Стивен Кинг - Крауч-Энд (сборник)

— Вы будете наказаны за это, — сказал Лью, злобно глядя на своих пасынков, слова эти раздались в полной тишине, воцарившейся в гостиной. И оглядел всех четверых по очереди, словно оценивая степень вины каждого. И когда взгляд его остановился на Лиссе, девочка начала плакать. — Прошу простить за столь неподобающее поведение наших детей, — обратился он к гостям. — Боюсь, моя жена их несколько распустила. Им нужна хорошая английская нянька, которая…

— Ну и осел же вы, Лью! — сказала вдруг миссис Крачмер. Голос у нее был громкий, но не слишком мелодичный, и немного напоминал крик того самого животного, о котором она только что упомянула. Брайан вскочил, обнял сестру и тоже заплакал. — Ваша жена потеряла сознание. Вполне естественно, что дети встревожились.

— Вы совершенно правы, дорогая, — заметила лекторша в розовом, с трудом выбираясь из камина. Только теперь платье ее было уже не розовым, а серым от пепла, а пухлое личико перепачкано сажей. Лишь туфельки с загнутыми вверх носками сохранили прежний вид, правда, теперь как-то не слишком сочетались со всем ее обликом. Тем не менее она сохраняла полное спокойствие, точно с ней не произошло ничего экстраординарного. — Дети должны заботиться о своих матерях. А мужья — о женах.

Произнося эти последние слова, она смотрела прямо на Лью, но тот, похоже ничего не заметил. Он провожал взглядом Трента и Лори, которые помогали матери подняться наверх. Лисса с Брайаном тащились следом, точно почетная свита.

Вечеринка продолжалась. Инцидент был, что называется, исчерпан. Да и вообще, университетским людям было не привыкать к разного рода инцидентам: чего только не случалось у них на вечеринках! Миссис Эванс (спавшая не больше трех часов в сутки с того момента, когда муж объявил о предстоящем приеме) уснула тотчас же, как только голова ее коснулась подушки. А дети слышали, как болтает и хохочет внизу Лью, разыгрывавший роль гостеприимного хозяина. Тренту даже подумалось, что отчим, должно быть, испытывает сейчас облегчение — ему не приходится делать на людях непрерывные замечания своей нерасторопной и робкой, как мышка, жене.

И ни разу за весь вечер он не поднялся наверх — посмотреть, все ли с ней в порядке.

Ни разу. До самого конца вечеринки.

Наконец, когда за последним гостем затворилась дверь, он, тяжело ступая, поднялся сам и велел подниматься жене. Что она и сделала, послушно и поспешно, как поступала с того самого дня, когда совершила роковую ошибку, дав в присутствии священника клятву, что будет во всем подчиняться своему мужу.

Затем Лью заглянул в спальню Трента, находившуюся рядом, и окинул детей злобным взглядом.

— Так и знал, что все вы здесь, — удовлетворенно кивнув, заметил он. — Заговорщики! Вас ждет наказание. Да, так и знайте. Завтра. А сегодня чтоб все и немедленно разошлись по своим комнатам и хорошенько обдумали позорное свое поведение. Ну, живо, все по местам! И чтобы никаких больше шастаний по дому!

Ни Лисса, ни Брайан вовсе не намеревались «шастать», они слишком устали и морально, и физически. И им хотелось только одного — улечься в свои кроватки и уснуть. Но Лори, несмотря на запрет Папы Лью, все же вернулась в комнату Трента. И оба они молча и с отвращением слушали, как отчим отчитывает мать за то, что та осмелилась упасть в обморок на его вечеринке… А мама только рыдала и не возразила ему ни словом.

— О, Трент! Что же нам делать? — прошептала Лори, уткнувшись носом брату в плечо.

Лицо Трента было неестественно спокойным и бледным.

— Делать? — переспросил он. — Да ровным счетом ничего, Килька.

— Но мы должны! Трент, мы должны! Так же нельзя. Надо ей помочь!

— Нет, мы ничего не должны делать, — медленно произнес Трент, и на губах его заиграла странная и немного пугающая улыбочка. — За нас все сделает дом. — Он взглянул на часы и пошевелил губами, точно отсчитывая время. — Завтра днем, примерно в три сорок, дом все сделает за нас.

Никакого наказания утром не последовало; мысли Лью были целиком заняты предстоящим семинаром, посвященным последствиям норманнского вторжения. Нельзя сказать, чтобы это очень удивило Трента или Лори, скорее — обрадовало. Лью обещал собрать их вечером у себя в кабинете, вызвать туда по одному и «воздать каждому сполна по его заслугам». И пригрозив этой цитатой, взятой непонятно откуда, он вышел из дома с высоко поднятой головой и крепко сжимая в правой руке портфель. Мама еще спала, когда со двора донеслось чихание заводимого мотора, и вот «порш» выехал за ворота.

Двое младших ребятишек стояли у окна в кухне, крепко обнявшись, смотрели на Лори и напоминали ей иллюстрацию из сказки братьев Гримм. Лисса плакала, Брайан изо всех сил сдерживался, прикусив нижнюю губу, но был бледен и под глазами его залегли тени.

— Он нас выпорет, — сказал Брайан Тренту. — А знаешь, как он больно порет!

— Нет, — ответил Трент. Ребятишки воззрились на него с надеждой и недоверием. Ведь Лью обещал наказать и вряд ли пощадит даже Трента.

— Но Трент… — начала было Лисса.

— Слушайте сюда, — сказал Трент. Отодвинул от стола стул и уселся на него задом наперед, лицом к испуганным малышам. — Слушайте внимательно, старайтесь не пропустить ни единого слова. Это очень важно, так что мотайте на ус.

Они уставились на него большими голубовато-зелеными глазами.

— Как только занятия в школе кончатся, я хочу, чтобы вы двое немедленно пошли к дому. Но в дом не входить, остановитесь на углу Кленовой и Каштановой и там ждите. Ясно?

— Да-а, — растерянно протянула Лисса. — Но зачем это, а, Трент?

— Не важно, потом поймете, — ответил Трент. Его глаза — тоже голубовато-зеленые — возбужденно сверкали. Но Лори показалось, она уловила в них какой-то нехороший, опасный огонек. — Просто будьте там и все. Стойте у почтового ящика. Вы должны быть там в три, самое позднее — три пятнадцать. Все понятно?

— Да, — ответил Брайан за двоих. — Мы поняли.

— Мы с Лори тоже будем там. Или придем чуть попозже.

— Интересно, как это у нас получится, Трент? — спросила Лори. — Ведь раньше трех из школы нам не выйти, потом у меня практика, потом еще на автобусе надо…

— Сегодня мы с тобой в школу не пойдем, — сказал Трент.

— Нет? — Лори, похоже, была в полном замешательстве.

Лисса же была так просто в ужасе.

— Трент! — сказала она. — Ты не можешь этого сделать! Это… это… Прогуливать занятия?.. Но мы еще никогда…

— Давно пора начать, — мрачно заметил Трент. — Так, теперь вы двое, быстренько собирайтесь и валите в школу. Помните: в три, три пятнадцать самое позднее, на углу Кленовой и Каштановой. И что бы ни случилось, ни в коем случае не приближаться к дому! — Он с такой яростью и так многозначительно смотрел на Лиссу с Брайаном, что малыши еще теснее придвинулись друг к другу, а Лори даже испугалась. — Ждите нас, но не смейте заходить в этот дом, — сказал он. — Ни за что и никогда!