Наталья Сорокоумова - Арикона, или Властелины Преисподней

Еще секунда и – Арикона была готова провалиться куда-то дальше под землю, только бы исчезнуть из поля зрения этих важных особ, не считающих ее за личность и за ровню, но появление Лорда под звонкие удары колокола спасло положение. Шумная толпа громко воскликнула: «Да здравствует Лорд!», но тот махнул рукой, прерывая весь церемониал, и тотчас двери столовой распахнулись.

Абигор оказался рядом с Ариконой. Подхватив ее под руку, он увлек за собой, и она оказалась за столом почти рядом с Лордом. Севший напротив Везельвул тотчас нахмурился, но сказать ничего не посмел.

Высоко под потолком горело множество свечей. Пахло воском. А на длинном столе…

Со всего мира были собраны сюда самые изысканные блюда, названия многих из них оставались известными только повару Лорда. Башенки из фруктов, розовая полупрозрачная ветчина, россыпи черной икры в ледяных чашах, похожих на настоящий хрусталь, целиком зажаренные ягнята, и словно покрытые лаком величественные гуси, тускло поблескивающие глазами из желтого желе; какие-то невероятные по запаху и цвету соусы красовались в фарфоровых соусниках, рыбные деликатесы, привезенные для Лорда тайными поставщиками, небрежно разлеглись на тарелках и просились в рот; но самым главным украшением были графины с вином. Они заполнили все свободное от тарелок, ваз и блюд пространство на столах, и прислужники, наполняя фужеры, отлично знали, в каком графине какое вино, и кому из демонов что придется более по вкусу. Красное рубиновое, розовое золотистое, белое благородное и бархатистое черное – все только лучшее, самое выдержанное, с прекрасными букетами, – произведения искусства, вышедшие из бочек величайших винных дворов планеты. И, может быть, не только этой планеты.

Прислужники наполнили фужеры, и Лорд первым поднял свой, показывая пример друзьям. Арикона, сжав челюсти, и стараясь не отвечать на вызывающие взгляды генералов, схватила фужер за тонкую ножку. Не пройди хрусталь закалку в адовом пламени, он непременно бы лопнул.

– Я приветствую вас, друзья мои, за этим столом, – сказал Лорд, не вставая. – Оставьте церемонии и правила. Верделет будет хмур сегодня – он щепетилен в вопросе церемоний, – названый демон едва заметно поклонился Лорду. – Я прошу вас сегодня просто отдыхать. Но прежде, чем мы приступим к чудесному ужину, приготовленному моим талантливым кулинаром, хочу, господа, обратить внимание на то, что сегодня, впервые за много столетий, сидит с нами за одним столом женщина, прелестное создание, милое дитя… Арикона, девочка, добро пожаловать в наш круг. Сегодня ты – королева! Празднуй!…

Арикона разжала сомкнутые челюсти, опустила глаза вниз и ответила холодно:

– Я принадлежу вам, мой Лорд…

Лорд отпил вина, и все сделали то же самое. Абигор принялся ухаживать за Ариконой. Он подливал ей вино, подкладывал соблазнительные яства на золотую тарелку, ревниво следил за количеством кусков, подцепленных на вилку, а сама Арикона не замечала, что ест и что пьет. Она чувствовала взгляды, устремленные на нее, и не было среди этих взглядов дружеских или понимающих – только взгляды зависти и ненависти.

У них у всех были причины ненавидеть ее. Они завоевывали любовь Лорда в боях с войском небесным, они вместе страдали в царстве ада, когда низверг их в кромешную тьму царь света, они вместе с Лордом воздвигали этот Дворец, подобный чертогам Отца, а кто была она? Выскочка, которая непонятным для них образом в единую минуту завоевала внимание Лорда, да и не просто внимание, а его предпочтение, его благоволение. Как? Почему? – мучались они вопросом. Мелкий демон, да и не демон еще до конца, – и вдруг за одним столом с Лордом и его генералами. Немыслимо.

Ужин прошел вроде бы и шумно, и весело. Рассказывались анекдоты – и весьма неприличные в том числе, – забавные истории, случившиеся с известными лицами, байки, стоял хохот, и царила непринужденная атмосфера дружеской вечеринки. Но Арикона так и не смогла проникнуться этой атмосферой. Она чувствовала, что чужая здесь, что не принадлежит этому кругу вечных демонов, повидавших многое на своих путях, и даже помнящих небесные сады и райские наслаждения. Ее отделяло от них слишком многое – молодость, принадлежность к роду человеческому, бессилие перед их властью и отсутствие опыта в делах Сатаны. Да, она служила ему. Да, она подчинялась ему. Но никто не проверял стойкость ее веры и преданность идеалам ада. Она сама это знала и понимала, и все сидящие за столом – тоже.

Подали пирожные, и ужин подошел к концу. Музыканты в танцевальной зале принялись настраивать свои и инструменты. Намечались танцы.

Арикона ковыряла ложечкой пирожное. Абигор наклонился к ее уху и прошептал еле слышно:

– Лорд обеспокоен. Ты плохо себя чувствуешь?

– Нет, – ответила она безразлично. – Просто я уже не голодна и не слишком люблю сладкое.

– Лорд спрашивает, будешь ли танцевать?

– Если мой Лорд желает – буду, – ответила она тем же тоном.

Уголком глаза она заметила, что по лицу Лорда пробежала неуловимая тень. Он был не слишком доволен ее поведением, и она тотчас сказала:

– Я немного утомлена ужином, мой Лорд. Слишком много впечатлений. Вы должны понять мою отрешенность и неловкость.

– Ну, разумеется, девочка, – сказал Лорд через голову Абигора. Ответ его устроил. Кажется.

Дальнейшее для Ариконы стало пыткой. Но боль от пытки притерпелась, стала нудной, зудящей, но переносимой. Грянул вальс, потом еще один, потом пошли какие-то маршевые зарисовки, потом все произведения слились у нее в голове в единый гул, и она только машинально вздергивала уголки накрашенных губ, подавала руку очередному кавалеру и танцевала, танцевала, пропуская мимо своего взора смуглые лица демонов, кружащиеся стены, подсвечники с множеством огней, увитые алмазными гроздьями искусственных фруктов колонны, кресла, диваны вдоль стен, снующих прислужников с подносами, уставленных напитками… Потом появились другие дамы – ведьмочки, грешницы, выхваченные из огня и оставленные на усладу генералам, земные бестии и прочая нечисть. Но Арикону по очереди пригласил каждый из гостей Лорда, и к тому моменту, как она подала налитую свинцом руку Абигору, тело перестало принадлежать ей. Оно двигалось в такт музыке, золотая полупрозрачная ткань струилась завесой воды на ее бедрах и груди, кожа заблестела, но глаза, прикрытые усталыми веками, перестали дразнить страстными искрами.

Абигор протанцевал с ней вальс и увел в дальний угол, чтобы она могла отдышаться. В те мгновения Арикона ненавидела всех генералов Лорда. Глотнув холодного вина, она немного пришла в себя. Прислонившись спиной к ледяному мрамору стены, она взяла из рук Абигора предложенный веер и стала тяжело обмахиваться им.