Джеймс Херберт - Туман

Холмен прислонился лбом к рулю, провел ладонью по лицу и тупо уставился в пол.

Чтобы утешить Джона, Мейсон молча положил руку ему на плечо. Ни слова не говоря, Холмен поднял голову и снова взялся за руль. Машина набирала скорость.

Теперь Мейсон и Холмен, казалось, перестали воспринимать происходящее вокруг. До них едва дошло, что в двух шагах от них пожилая женщина везет в детской коляске мертвого мужчину. Он, видимо, был зарезан, потому что из коляски на дорогу текла кровь. Чуть подальше у обочины трое мужчин пили что-то из канистры из-под бензина и махали вслед автомобилю грязными платками. Но какое все это имело значение? Холмен еще не мог оправиться после убийства двух психов. Что может быть ужаснее, чем сознательно и по собственной воле прикончить человека, пусть даже сумасшедшего? Джон не раскаивался, но отвращение к тому, что пришлось сделать, усиливало в нем желание помочь безумцам. Для Мейсона же все случившееся было цепью странных событий. Такой взгляд на вещи помогал ему спокойно воспринимать происходящее.

Жизнь не перестала быть реальной, просто Холмен и Мейсон изолировались от нее. У них было такое чувство, что они сидят в батискафе и наблюдают таинственную жизнь морского дна.

Время от времени Мейсон передавал в штаб сжатые донесения о пожарах, погромах, смертях. Вдруг он попросил Джона остановиться. Холмен понятия не имел, где они сейчас находятся, но догадывался, что поблизости должны быть доки восточного Лондона. Джон вопросительно поглядел на Мейсона.

— Мы потеряли ее, — пояснил тот.

Снова посмотрев на приборы, Мейсон еще раз связался с базой. Его голос звучал резко и торопливо.

— Куда она могла потеряться? — спросил Холмен.

— Впереди нас над туманом летит вертолет, который с помощью специальных приборов следит за микоплазмой и сообщает о ее перемещениях в штаб, после чего эта информация поступает к нам. Конечно, все это сложно, но как иначе ориентироваться в тумане? Однако сейчас никаких сведений нет.

— Это снова штаб, — раздался голос из динамика. — Как слышите?

Мейсон ответил на позывные, и металлический голос продолжал:

— Боюсь, возникли проблемы. Чарли-2 говорит, что микоплазма пропала. Приборы не могут обнаружить ее, но поиск продолжается. Мы понятия не имеем, как это случилось. Может быть, эта мерзость сейчас в реке, где-то рядом с вами, хотя это маловероятно. Оставайтесь пока на месте и ждите дальнейших инструкций. Я уверен, что долго ждать не придется. Всего хорошего!

— Черт! — выругался Мейсон. — Мы были почти у цели.

— Думаете, микоплазму найдут? — спросил Холмен.

— Кто знает? Ее и раньше теряли.

Мейсон нервно посмотрел на окутанную туманом улицу.

— Должен сказать, не очень-то мне нравится торчать здесь на виду.

— Мне тоже, — ответил Холмен. — Это слишком опасно.

Отъедем к стене. Все-таки укрытие.

Медленно проехав вперед, автомобиль начал пересекать широкую улицу. Джон искал здание, которое могло бы послужить защитой.

В этот самый миг из тумана вынырнул автобус, похожий на огромное красное чудовище. Его фары горели, словно пара алчных глаз. Забрызганный кровью раздавленных людей, автобус несся с невероятной скоростью. Видя, что красная громадина гонится за ними, Холмен изо всех сил нажал на акселератор, но было уже слишком поздно.

Автобус ударил машину сзади. Автомобиль подскочил, перевернулся и грохнулся на дорогу. Все окутала тьма.

Во второй раз за утро Дженет Холстед почувствовала, что комната плывет у нее перед глазами. Дженет переутомилась. За последние несколько дней она мало спала, сон был прерывистым и тревожным, а прошлой ночью ей и вовсе не удалось отдохнуть из-за обострения обстановки. Но приходилось превозмогать себя: огромное число жизней зависело от работы миссис Холстед и ее коллег. Дженет знала, что профессор Рикер и его помощники, вирусологи и микробиологи, почти нашли решение проблемы. Неужели так необходимо отправлять Холмена в туман? Миссис Холстед устало вздохнула. Она слишком беспокоилась за Джона, так как успела по-матерински привязаться к нему, и ей было неприятно видеть, что его используют как пешку, как инструмент в руках власть имущих.

Это они совершили ошибку. Многочисленные, безликие они И теперь человек, который совершенно ни при чем должен исправлять их промах.

«Но это необходимо, — подумала Дженет. — Благодаря Холмену мы сэкономим драгоценное время, может, дни, может часы И поэтому риск оправдан».

Миссис Холстед попыталась сосредоточиться на истории болезни. Только что поступившему пациенту сделали переливание крови и провели сеанс облучения. К счастью, этот больной был доставлен вовремя, поэтому его лечение шло быстро и успешно Остальным повезет меньше. И это еще только начало. Тысячам даже миллионам жизней угрожает опасность. Весь мир окажет помощь Британии. Ведь это не какая-нибудь дикая страна. Британии помогают, потому что это высокоразвитая западная держава. И если здесь произошло такое несчастье, оно может случиться где угодно. В любой стране, на любом континенте. И каждое государство хочет заручиться помощью на случай, если его постигнет такое же бедствие.

Дженет Холстед знала, что помощь будет необходима, и не важно, кто и почему ее окажет.

Стен Рейнольдс, охранявший огромное здание нефтяной компании, снова сидел задрав ноги на дубовый стол, помахивал толстой сигарой и потягивал виски.

— Если это по вкусу председателю, то и я не откажусь, — хмыкнул Рейнольдс, дымя сигарой, а тем временем пламя, охватившее комнату ниже этажом, подогревало пол в конференц-зале.

Незадолго до этого Рейнольдс обошел большинство кабинетов этого просторного здания и вытряхнул на пол бумаги, лежавшие в письменных столах и картотеках. Стен ненавидел этот небоскреб, олицетворяющий недосягаемый для отставного сержанта роскошный образ жизни. Рейнольдс должен охранять эту махину даже ценой собственной жизни, если возникнет такая необходимость. А ради чего? Ради грошового жалованья и «здрасте» да «до свидания», которыми изредка удостаивают его эти сопляки. Поэтому-то Стен и поджег их «важные» бумаги из папок с грифом «Совершенно секретно». Рейнольдс вообще любил пожары. Они напоминали ему о войне. Тогда и он был человеком. Все рядовые, все молодые офицеры уважали сержанта Рейнольдса. А когда его отпускали на побывку, соседи постоянно обращались к нему за помощью во время бомбежек. Да, тогда его ценили.

Основательно глотнув из полупустой бутылки, Рейнольдс, пошатываясь, встал на ноги. В эту самую минуту загорелась тяжелая дверь конференц-зала.

— Джентльмены, — заявил Стен, окинув взглядом стоявшие вокруг стола пустые стулья. — Я хочу предложить тост!!! — Рейнольдс взгромоздился на черное кожаное кресло, с которого потом перебрался на стол, поцарапав ботинками его гладкую поверхность. — К черту председателя!!! — гаркнул Стен и еще раз основательно подкрепился виски, чуть не поперхнувшись от смеха.