Стивен Хэнд - Фредди против Джейсона

Лори обратила внимание на мокрую куртку Линдермана.

— А что с тобой случилось? — участливо спросила она.

— А, это? Понимаешь, я и несколько приматов участвовали в игре, по ходу которой надо было пить. Ну вот я и заработал штрафные очки за то, что читаю лучше учеников четвертого класса.

— А я думала, у тебя недержание мочи, — с невозмутимым видом заявила Киа.

Ну вот, она снова, как обычно, испортила ему все. Она была чем-то вроде огненной стены, защищающей Лори от непрошеных поклонников.

Но сейчас Линдермана это взбесило. Сперва осел Чак, теперь она.

— Знаешь, Киа, я прежде думал, что ты ненавидишь меня из-за того, что я недостаточно хорош для Лори. Но причина вовсе не в этом. Ты срываешь на мне зло, чтобы чувствовать себя лучше, потому что ты в действительности ненавидишь себя. А это вызывает жалость. Если ты спокойно подумаешь о том, что я сказал, то согласишься. Хотя, глядя на весь этот макияж, под весом которого сгибается твоя шея, смешно надеяться на то, что ты еще способна думать.

Может, не совсем остроумно. Может, не совсем лаконично. Но очень резко.

Линдерман, гордо подняв голову, отошел, оставив Киа онемевшей от всего услышанного. Лори с улыбкой смотрела вслед этому чудн о му парню.

Черт бы побрал эти танцы! У Гибб кончилось пиво. Потная и пьяная, она, спотыкаясь, побрела к пивному бочонку и встала в хвост очереди жаждущих. Она не могла не слышать того, что говорили стоявшие впереди нее.

— Копы утверждают, что Блейк покончил с собой. Не мог перенести гибель Трея, — сказала девица в серебристой кофточке и мини-юбке, пританцовывая на одном месте в такт музыке.

— Да это чушь, — перебила ее подруга. Она сильно качалась, толкая стоящих рядом и протягивая при этом руку, чтобы ухватиться за что-нибудь. Ее зрачки были настолько расширены, что глаза казались абсолютно черными. — Я слышала… что этот парень Крюгер убил их обоих. Когда я упомянула его имя при родителях, они чуть не наложили в штаны.

— Говорят… — вступил в разговор Фрибург, который весь вечер не закрывал рот, — что этот Фредди жил раньше здесь. — Он покачал головой. — Подумать только, этот урод убил Трея, как индейку. Я слышал, он выпустил из него кишки вместе с дерьмом…

Фрибург заметил Гибб, пристально смотревшую на него, и слова будто прилипли у него к гортани. Он так и остался стоять с открытым ртом.

Проклятье.

Гибб бросила на землю пустой пластиковый стакан и быстро пошла по направлению к силосу. Она вдруг почувствовала, что ей необходимо побыть в тишине и покое.

— Посмотри, кто здесь.

Лори взглянула туда, куда указывала Киа, и увидела… Уилла!

Найти Лори оказалось нетрудно. Во-первых, Уилл прихватил в школе у Фрибурга желтую карточку. Во-вторых, Уилл Роллингс был местным и отлично знал и город, и его окрестности. Жаль, что Марк не поехал с ним, но он понимал отвращение друга к подобным мероприятиям. К тому же Уилл приехал сюда, чтобы поговорить с Лори, а это Марку видеть необязательно.

Как только Уилл приблизился к ним, Киа незаметно скрылась.

— Привет, — сказал он.

— Привет. — Шапка белых волос на голове Лори великолепно смотрелась в лучах фонарей, освещавших танцевальный круг… Господи, как он тосковал по ней!

— Я слышал, что ты здесь, — сказал он. — Как ты себя чувствуешь? Ты в порядке?

Ответ Лори был спокойным и мягким.

— Я в порядке. Просто… ты уже знаешь, что случилось прошлой ночью… а потом появился ты…

— Да, — пожал плечами Уилл. — Я очень испугался за тебя, когда узнал об этом… Ты знаешь, сколько часов я думал о том, что скажу, когда мы встретимся снова. Только не подумай, что я всего лишь репетировал свои речи.

Господи, ее прелестные волосы, ее прекрасные зеленые глаза и эти белоснежные плечи… Сердце Линдермана готово было разорваться, когда он смотрел на Лори… беседующую с Уиллом.

Вурхис, спрятавшись в кукурузных зарослях, наблюдал за Линдерманом.

Он наблюдал за всеми.

Подростки. Пьяные. Накурившиеся. Наглотавшиеся наркотиков. Занимающиеся сексом. Танцующие. Поющие. Весело проводящие время.

Сжимая в руке нож хедера, Джейсон Вурхис двинулся вперед, к свету…

Гибб, пьяно раскачиваясь, вошла в тень, отбрасываемую зерновым силосом. Вечеринка была в самом разгаре. Они все сейчас там. Все ее друзья. Все они веселятся.

Проклятое пиво. Видно, я сильно перебрала…

После вчерашней бури сегодня на редкость сухо и тепло. Ни малейшего ветерка, кукурузные стебли не шелохнутся, словно они окаменели.

Но откуда этот звук… звук такой, как будто кто-то пробирается через заросли.

Гибб повернула голову и увидела… Трея!

Трей, ее бойфренд, черт возьми, ее мертвый бойфренд, медленно выходит из кукурузных зарослей. Мертвенно-бледная кожа, белки глаз болезненно-желтого цвета. Он же умер! Он должен быть мертвым!

О нет.

Трей открыл рот и хочет что-то сказать.

— Крошка! Я умер только вчера, — невнятно произнес он, — а ты уже в полной отвязке и уже успела нажраться. Ты все такая же, старушка Гибб.

— Трей! Этого не может быть…

Или они там в морге ошиблись?

Но как?

Кто?

— Давай, — сказал Трей. — Пошли.

И он повернулся к красной двери силоса.

Гибб словно приросла к месту, на котором стояла. Она не могла поверить своим глазам. Трей был жив!

Глаза Трея сузились.

— Крошка, только не заставляй меня просить дважды, ладно?

Словно реплика из прошлого.

Гибб словно видела его стоящим на лестнице в доме № 1428 по улице Вязов. Он сказал те же самые слова, прежде чем подняться наверх, перед их последним свиданием — с сексом и смертью.

И точно так же, как и на улице Вязов, Трей пошел первым. Но на этот раз он шел прихрамывая.

Гибб стояла в замешательстве — она слишком много выпила и слишком сильно напугалась, чтобы понять происходящее. Но ведь это был Трей! Она может разобраться во всем завтра. А сейчас… а сейчас… она вошла в силос следом за ним.

В лицо ей пахнуло теплой сыростью.

Пар?

С какой стати в зерновом силосе пар?

Сверху на землю капала вода.

А почему здесь так жарко?

Впереди нее шел Трей. Он все еще прихрамывал, однако теперь вроде бы горбился еще сильнее. Гибб могла рассмотреть только контуры его фигуры. Откуда-то пробивался слабый свет — ага, там, оказывается, топка. Но Трей все еще оставался в темноте. А почему он не отнимает рук от лица и подбородка?

— Что с тобой? — закричала Гибб. — В чем дело?

Трей резко обернулся — в его движении было что-то дикое.

— Ты что, черт возьми, не понимаешь, в чем дело? Это проклятое мачете воткнулось мне в задницу.

Лицо его было искалечено. Шея сломана. Так вот почему он поддерживал руками голову: убери он руки, голова упала бы на землю!