Андрей Лысиков - Инфекция

К счастью он почти сразу увидел Павла Степановича, который видимо, возвращался с рыбалки. Он неторопливо шел, насвистывая себе под нос какую-то мелодию. Старик этот, которого в деревне все звали просто Степанычем, был глухим на одно ухо и поэтому не сразу услышал, что Егор его зовет. Наконец, он увидел парня, перемахнувшего через плетень и бегущего к нему навстречу размахивая руками.

— А-а-а, Егорка. Привет тебе. Чем порадуешь старика?

— Павел Степанович… — Егор пытался отдышаться, — …помогите мне… пожалуйста.

— Что случилось? — приступ сухого кашля прервал старика, он отвернулся и несколько раз сильно кашлянул.

— Моя бабушка…

— Лида? Что случилось? Ладно, что тут стоять. Пойдем, по дороге расскажешь.

Они быстрым шагом направились к дому Егора. По пути он объяснил старику, что увидел свою бабку лежащей на полу без сознания. Вдвоем они вынесли ее под руки из коровника и внесли в дом, положив ее на кровать. Старик повернулся к Егору:

— Давай-ка, парень, дуй в дом заведующего. У него есть телефон. Позвони в райцентр, вызови врача.

— Павел Степанович, вы думаете, это что-то серьезное? — он словно врос в землю и не мог сойти с того места, где стоял.

— Откуда я знаю, милок? Я же не врач. В нашем возрасте все серьезно. Однако странно…

— Что странно?

Он внимательно посмотрел на старика. Тот уже хотел что-то сказать, но только снова закашлялся и жестами показал ему, чтобы он бежал скорее к завхозу. Егор выбежал из дома и сел на свой видавший виды велосипед. Он бешено крутил педали, несясь по сельской улице и распугивая гулявших гусей, которые со злым кряканьем кидались в разные стороны, пытаясь избежать его колес. К счастью дом завхоза находился совсем недалеко, и он скоро приехал. Это был довольно большой двухэтажный дом, напоминавший небольшой особняк и не шедший ни в какое сравнение с домом бабушки Егора. Дмитрий Пантелеевич Крылов гордо именовал себя главой администрации населенного пункта, которым заведовал, и у него даже был свой автомобиль, видавшая виды серая потертая «Волга». Кроме него, машина в деревне была только у участкового милиционера, Романа Квашнина, выглядевший еще более старым, чем «волга», «уазик» с надписью «милиция» на обоих бортах и сзади. Жил Роман довольно далеко, по деревенским меркам, конечно, но «уазик» его стоял перед домом Крылова. Неприятные мысли поползли в голову Егору. Он боялся, что что-то могло произойти в доме завхоза. Иначе, зачем здесь была машина милиции? Вскоре его опасения подтвердились. Открылась входная дверь, и Квашнин на руках вынес дочку Крылова, Аню. Это напоминало, как жених переносит свою невесту через порог дома, только происходило все в обратном направлении. И даже из-за забора, окружавшего дом завхоза, Егор видел, что что-то не так. Девушка буквально висела на руках участкового, ее голова далеко откинулась назад. Подойдя ближе, он поразился ее странной бледности. И еще эти страшные хрипы, которые доносились из ее груди. Это живо напомнило Егору о цели его приезда, и он рванулся к дому. С хозяином он столкнулся нос к носу, обежав машину. Крылов стоял, о чем-то тихо перешептываясь с участковым. Его дочь уже была усажена на переднее сиденье и пристегнута ремнем безопасности, но по-прежнему была без сознания.

— Егор? — парню показалось, что с их последней встречи с завхозом (а произошло это не далее как вчера) он сильно состарился. Буквально за одну ночь его глаза сильно запали в глазницах, а под глазами залегли глубокие тени. Такое ощущение, что человек провел бессонную ночь. А может, так оно и было на самом деле.

— Здравствуйте, Дмитрий Пантелеевич. Извините меня за ранний визит… А у вас все в порядке? — вопрос сорвался с его языка, хотя он явно собирался спросить совсем о другом. — Что с Анной?

— Не знаю, — Крылов на глазах помрачнел еще больше и махнул отъезжающему участковому. — Всю ночь была высокая температура, жуткий кашель, под утро она вообще стала бредить. Ее Ромка отвезет в райцентр, в больницу. Может там определят, что это за чертовщина такая… — и он закашлялся. Это было настолько неожиданно, что Егор отступил на шаг. — Так ты зачем пожаловал?

— Дмитрий Пантелеевич, можно мне от вас позвонить? У меня с бабушкой беда…

— С Лидией Афанасьевной? — завхоз изумленно взглянул на парня. — С ней-то что? Она ж крепкая женщина. Я всегда искренне полагал, что она еще всех нас переживет…

— Не знаю. Нашел ее в коровнике. Она лежала без сознания. Мы ее с дядей Пашей, с Павлом Степановичем, в дом занесли. Она дышит, но у нее такие хрипы… — он замолчал и посмотрел вслед уехавшей милицейской машине.

— Ясно, — и Крылов снова закашлял, при этом показывая Егору, чтобы он заходил в дом. — Ты звони, конечно. Пусть врача пришлют.

Завхоз удалился, продолжая кашлять. Этот звук уже безумно раздражал Егора. Но гораздо больше он его пугал. Так же как хрипы в дыхательных путях тех, с кем рядом он сегодня находился. Крылов кашлял, откуда-то из дома доносились похожие звуки, издаваемые, видимо, его супругой, их двадцатилетняя дочь, когда ее увозил Роман, была в плачевном состоянии и даже не приходила в себя, его бабка потеряла сознание в коровнике, и у нее он слышал те же хрипы, Степаныч кашлял… Впрочем, он мог кашлять по совершенно прозаической причине — уж слишком активно он курил, пачка «Примы» уходила в течение дня только так. И хорошо еще, если это была «Прима», а не какие-нибудь жутко вонявшие самокрутки, с которыми он по вечерам прогуливался по деревне, и аромат которых разносился далеко окрест. Однако чем-то Егора звуки кашля пугали все больше и больше.

Он не сразу дозвонился до районной больницы. Номер постоянно был занят. Но, наконец, услышал долгожданное «алло» в трубке.

— Доброе утро. Скажите, я могу вызвать врача? — он продиктовал адрес и объяснил, что случилось.

Его напугала необъяснимая напряженность в голосе диспетчера. Как будто это был далеко не первый звонок за это утро… Как будто похожие звонки и вызовы поступали ежеминутно.

— Первым делом успокойтесь, молодой человек…

— Скорее, пожалуйста.

— Как только доктор освободится. У нас тут подобных вызовов…

Дальше Егор слушать не стал, повесив трубку. Диспетчер пообещала, что врач приедет в течение дня. А еще сказала, что у них в райцентре тоже очень много вызовов. Что это все значило, представить было трудно. Он поблагодарил завхоза за телефон, на что тот ответил лишь усталым взмахом руки, и поехал обратно домой. Обернувшись на пороге дома Крылова, чтобы попрощаться с хозяином, он увидел странную картину, надолго запавшую ему в душу. Входная дверь дома завхоза оставалась открытой, но никто не выходил, чтобы ее закрыть. Прихожая дома тонула в сумраке. Неизвестно почему, на парня вдруг накатило ощущение непонятной, необъяснимой жути. Ему на секунду показалось, что в доме на самом деле уже нет никого живого, только призраки из прошлого. Он даже успел себе представить, как призрачная рука высовывается наружу, чтобы закрыть дверь и отгородиться от реальности, от мира живых. Егор отвернулся, чуть ли не припустив бегом по участку к своему велосипеду. Картинка намертво врезалась в его память, хотя он никогда больше не видел Крылова Дмитрия Пантелеевича или кого-либо еще из его семьи живым. А может именно поэтому.