Эдуард Катлас - Создатели

Лютик отбила щитом чье-то лезвие, больше похожее на огромную косу, и еще раз махнула мечом, отрубая — какая неожиданность! — настоящую руку, только растущую прямо из щупальца. Развернулась и приняла на меч удар еще одного лезвия. Получила по голове чем-то вроде дубинки. Потом еще.

Пошатнулась, и в это мгновение, снова очень вовремя, ударил маг. Молния упала с неба. Лютику даже показалось, что она возникла прямо у самых звезд. Может быть, искра, породившая этот разряд, пробила какое-то пространство между ними и упала на поверхность этой планеты. Упала и начала ветвиться, множиться прямо над ней, образовав вокруг девушки конус из белых ломких линий, выжигая все черные руки, щупальца, морды — всю массу врагов, сдавившую ее.

Она скорее почувствовала, чем увидела, как враг отвлекся от нее и потянулся в сторону мага. Ее мага. По правилам боя этого Лена допустить не могла.

Подняв лицо к звездам, она закричала, зарычала, чем-то подражая Гунну, и в тот же миг даже, как ей показалось, услышала ответный рык их военачальника где-то неподалеку.

Толкнула щитом массу, качнувшуюся к магу, сделала несколько быстрых шагов в освободившееся пространство и крутанула мечом по широкой дуге. Удар шел самым кончиком клинка, он скорее ранил, чем убивал. Но эти порезы очень хорошо отвлекали внимание. От стрелков. От мага.

И вновь пришло ощущение, что теперь все правильно. Что теперь взоры всех ближайших врагов, которых она даже не видела как следует, направлены на нее, и только на нее.

Правда, жизни в этом бою ей теперь оставалось на десять секунд, не больше. Чудес не бывает. Врагов слишком много, и ни маг, ни стрелки так и не успели перебить даже значимую его часть. А раз так, то сейчас их раздавят. И первой, по правилам, в таких случаях должна умереть она.

Лена подняла глаза в небо, чтобы запомнить рисунок, картину звезд на небе, чтобы не забыть дорогу в этот мир.

Прямо над ней, заслоняя оранжевый кусочек звездного неба, распахнул крылья белый дракон.

Лекс

Только то, что сны успели привыкнуть к новому миру, спасло его от Мусорщика. Они закрепили этот мир, удержали его в созданных рамках, сами того не ведая. Не дали Мусорщику поменять правила, законы, по которым он существовал. Не дали ему переписать их под себя.

И когда туман не смог поглотить центр этого мира и все небо, Лекс уже понял, что победил.

Зачем Мусорщик вообще пришел по его душу, Лекс так и не понял. Вроде не самый лакомый кусочек, мальчик по всем меркам был еще слишком слабым для таких игроков, как напавший. Разве что месть? Или у Мусорщика были свои правила относительно любого, кто одолел его приближенных? Или все-таки Мусорщик действительно посчитал, что Лекс достаточно созрел, чтобы обратить на него внимание? Пока, как сказал не так давно один из его дружков, плод не перезрел?

Лекс не знал. Зато он знал, что победил. Узнал в тот самый момент, когда призванные им сны сумели закрепить реальность планеты в центре галактики. Отодвинуть пожирающий только что созданный мир туман и даже ввязаться в драку.

Там, внизу, у подножий холмов, могло показаться, что его армия проигрывает. Черный фронт по-прежнему двигался вперед, остановленный лишь в нескольких местах. Всполохи вокруг атакующих магов мало что меняли. Но он-то знал, что это не так. Раз его мир стабилизировался, значит, и правила в нем будут его, и только его.

Лекс поднял глаза на звезды, выбрал нужные ему созвездия, что было весьма сложно в буйстве красок над головой, и медленно поднял руки.

Как только он опустил их обратно, с неба, прямо от звезд, в этот мир спикировали драконы. Белые, не существующие нигде, кроме как здесь, звездные драконы.

С крыльями, способными затенять звезды. Сияющие в свете этих звезд, питающиеся от них силой. Способные уничтожить любого, на этот мир посягнувшего.

Стражи этого мира.

К его сожалению, Мусорщик чувствовал и понимал то же самое, что и Лекс.

И он пустился бежать как раз в тот момент, когда первые струи звездного огня из пастей пикирующих драконов накрыли его дутую армию. Бежал, пытаясь утащить с собой все, что успеет.

Лекс даже не предполагал, насколько непрочной окажется его защита. Он надеялся, что ловушка удержит врага от побега хотя бы немного. Но нет, по всей видимости, ему еще многому нужно было научиться, чтобы создавать такие же ловушки, какие умел делать Каллиграф.

Ловушка не удержала Мусорщика, зато остановила отступление созданной им армии. Драконы растерзали ее за считаные мгновения. Оставшись без лидера, враг просто перестал сопротивляться.

Сны, та пара сотен их, что еще оставались в строю, ринулись вперед, не зная, что воевать уже не с кем. Но даже не обнаружив врага, они не остановились. Лекс видел, как многие внизу, между холмами, поднимали голову и смотрели в его сторону. В сторону того, кто был способен отправить их вслед за агрессором. Чтобы они могли настигнуть и уничтожить его там, где он спрятался.

Лексу казалось, что повторной такой глупости он не совершит. Сейчас, глядя на ждущие его действий сны, он понял, что ошибался.

Лена

В мире, куда их перебросил мальчишка, неба не было.

Было только зеркальное отражение пирамиды, на которой они стояли. Огромной пирамиды, хотя ее масштабы скрадывали величие. Весь этот мир был одной сплошной пирамидой. Каждая ступень уходила на сотни метров, потом нужно было забраться на следующую, поднимающую их где-то на метр над предыдущей. И еще сотни метров. Центр, вершина этой пирамиды был даже не виден, лишь угадывался вдалеке. Там же, куда опускалось и небо.

Им явно было туда, в самый центр этой странной фантазии.

Лютик побежала, увлекая за собой свой потрепанный отряд. Они учились прямо на ходу, она видела, как воины затерли мага в самый центр клина, спрятав, прикрыв от возможных атак. Хотя бы от понятных им.

Дима бежал прямо за Леной, и она с неудовольствием отметила, что из его арбалета так и не выпущено ни одного болта. Хотя, конечно, в таком месиве сложно разобраться, она понимала. Оставалось надеяться, что он подстроится. По крайней мере, парень до сих пор жив, а это явно говорило в его пользу.

Лютик легко вспрыгнула на следующую ступень, потом еще на одну.

Первых врагов они начали встречать лишь на пятой по счету ступени, почти через полкилометра от места высадки.

Им противостояли каменные статуи, изображавшие самых причудливых зверей и полулюдей, что ей приходилось видеть. Объединяло их только одно — все они были огромны. Так что она тут же обозвала их про себя троллями и относилась к ним точно так же.

Большие, неуклюжие и смертоносные для медлительных. В остальном вполне безобидные.

Первую статую, с телом кошки и головой длинноволосой женщины, остановил маг. Он все время держался где-то за Леной, вне ее поля зрения, но она уже научилась угадывать, где он и когда вступит в бой.