Николай Берг - Мы из Кронштадта, подотдел очистки коммунхоза (Часть 2)

— У вас майор всегда Россия — родина слонов — достаточно ехидно замечает замнач.

— Вообще, конечно, Россия родина очень многих слонов. Особенно в военном плане. Надо отдать должное. Резуновские завывания про какую-то невероятную агрессивность СССР надо, конечно, задвинуть подальше, как не имеющие под собой основания. Но ведь нам надо было выжить среди толпы врагов. Среди сборища подлых кровипийц и беспринципной сволочи. Посмотрите, какие страны вокруг сейчас. Какую политику вели, какие устремления имели. Как там общественное мнение настроено было. Раньше, думаете, было лучше? И, конечно, кто-то должен встать на пути кровавой демократии. Как-то получается, что кроме нас некому. Мусульманская фанаберия пока не смотрится. Индии-Китаи тоже. А тогда их вообще не было. Япония и Германия были американскими ледоколами в борьбе США против Великобритании за звание главного паразита планеты. Янки победили. Нам же оставалось отбиваться. Но и тут мы сподобились забить Гитлера, создать соцлагерь в Евпоче этой сраной, создать нынешний Китай, который без нас ползал бы на коленях по сию пору. Да и не было бы его вообще. При Сталине мы действовали очень успешно. Потом побледнели постепенно, что правда, то правда — невозмутимо парирует Брысь.

— Ну да. Ну да, разумеется — хмыкает замнач и отвлекается от разговора, потому как ему что-то докладывает радист. Начальство тут же становится серьезным. Подбирается.

— Уточнить, где автомастерская. Тут их может быть несколько — приказывает замнач своему штабному, тот выдергивает из планшета карту, с кем-то связывается. Странная суета. Нехорошая, особенно после победы.

Переглядываемся с майором. Потеря этакой благодушности начальством всегда означает только одно — возникли серьезные проблемы. А проблемы у начальства сильно выростают в размерах, спустившись к подчиненным.

Во двор вкатывается запыленный УАЗ, оттуда спрыгивает морячок и неспешно вылезает мужик в камуфляже. Одного взгляда на его лапищи достаточно, чтобы понять — механик-моторист.

Пищит рация и штабной выслушав бормотание оттуда, резко приказывает тащить этого гада сюда.

— В указанном месте БТР не обнаружен! — рапортует морячок из УАЗа, пуча от усердия глаза.

— Там лежит снятое колесо, воздушный фильтр и пулемет разобранный. Самого БТР нет. Вообще-то все причандалы, которые там живописно разбросаны, на ход машины никак не влияют. БТР вероятно ход сохранил — говорит довольно спокойно мужик.

— Пулемет крупнокалиберный? — уточняет штабной.

— Да. Но снят он с БТР или заменен на другой — не скажу, понятно — отвечает механик.

— То есть у нас тут где-то шляется БТР. Возможно и с крупнокалиберным. Очень хорошо. Этого сукина сына где там таскают? — уже зло спрашивает замнач.

Сукиным сыном оказывается один из людоедов. Только что нашли при зачистке. Получил в начале дела пулю в бок, увернулся от встречи с морфами, попутно наглотался слезогона и сломал себе руку. Пытался заныкаться в каком-то сарайчике — тут таких досчатых развалюх полно на задворках, но заложили местные, которые видели, как он прятался. Сопротивления не оказал, хотя пистолет у него был. Матерится как заведенный, и колоть его не нужно — он сам без всякого принуждения выдает интересующую информацию — шесть людоедов помоложе и пониже рангом были оставлены Великим Мастером прикрывать отход основной группы. Вместо этого эти подлецы удрали на БТР, который к слову был в ремонте у них же, и по докладу старшего этой группы был не на ходу. Хитрая мразь оказалась, предусмотрительная. Это плохо, с дураками иметь дело лучше. С другой стороны — жить хотят, это хорошо.

Нас еще раз предупреждают об ответственности за разглашение виденного и слышанного, и начинается аврал по прочесыванию местности на предмет поиска сбежавшего БТР. Расслабившийся, было дело, народ опять раздраженно напрягается. Внезапно у многих появляются в ручонках противотанковые средства на манер гранатометов «Муха». У танка встречаем прикативший за нами «Найденыш». Вовка крайне недоволен всем этим делом, особенно кучей «Мух» у людей вокруг. Ну да, примет какой-нибудь бдительный балбес наш агрегат за вражеский — и получим привет реактивный в бочину. Тем не менее приказ недвусмысленный и наша артель работает на самом перспективном направлении. То есть встретиться с беглецами светит именно нам. А ведь еще и наши морфы где-то тут неподалеку. По следам судя, они двинули за эвакуировавшейся бандой, но вот далеко ли ушли и все ли ушли — отследить не получилось.

Зато нам добавили отделение кронштадтских морячков, заверив, что они стрелять умеют и теперь наш бронетранспортер ощетинился стволами из каждой бойницы. Андрей с Ильясом тем не менее садятся сверху на броню, за башенкой. Майор пристроился на место башенного стрелка, а Серега вместе с лейтенантом из Некролаборатории едет впереди на маленьком джипе. Периодически он выпрыгивает, убеждается в том, что мы не потеряли след и маленькая колонна едет дальше. За нами, чуть в отдалении прет и газелька с безоткаткой и даже еще один БТР — ПВОшники из Войсковиц… Я признался, что промочил свои пульты по управлению морфами, лейтенантик скривился, но упреками не засыпал. У него есть такие же, да и агрегат, позволяющий отследить куда морфы рванули — стоит в джипе.

По дороге пара морячков начинает роптать. Им не нравится, что нас послали на убой. Один из них ропщет несколько громче, чем нужно, и туговатый на ухо майор его слышит. Слышит фразу, что на нашем горбу штабные в рай хотят ехать и мы тут будем подвиг совершать только из-за того, что всякие уроды не предусмотрели чего им положено и вот теперь нам придется чужую дурь расхлебывать. А подвиг одних — всегда преступление других!..

Не поворачиваясь, по — прежнему внимательно глядя в прицел КПВТ, майор отвечает. Достаточно громко произнося:

— А формулу "подвиг одних это преступление других" придумали дешевые гандоны. Все знают, что такое бывает, но приличным людям это произносить не к лицу. Они знают, что это гнилая отмазка труса и предателя. Вот я скажу, что нас командиры-мудаки на бессмысленную гибель посылают, и тут же эту идею подхватят все наличные шкуры и изменники, которых командиры (не-мудаки) на гибель вовсе не бессмысленную посылают. Или вообще не на гибель, а просто повоевать. И еще смутят и запутают нормальных людей, которые рядом. Поэтому данный пидорский плач для воина табу. Так понятно?

— Хлестнет очередью — и нам копец — возражает морячок, для которого наш майор никак не начальство.

— А это как ему повезет — возражает майор — Не каждая пуля в глаз, иная и в брюхо. Не мешай, а боишься — молись. Молча. Но лучше в свою бойницу гляди. Может, чего полезного увидишь. Помогает выжить получше, чем разговор с Богом.