Владислав Выставной - Массовка

Переходящий причмокнул. Артемий не стал продолжать тему Павла. Во-первых, она была ему противна, во-вторых, он смутно догадывался о цене, им заплаченной. Не хотелось примерять эту цену к себе и терять решимость бороться до конца.

– Ну, – мрачно сказал Артемий. – Продолжай.

За окошком разбегался совсем уж экзотически раскрашенный лайнер. Наверное, на борту его царит веселье и предвкушение праздника. На каком далеком, теплом острове он совершит посадку? Будут ли встречать его смуглые девушки в бикини, обсыпать цветами и кричать «аллоха!»?

– Красивый самолет, – проследив взгляд Артемия, сказал Переходящий дорогу. – Кстати, о самолетах. Пойдем со мной.

Он повернулся и пошел прочь от огромной прозрачной стены. Ничего не оставалось, как следовать за ним.

Они шли сквозь потоки людей – ожидавших вылета, провожающих, встречающих. Никому нет дела до того, кто тебе переходит дорогу. Глаза устремлены на цветные табло, на лицах ожидание, предвкушение, волнение. Каждый сам по себе – и, вместе с тем, объединен с остальными общим желанием двигаться, стремительно мчаться в другие города и страны.

Многочисленные массовки в аэропортах, на вокзалах – словно нервные узлы Единого. Воздушные трассы, дороги – его нервы. Принцип существования глобального человечника. Как просто и, в то же время, непостижимо.

– У меня кое-что есть для тебя, – вполоборота сказал Переходящий дорогу. – Маленький сюрприз. Надеюсь, ты все поймешь правильно.

Они вышли из здания аэровокзала – мимо охраны, обвешанной металлоискателями, рациями и прочими приборами, призванными вызывать оторопь и внушить уважение добропорядочным гражданам. Переходящий направлялся к парковке.

– Смотри! – сказал он.

Множество машин въезжало сюда и покидало стоянку, оттого трудно было понять, куда именно указывает Переходящий. Потом Артемий увидел старый японский микроавтобус, со сдвинутой боковой дверью. Пара крепких мужчин сгружала багаж. Рядом девушка в длинном платье. Наблюдает, ждет, курит. В общем, ничего удивительного.

– Ну, и что? – пожал плечами Артемий, поворачиваясь к Переходящему.

Но того уже не было рядом.

Странная, необъяснимая манера исчезать и появляться. Что это – фокус? Гипноз? И вообще, какого, спрашивается, он приперся сюда? Глазеть на машины?

Ответить некому. Ничего не остается, как наблюдать за скучными пассажирами микроавтобуса.

Гораздо интереснее смотреть на взлетающие самолеты. К тому же, в здании воздух чище, и кофе подают. Может, это дурацкий розыгрыш? У Переходящего, несомненно, есть чувство юмора. Только оно куда изощреннее и чернее. Он не станет опускаться до детских шуток.

Значит, надо смотреть.

Мужчины тихо и быстро переговаривались. Артемий никак не мог разобрать – о чем именно. Пока не понял: говорят на незнакомом языке. И не похоже, что европейском. Что-то заставило насторожиться. Наверное, не больше, чем нормальная ксенофобия, привычка подозревать и бояться чужого, непонятного. Хотя чего здесь непонятного? Группа гастарбайтеров возвращается на родину с заработков…

Сложенные высоким штабелем чемоданы вдруг с грохотом посыпались на бетон. Тоже ничего особенного. Даже не ушибло никого.

Только вот лица мужчин перекосило. Они замерли в нелепых позах, уставившись на рухнувший багаж, словно их тела свело судорогой. Некоторое время так и стояли – молча, глядя то на чемоданы, то на друг на друга. Только девушка все так же отрешенно курила в сторонке.

«Разбили что-то», – решил Артемий. Безумно важный факт. Стоит того, чтобы подглядывать за незнакомцами, теряя драгоценное время.

Между тем, мужчины склонились над одним из чемоданов. Приоткрыли его. Тут же один прикрикнул на девушку – та спешно погасила сигарету. Странно погасила – об ладонь. Не то, чтобы очень редкий фокус, но как-то не совсем типично для «слабого пола».

Открыли чемодан, заглянули. Достали какие-то тряпки. Точно – разбили: с тряпок стекало что-то прозрачное и тягучее.

Мужчины выглядели озабоченными. Извлекали наружу мокрые предметы. Принялись тихо ругаться. И вдруг один вскочил на ноги и принялся пристально оглядывать окрестности. Артемий обмер и быстро присел, спрятавшись за капотом какого-то джипа. Похоже, эти трое опасались слежки.

Когда же осторожно выглянул из-за бампера – увидел то, что ему совсем не понравилось: мокрый чемодан запихнули обратно в фургон, а в другой, спешно принялись засовывать пакеты, на вид – с жидким содержимым, вроде молочных. И все бы ничего – только следом осторожно положили какое-то устройство, мигнувшее напоследок зеленым огоньком. И все это тщательно утрамбовали скомканной одеждой.

Надо быть совсем младенцем, чтобы не заподозрить эту троицу в худшем. Конечно, можно допустить, что в чемодане – пакеты с кумысом и игровая приставка. Только в этом случае вряд ли привел бы его сюда Переходящий дорогу.

Сердце билось учащенно, сознание усваивало вводную: вот он, шанс. Шанс доказать, что ты нужен. Что без тебя что-то… рухнет. В буквальном смысле – вот эта шутка уже в духе Переходящего.

Первый порыв – броситься за подмогой. Но здравый смысл подсказал: так можно потерять из виду подозрительных незнакомцев. Артемий ждал и наблюдал.

Наконец, чемоданы были уложены на багажную тележку. Пришел черед девушки: эту тележку она покатила в одиночку. Неспеша, спокойно, даже не попрощавшись с попутчиками. Мужчины некоторое время смотрели ей вслед. Потом залезли в микроавтобус. Артемий надеялся, что тот заведется и уедет. Вместо этого услышал приглушенную музыку. Эти двое, похоже, никуда не спешили.

И тут что-то резануло глаз. Что-то странное в этом фургоне.

Знакомая вмятина сзади.

Нет, не может быть – тот фургон был белый, этот – грязно-синий…

Перекрасили? Хотя, мало ли на свете японских мироавтобусов?

А девушка с тележкой двигалась в его сторону. Поскрипывали колеса, шуршал бетон. Она была совсем близко. Теперь можно разглядеть ее лицо.

Она. Та, странно знакомая, которую он никогда прежде не видел. Но все равно узнавал.

Черт… Не очень приятная ситуация: надо бы выбраться, не привлекая к себе внимания. Вылезь он сейчас из-за капота – трудно не вызвать подозрений. На счастье затарахтел мотор, и чуть дальше джипа остановился маленький грузовичок, скрывший из виду и микроавтобус, и девушку. Артемий спешно покинул укрытие и стал дожидаться в стороне от парковки.

Девушка показалась снова. Что бы там ни было – она совсем не похожа на шахидку. Европейское лицо, светлое платье… Может, все подозрения – не более, чем домыслы, плод больной фантазии?

Главное не давать слабины. Хорошо, если это просто ошибка. А если нет? Дело даже не в том, что пропадет единственный шанс. Это просто предательство.