Роберт Стайн - Глубокая беда

— Гигантская медуза? — с изумлением спросил доктор Д. — Да что творится в этих водах?

Вдруг яхта заходила ходуном. Я потерял равновесие. Яхта завалилась на один борт. Нас всех бросило на стену.

— Что ещё новенького? — закричала Шина.

— Хватайтесь за леера, ребята! — крикнул доктор Д. — Судно сейчас опрокинется!

Яхта накренилась. Гигантская улитка заскользила по полу и шмякнулась о стену. По полу поехали столы. Со стен попадали картины. Шину, доктора Д. и меня прижало к стене. Яхта практически лежала на борту.

— Что всё это значит? — закричала Шина.

Дверь моей каюты распахнулась. Бум! Бум! Бум! Что-то внутри её грохнулось с глухим шумом.

— Что-то несусветное творится в моей каюте, — насторожился я.

Доктор Д. и Шина в ужасе посмотрели на дверь.

— Это похоже на какое-то чудовище! — предположила Шина, и мы тут же услышали: бум! Бум! Бум!

— Пойду посмотрю! — Я пытался держаться на ногах, но меня пришлёпнуло к стене, как бабочку на булавку. — Не могу ногой двинуть! — сообщил я.

Шина скользнула по стене.

— Попробуй, как я, скользить, — посоветовала она.

Я оттолкнулся и проскользил на полшага. Шина и доктор Д. двигались за мной.

Вот я и добрался до двери в каюту Шины. Я хотел было обойти её, но меня прижало. Вдруг дверь распахнулась, и я чуть не ввалился в каюту. Я едва успел вцепиться в дверной косяк. Пол ушёл у меня из-под ног. Ну, прямо как в парке аттракционов. Надо как-то попытаться продвинуться по коридору. Это всё равно что лезть по отвесной стене.

Ноги меня не слушали, и пальцы с трудом удерживали косяк. Силы притяжения так и тащили меня в каюту Шины.

— Помогите! — невольно вырвалось у меня.

— Откинься назад! — инструктировал меня доктор Д. — Не отпускай косяк.

Я откинулся назад и рывком сдвинулся влево. Меня швырнуло на стену коридора.

Получилось! Оставалось только оттолкнуться и соскользнуть в мою каюту.

Из неё по-прежнему доносились глухие удары: бум! Бум! Бум!

Позади меня Шина и доктор Д. пытались преодолеть открытую дверь в каюту Шины.

Наконец мне удалось добраться до своей каюты. Грохот там всё усиливался.

Бум! Бум! Бум! Да что там происходит, наконец?

Я заглянул в каюту и завопил:

— Мои золотые рыбки! Не может быть!

Круглый аквариум валялся на полу. Возле него в луже, шевеля хвостами, лежали золотые рыбки. Если быть точным, они лишь напоминали мне моих золотых рыбок, потому что эти были гигантского размера! Не рыбки, а небольшие киты. Ну, пусть не киты. Но уж не меньше меня, это точно.

Они заполняли всю каюту. Бум! Бум! Бум! Они подпрыгивали и шлёпали хвостами по полу.

— Боже мой, — пробормотал доктор Д., добравшись до моей каюты и увидев перевёрнутый аквариум. — Боже мой.

Он был явно в шоке. Мы все уставились на рыб. Сначала гольян, затем улитка, теперь это. Уму непостижимо. Что случилось?

— У меня такое ощущение, что мы в мире динозавров, — сказал я. — Только вместо динозавров нас окружают гигантские морские твари.

Доктор Д. потряс головой, словно пытаясь прочистить её.

— Мне хочется ущипнуть себя, чтобы убедиться, что это не сон. Похоже, у нас большие проблемы.

— Гигантские проблемы, — поправила Шина.

— Теперь понятно, отчего яхта накренилась. Удивительно, как от такой тяжести она не перевернулась, — недоумевал доктор Д.

— Это мои золотые рыбки… мои золотые рыбки…

Я глазам своим не верил. Они выглядели так необычно. Теперь их можно было рассмотреть во всей красе. Коричневатые пятнышки на жабрах и золотые чешуйки сверкали под солнечными лучами, проникающими в каюту через иллюминатор.

— Надо что-то предпринять, как-то отделаться от них, — сказал доктор Д. — Иначе они перевернут яхту.

— Через иллюминатор? — предложила Шина.

— Куда там. Они слишком велики, — возразил доктор Д. — Придётся вытаскивать их на палубу.

— А что дальше?

— Выбросим за борт. Не можем же мы их здесь держать.

— В океане им, может, будет лучше, — поддержала Шина. — Думаешь, им нравилось в этой банке?

— Но золотые рыбки пресноводные, — запротестовал я.

— У нас нет другого выхода, Билли, — развёл руками доктор Д. — Пока эти гигантские рыбины на борту, мы не можем плыть.

Я понимал, что доктор Д. прав. От рыбин надо отделаться.

— Вы беритесь за хвост, а я буду толкать с другого конца, — распорядился доктор Д.

Я схватился за скользкий рыбий хвост. Он оказался тяжеленный.

Рыбине это не понравилось, и она ударила хвостом Шину прямо по руке. Та от боли вскрикнула.

— Держите! — скомандовал доктор Д.

В общем, кое-как мы выволокли её из каюты в коридор. Улитка больше дорогу не преграждала, а слизь, которой был покрыт пол, только помогала нам толкать рыбину.

С трудом подняли её по трапу на палубу, а затем перекинули через борт.

— Прощай, золотая рыбка, — крикнул я ей вслед.

Она махнула хвостом и скрылась в воде.

— На колу мочало, начинай сначала, — хныкнула Шина.

— А как насчёт улитки? — спрашиваю. — Она ещё тяжелее рыбы.

— Сначала рыбу, потом улитку, — «успокоил» нас доктор Д.

Когда мы бросили за борт вторую золотую рыбку, яхта словно выпрямилась.

Доктор Д. вздохнул с облегчением.

— А я еле дышу, — пожаловалась Шина. — Это худший день в моей жизни.

И мы снова спустились вниз. А там — как в фильмах ужаса после нашествия чудищ. Повсюду осколки стекла, лужи, стены и пол в ошмётках мерзкой слизи. А в углу как ни в чём не бывало огромная улитка.

— А с этой как быть? — простонала Шина.

Доктор Д., посмотрев на улитку, устало махнул рукой.

— С этой повременим.

Я направился в свою каюту. Господи, что здесь творится! Всё перевёрнуто.

Первым делом я — к чуланчику взять швабру, чтобы прибраться. Но тут мне показалось, что я что-то услышал. Я остановился и прислушался. Действительно, шаги на палубе.

— Доктор Д., — позвал я.

Шина тут же выглянула из своей каюты.

— Слышал? — спрашивает.

Я киваю.

— На палубе кто-то есть.

Появился доктор Д., вытирая руки полотенцем. Он убирал в своей лаборатории, но на мой зов откликнулся. Посмотрел на меня, на Шину, потом на потолок.

— Если мы все здесь, — начал он, — то кто ходит наверху?

Мы осторожно поднялись по ступенькам на палубу. Полуденное солнце сразу ослепило нас.

— Никого не вижу, — говорю.

— Обернитесь, — раздался глухой, как из погреба голос.

Мы разом обернулись. Перед нами стояли три абсолютно незнакомых человека.

Они стояли плечом к плечу. Все трое в шортах, рубашках, застёгнутых на все пуговицы, и сандалиях. Говорил высокий и худой, с длинными каштановыми волосами. На самом кончике носа у него сидели очки. По обе стороны от него стояли парни. Один — плотный и загорелый, а другой — с вьющимися волосами и с похожим на клюв носом на птичьем лице.