели прядями вдоль мертвого лица. Я боролся с мертвецом. Он навалился на меня и опрокинул на спину, почти сломав мне запястья. Руки трупа сдавили мою шею. Сама смерть одолевала меня, и я, вскрикнув, выпустил его.

Когда я упал, он, перескочив через меня, набросился на капитана. Тот стоял бледный, как полотно, со сжатыми губами. Он, кажется, успел нанести мертвецу мощный удар, а потом с диким воплем повалился лицом вниз.

Мертвец замешкался над распростертым телом, а я снова закричал от ужаса, но у меня тут же пропал голос. Мертвец вдруг исчез, и мне в моем полубезумном состоянии показалось, что он ушел через окошко иллюминатора, хотя никто не сможет объяснить, как можно пройти сквозь столь малый проем. Я долго лежал на полу рядом с капитаном. Наконец начал приходить в себя, пошевелился и сразу понял, что у меня сломана в запястье левая рука.

Пошатываясь, я все же поднялся и сделал попытку здоровой рукой поднять капитана. Он стонал, ворочался и наконец пришел в себя. У него не было повреждений, но он находился в тяжелом шоке.

Хотите знать, что было дальше? Но на этом моя история заканчивается. Плотник осуществил свой замысел и загнал с полдюжины четырехдюймовых гвоздей в дверь сто пятой каюты, и если вам доведется пересечь Атлантику на «Камчатке», попросите полку в этой каюте. Вам наверняка ответят, что она занята. Она и впрямь занята — этим утопленником.

Я закончил плавание в каюте доктора. Он вылечил мне сломанную руку и посоветовал держаться подальше от привидений. Капитан замкнулся в себе и больше не плавал на «Камчатке», хотя она по прежнему совершает свои рейсы. Я тоже больше никогда не отправлюсь на ней в плавание. Это было очень неприятное происшествие, и что мне особенно не по душе — я насмерть перепугался. Вот и все. Так я повстречал привидение — если это было привидение. Во всяком случае — мертвеца.