Роман Лерони - Багряный лес

— Кляко! Тут так и написано: "Кляко Степан Федорович"…

— Из наших, что ли получается, ментов?..

— А я еще успел заметить, что и "корочка"-то вроде как наша, ментовская…

— А не тот ли это Кляко, который в министерстве Оперативным отделом руководит?..

— Уже руководил, — поправил его товарищ.

— Ну да, конечно, — согласились с ним.

Тут подошел еще один, ведя за собой трех человек: двух женщин и мужчину.

— Сержант, вот свидетели. Все в один голос твердят, что этот, который мертвый, бросился сам на автомобиль…

— Нет, — перебила его одна из женщин. — Я точно видела, как еще до того, как его ударила машина, что-то подняло его в воздух и бросило в машину.

— И мы тоже, — вторили ей остальные свидетели.

Сержант состроил гримасу и посоветовал:

— Я бы вам, уважаемые граждане, не советовал бы подобное рассказывать следователю, чтобы он не вызвал для вас бригаду санитаров из дурдома.

Говорившая первой дама уткнула пухлые руки в бока и гневно насупила брови:

— Ты, милок, хочешь сказать, что я, глупая баба, все это придумала?

За семь лет работы в патруле сержант неплохо разбирался в людях, и прекрасно знал, что с подобными женщинами надо вести себя осторожнее.

— Ничего я не хочу сказать, кроме того, что этот молодой человек, — он указал на одного из своих подчиненных, — запишет ваши показания. Денисенко, как ты меня понял?

— Да, сержант. Все сделаю.

Сержант же подошел к Леониду и расстегнул наручники:

— Не думаю, парень, что тебя надолго задержат. Сам видел, что ты не виноват, но все произошло так внезапно и фантастически…

— Я сам ничего не понял, — признался Горек, растирая запястья.

— Ты извини нас. Мы слегка погорячились.

— Не стоит извиняться. У вас такая работа.

— Зачем тебе столько цветов? — заглядывая в автомобиль, с удивлением спросил сержант.

— Да как тебе сказать… Недавно познакомился с одним человеком и собирался сделать ему приятное.

Сержант понимающе кивнул.

— Готовился на свидание, а оказался на похоронах… Красивые цветы, парень. Ты стой здесь, никуда не уходи. Скоро должна подъехать следственная группа.

Я и не думаю уходить. Закурить можно?

Может ты у меня будешь спрашивать разрешения и на то, чтобы сходить в туалет? — со смешком спросил сержант.

Леонид тоже коротко рассмеялся своей глупости. Он еще не совсем пришел в себя после случившегося и время от времени косился на свою машину, где на цветах покоилось тело одного из влиятельных и известных людей страны.

— До чего же бывает скучна иногда жизнь, — сказал он себе.

— И не говори, — ответил сержант.

Ивана подозвал к себе водитель автобуса:

— Ваня, что будем делать дальше? Мне уже изрядно надоели эти милицейские зады, — он указал на милицейские машины, едущие впереди автобуса с включенными проблесковыми маяками на расстоянии не более сорока метров. Если же посмотреть в зеркало заднего вида, то можно было увидеть целую колонну милицейских и специальных машин, которая растянулась на добрый километр.

— Не надо беспокоиться, — ответил Иван, прижимая раненую руку к боку. Рана доставляла немало хлопот. От постоянной и сильной боли тошнило и кружилась голова, но Иван мужественно переносил страдания. — Эти ребята меньше всего хотят ввязываться в драку. Они нас только сопровождают.

— Это я и сам вижу. Я спросил о другом.

Иван его прекрасно понял. Он и сам немало думал о том, что произойдет в ближайшем будущем. Пейджер несколько часов молчал, и это начинало беспокоить. И дело было не в том, что Иван был человеком, неспособным самостоятельно принимать решения, а в том, что его, большую часть жизни, учили четко и ясно понимать и исполнять приказы других, и сейчас ему меньше всего хотелось изменять этим правилам.

Его также учили не задавать вопросов, а, опять же возвращаясь к прошлому, выполнять приказы. Сейчас, находясь в автобусе, в компании товарищей и перепуганных заложников, он мало что понимал в том, что происходило на самом деле. Он был исполнителем чужой воли, но она с семи часов утра, когда было получено последнее и единственное сообщение на пейджер, больше себя никак не проявляла. В ранее оговоренном плане было четко и ясно сказано, что все инструкции будут доставляться уже известным способом и с известной подписью "Ярый". Когда автобус подъезжал к Ровно, в около часа дня, Иван держал пейджер в руках, ожидая сообщения, но ничего не было, и Иван принял решение не заезжать в город, и направил машину по объездной дороге в сторону Новограда-Волынского. Маршрут также был оговорен заранее, хотя также было непонятно, почему надо было ехать в Киев, туда, где с террористами расправятся в считанные минуты, туда, где полно хорошо обученных специалистов по борьбе с терроризмом, и которые с огромным удовольствием отточат на них собственное мастерство. Лес "почему" и "зачем" вырастал перед Иваном, и ни единого ответа он не мог получить…

Он взглянул на часы. Было 14:27. Через тридцать минут они должны были въехать в Новоград-Волынский. От этого города до Киева оставалось не более шести часов езды, но впереди был еще Житомир, и если, как и в Ровно, спецназ не решится на штурм в Новограде-Волынском, тогда это обязательно произойдет в Житомире: власти незачем показывать свои слабость и нерешительность, пропуская автобус в столицу. Иван, несмотря на боль, мог мыслить трезво, и эти думы не давали ему покоя.

— Что будем делать, командир? — спросил его водитель. — Объедем Новоград?

Иван не торопился с ответом. Он смотрел на едущие впереди автомобили сопровождения.

Неожиданно со встречной полосы, на полном ходу, мастерски выполнив крутой вираж, переехав разделительный газон, к автобусу помчался легковой автомобиль с надписями на бортах "43-й канал TV". На крыше автомобиля была установлена небольшая спутниковая антенна. Из окон, держа камеры в руках, привязанные страховочными ремнями, высунулись два оператора. Чтобы не столкнуться с этой машиной, которая круто шла наперерез автобусу, водитель последнего резко отвернул в сторону, но из окна автомобиля ему показали большой палец, давая понять, что все будет в порядке.

— Черти! Что вытворяют! — с усмешкой воскликнул водитель автобуса. — Наверняка, перед тем как сесть за руль машины, этот парень управлял штурмовиком!..

— Пронюхали, — низким голосом произнес Иван. Он не разделял восторга своего водителя.

— Ты что-нибудь слышал о "Чернобыльской Сечи", Стас? — спросил он водителя.

— Я? — весело изумился тот. — Чтобы я об этой дыре не слышал? Неделю назад я был там, в составе бригады, так называемого "патруля зоны": брали одного борова, который был в розыске. Крепко нам досталось там, скажу я тебе.