Людмила Горбченко - Наследие викинга

- А зачем ее храните вы? Разве ей можно приказать? Или убить? Она всегда в вашей душе, хотите вы того или нет.

- Смотри, что это там? – прошептал я Тибальду. Из леса, на дальнем конце поля, расстилающегося у стен замка, показались две фигуры.

- Слава Богу, они вернулись, – выдохнул Тибальд.

И в самом деле. Теперь я тоже узнал в приближающихся фигурах Тьери и Эмили. Но то, с какой скоростью они двигались, привело меня в замешательство, а потом в невероятный гнев:

- Он, что совсем свихнулся?! – вскричал я, не помня себя от ярости.

Тьери и Эмили в это время подошли к стене и, ловко подпрыгнув, уселись рядом с нами с самыми счастливыми лицами, какие я видел за последние несколько лет.

- Поздравьте нас. Мы обвенчались! Эмили стала моей женой! – воскликнул Тьери.

У меня из головы вылетели все ругательства, которые я намеревался высказать ему.

- Вот это новость! Ха! Это надо отметить. И какой же священник согласился на это? Он жив или умер от страха? – залился счастливым смехом Тибальд.

- Жив, жив. Он не помнит, что делал. Но запись о венчании в его приходской книге есть, так что все по закону, – рассмеялся Тьери и со счастливым видом обнял Эмили.

- Тьери, можно тебя на пару слов, – я спрыгнул со стены и отошел на расстояние, с которого нас не могли услышать. Тьери молча последовал за мной.

- Ты понимаешь, что наделал? – обратился я к нему гневно. – Ты подумал об Эмили? Почему вы никак не поймете, что значит стать изгоем?! Ты понимаешь, что лишил ее нормальной, человеческой жизни? Возможности иметь семью, детей? Теперь она будет привязана к тебе навсегда! Неужели твой эгоизм сильнее любви к ней?

- Я понимаю вас, господин Мишель. Но это ее выбор, я отговаривал ее несколько дней. Она настояла. Я безмерно благодарен ей за это. Я понимаю ваши чувства, поверьте. Но не стоит переносить свою боль на нас. Если это наша ошибка, мы будем расплачиваться за нее – не вы! Не нужно оберегать нас от нашей судьбы – вам это не под силу. Если она связала всех нас воедино, никто, даже вы, не сможете это исправить. Вы думаете, что только вас выбрала судьба для выполнения завета Тьедвальда? Нет! Мы должны помогать вам. Я знаю это. Поэтому успокойтесь и не берите на себя бремя ошибок. Если они есть, то они наши! – сказав это, Тьери ушел.

Я остался стоять, пораженный его словами. Значит, они все решили, что это провидение свело нас. Они готовы посвятить свои жизни тому, что будут помогать мне. Я при этом ничего не решаю! Они думают, что я смогу сломать их судьбы и обречь на вечное скитание в поисках каких-то дурацких реликвий, на сомнительные дары бессмертия для людей, которые, может быть, совсем и не готовы будут принять этот дар. Разве Тьедвальд не отказался от него? Пусть бы сам жил и нес это знание сквозь века! Так нет, он переложил все на нас, своих потомков, лишив при этом всего человеческого. Я согласился на это только потому, что лелею надежду вернуть Диану. Но я совсем не уверен в этом. Просто так мне легче жить. Но зачем это моим друзьям? У них есть возможность жить вполне нормально, почти по-человечески. Я уже отнял у них одну жизнь и мне не нужна еще одна!

Я ушел в дальний конец крепости и, усевшись на верхушке сторожевой башни, угрюмо смотрел на окрестности. Я понимал, что наступает время, когда должен оставить своих друзей и родных, уйти, чтобы увести за собой грозящую им опасность. Я давно все понял, но у меня не хватало мужества это признать.

Когда на горизонте показалась светлая полоска утренней зари, мы вернулись в грот Тьедвальда. Эмили носилась по гроту с непередаваемой грацией. Совершенно непонятно, как женщинам удается всего несколькими перестановками создать домашний уют в любом, даже таком жилище. Вскоре все сияло чистотой и стояло на своих местах. Тьери не отводил от нее влюбленного взгляда, он следил за каждым ее движением взором, полным обожания и гордости. Она же бросала на него лукавые, чуть насмешливые взгляды, полные понимания и обещания.

Похоже, Эмили нисколько не жалеет о своем решении. Может, она и права. Быть вечно с любимым, не знать смерти, а значит не страшиться грядущего расставания. Я смотрел на счастливую пару и понимал, что ничто не сможет переубедить их в правильности принятого решения. Возможно, что и я был бы таким же счастливым, если бы знал в свое время, как уберечь Диану.

Я смотрел на них, и мое решение уйти крепло. Японимал, что не имею права разрушать их мир. Впереди меня ждало одиночество, и я хотел еще один раз, последний, встретить Рождество со своей семьей. Я решил затем отправиться в Грецию и найти храм, о котором говорится в манускрипте. Нужно продолжить обучение, Тибо прав. Там же я смогу начать тренировки и попытаться хоть ненамного улучшить свои навыки в борьбе и скорости. А пока мы должны найти Орианну.

Канун Рождества. Земля, покрытая толстым слоем снега – спала. Ветер завывал в проемах грота, бросая внутрь горсти снега. Начался отлив, и вода, громыхая, уходила из шурфа, наполняя подземелье стонами и уханьем, породившим немало страшных историй, рассказываемых слугами на вечерних посиделках.

- Мы нашли ее, – сказал Тьери, влезая в грот через проем в скале, – она в подземных лабиринтах Парижа!

- И что ей там понадобилось? – спросил Тибо. Он сидел у дальней стены грота и высекал из большого куска белого мрамора барельеф коленопреклонённого юноши с розой в руке. Этот камень мы хотели установить на могиле Дианы.

- Не знаю, но ей там, по-видимому, неплохо, потому что она отказалась вернуться назад.

- Может она хочет, чтобы господин Мишель сам попросил ее об этом? – Тибальд отодвинулся от камня и осмотрел свою работу. Стряхнул крошки камня с высеченной розы, дунул на нее и сковырнул резцом маленький кусочек, поправляя ему одному видимую неточность.

- Это едва ли. Она расспросила о наших делах, попросила прощения за уход и сказала, что нашла свое место. Что там ей хорошо, и она не собирается его покидать. Так что … это ее решение. – Сказала Эмили. И добавила, – она не выглядела несчастной.

- Да, и Орианна попросила нас прийти к ней на Рождество.

- Значит, ей там действительно хорошо. Мы можем больше не волноваться о ней, – сказал я непринужденно, но в глубине души меня кольнуло неприятное чувство разочарования. Мне было досадно, что Орианна так легко нашла себе новых друзей и забыла о нас. – Если хотите, можете сходить к ней на Рождество. Думаю, ничего страшного не случится, если вы встретите праздник в Париже. Сходите в трактир Марии Симон, повеселитесь. Я все равно буду в это время в замке. Не думаю, что красноглазый появится здесь в такое время: в замке будет слишком много народа, и он не рискнет напасть на меня. Я же буду там все время, так что вы можете не волноваться.