Сергей Антонов - Скальпель доктора Менгеле

— С чего ты взял, хозяин? Просто хотел быть готовым ко всему…

— Мы оба прекрасно знаем, к чему ты хотел быть готовым! — ребра ладоней Чадова рубанули предателя по шее. — Ты хотел меня пристрелить!

Микошин закачался, упал на спину. Хирург перешагнул через Сергея и подошел к окну.

— Сколько лет я не был наверху? Странно, не помню… А ты?

В ответ раздался стон.

— Чувствуя себя как Одиссей, побывавший в царстве Аида, — задумчиво продолжал хирург. — Только в отличие от героя эпоса я не испытываю от встречи с миром живых ничего кроме разочарования. Осень. Листья. Мутные лужи. Это красиво. Могло бы вдохновить поэта и художника. Ты понимаешь, о чем я, Сережа?

Микошин подполз к креслу, вцепился в поручни и с трудом сел.

— Понимаю, Георгий.

— Ни черта ты не понимаешь, — вздохнул Чадов. — Это бессистемная красота. Она есть, потому, что есть. Обычные художники и поэты просто запечатлевают ее, не пытаясь исправить недоработки Создателя. Я же иду дальше. Гораздо дальше и если ты отказываешься быть моим спутником на этом тернистом пути, станешь подопытным кроликом. О, у Германа, кажется проблемы!

Любимец доктора Чадова действительно столкнулся с определенными трудностями. Войдя в дежурку, он приказал охранникам построиться, будто хотел сообщить им важную новость или объявить благодарность. Верзилы, с опаской поглядывая на любителя клетчатых одежд, выстроились у стены.

— Всем смотреть мне в глаза, — тихо и торжественно приказал Герман. — Только в глаза. Недавно вы не справились со своими обязанностями и должны получить взыскания. Это справедливо? Не слышу ответов.

— Да…

— Справедливо…

— Взыскания…

Железобетонные лица охранников смягчились, а взгляды стали почти мечтательными. Как у детей, которым добрый папа обещал купить по новенькому велосипеду.

— Нам есть, о чем поговорить, — продолжал Герман, буравя глазами каждого. — И сделать это лучше не здесь. Мы вместе войдем в дом и спустимся в подвал. Возражения?

— Э-э-э! — самый высокий охранник замотал головой, борясь с наваждением — Зачем в подвал?

Герман сосредоточился на человеке, не желавшем поддаваться гипнозу.

— Подними голову, малыш. Я не стану просить дважды.

Стало видно, что охранник пытается сопротивляться вторжению в свой мозг. Вены на лбу Германа вздулись, а лицо стало пунцовым. Еще ни разу в своей практике он не сталкивался с таким противодействием. Голова охранника начала медленно подниматься. Он застонал. Герман усилил натиск, мобилизовав все скрытые возможности своего модернизированного мозга. Собрав их в один кулак, он нанес один мощный удар. Охранник вскинул голову, посмотрел в глаза гипнотизера и рухнул на пол с таким грохотом, что задрожали стены.

— Поднимите эту падаль, — тяжело дыша, проворчал Герман. — Тащите его в дом!

Глядя из окна на троицу охранников, тащивших в подвал своего товарища, Чадов улыбнулся.

— А Герман, все-таки молодчина. В отличие от тебя. Ну, так как Сергей, будем продолжать сотрудничество или…

— Никаких «или»! — укрощенный Микошин посмотрел на повелителя преданным взглядом. — Можно заниматься тем, что мне поручено?

— Значит, осознал? Занимайся. Только не забудь о тех двоих и… девчонке. Мне кажется, что хоть они и ушли отсюда по отдельности, вскоре встретятся.

— Чего ради?

— Становлюсь подозрительным, — Чадов отвернулся от окна. — Возможно это следствие агорафобии.

— Какой фобии?

— Боязнь открытого пространства. Ты по-прежнему мало читаешь. Кто знает, может этой троице вздумается объединиться…

— Ерунда! Они могут что-то подозревать, но до понимания истинного положения дел им далеко.

— По отдельности — да, но если догадаются суммировать все, что знают, у нас могут появиться серьезные противники. Теперь ты понимаешь, почему этим людям нужно как можно быстрее оказаться в моей операционной?

— Чтобы из наших врагов превратиться в соратников! — улыбнулся Микошин.

— Вот теперь я узнаю прежнего Серегу! — Чадов покровительственно похлопал помощника по плечу. — Просто тебя время от времени надо приводить в чувство, малыш! С большим удовольствием поболтал бы еще, но меня ждет много дел. Перед тем, как займусь усовершенствованием охранников, хочу взглянуть на сердце доктора. Его фамилия кажется Лихонин?

— Да. А что в нем интересного?

— Я решил закончить исследования моего духовного наставника. Если ты в не курсе, он впрыскивал в сердца подопытных хлороформ, а затем делал вскрытие и изучал последствия инъекции. Ну, зачем же так бледнеть? Тебе укол хлороформа в сердце не грозит. Пока, по крайней мере.

— Сука! — выдохнул Сергей, когда Чадов вышел. — Какая же, сука!

Чтобы окончательно придти в себя Микошину потребовалась двойная доза кокаина. Спрятав коробку с порошком в карман халата, он спустился в подвал и отпер, хорошо замаскированную под стену дверь. В нос ударила смесь запах зверинца, клетки которого давно не чистили. По обе стороны длинного и узкого помещения шли забранные стальной сеткой Рабитца боксы. Шум шагов Микошина взбудоражил их обитателей. Проволока задрожала от ударов. Существа, жившие в этом мрачном месте, визжали, выли детские голосами и царапали бетонный пол когтистыми лапами.

— Ну, чего разошлись? — спросил Сергей, поочередно отодвигая засовы боксов. — Хотите гулять? Будет вам гуляние!

Этим вечером стеклянная будка охранников была пуста. В углу сиротливо лежали резиновые дубинки, а на столе — разложенная по четырем стопкам колода карт. Людей сменили другие охранники. Они предпочитали не афишировать свое присутствие, избегали освещенных мест. Лишь изредка из кустов доносились шорохи и рычание. Шли часы. На востоке уже начало светлеть свинцово-серое осеннее небо, когда распахнулась дверь подвала. Стоя на пороге, один из охранников осмотрел двор так, словно видел его в первый раз. Взгляд отливающих холодным серебром глаз не упускал ни одной мелочи. Спустя несколько минут появился Герман в сопровождении других охранников. Если и раньше они были похожи друг на друга, то теперь стали выглядеть просто клонами. Одинаковой была униформа, характер движений и крестики пластыря на висках.

Завелся двигатель микроавтобуса, открылись ворота. Впервые в своей истории Алый Автобус выехал на улицу не ночью. Первым с эскадроном смерти доктора Чадова встретился сержант ГАИ Егор Сурвилло, имевший несчастье заступить на дежурство.

— Просвети же меня, насчет того, с чего собираешься начинать, — попросил Игорь.

— С ванной! — ответил Виталий. — Я насквозь пропах тюрьмой и моргом.

— В гости пригласишь? Я тоже хочу в ванную.

Пока Виталий отпирал квартиру, Игорь успел осмотреть исписанные стены подъезда, покрытый черными пятнами гари потолок и сопроводить осмотр не слишком лестными комментариями. Друзья вошли в коридор.