Мария Барышева - Дарители

Я кивнул.

— Хорошо, — говоря, Вита смотрела сквозь меня, словно меня и не было здесь. — Не подпускай к ним никого. Ни с кем больше не должно такого произойти.

— А что ты будешь делать? Уедешь из Волжанска?

— Нет, — она чуть улыбнулась — никаких эмоций, простое сокращение мышц вокруг рта. — Это мой город, он крепко держит. Буду здесь… но никаких больше «Пандор». Береги себя. Ты неплохой парень, Новиков, но я надеюсь больше никогда тебя не увидеть. Не обижайся.

Я не обиделся.

Я просто уехал. И сделаю все, чтобы меня не нашли. В принципе, я почему-то не сомневаюсь, что меня не найдут.

Я не пытаюсь взвесить степень вины каждого из нас. Достаточно и того, что я знаю степень собственной вины, и она очень велика. Но в любом случае мы далеко не положительные герои. Мы все виновны и знаем об этом. Знал и Андрей. Разумеется, я не сказал этого Вите, но иногда мне кажется, что он остался там не только для того, чтобы дать нам время, но и потому, что приговорил самого себя. Хотя, вполне вероятно, что я ошибаюсь. А Наташа… Можно говорить о тьме, которая пришла с ее невольной помощью, говорить о погибших, говорить обо всех тех, которые стали частью гигантской картины длиной в два столетия. Но ведь осталось же и светлое. Далеко отсюда живет человек, пусть и прикованный к инвалидному креслу, но счастливый — я это точно знаю, и Свиридов деловито перебирает бумаги в своем кабинете и добродушно покрикивает на молоденьких медсестер, и Вита бродит где-то с друзьями по городу рыбы, арбузов и ворон, и машины катят по одной из дворовых дорог безмятежно и всегда доезжают до нужного места. Это не компенсирует первое, но оно есть. И все равно…

Очарование власти. Я не помню, кто говорил об этом, но я знаю, что такое очарование заставляет нас лезть в боги. Так делала Надя. Так делал Литератор. Так делал Баскаков. Так делала Наташа. Но подобные самозванцы всегда обречены. Боги не любят, когда кто-то пытается занять их место. И наказывают щедро. А еще я знаю, что как боги мы обречены изначально, но как люди мы куда сильнее богов. Нужно только суметь быть человеком.

Но иногда я думаю совсем о другом. Я думаю о том, почему боги, так щедро карающие, не могут не менее щедро прощать. Мне хочется в это верить. И представляется мне тогда почему-то не суровый христианский триединый бог а, словно язычнику, беззаботные греческие олимпийцы, поднимающие за столом чаши с нектаром за собственное великодушие.

Мне хочется верить, что боги не держат на нас зла.

Мне хочется верить, что Наташе теперь спокойно. Она похоронена в родном городе — не возле моря, но до кладбища долетает морской ветер, весной смешанный с запахом сирени, а летом — с запахом альбиции. И мне хочется верить, что какое-то время там, в курортном поселке, она действительно была по-настоящему счастлива, так же, как и я.

Мне хочется верить, что все погибшие в «Князе Болконском», у которых я неоднократно просил прощения, меня услышали.

Мне хочется верить, что Андрей не погиб в то утро, а каким-то образом успел выбраться из дома и прячется из соображений безопасности. А потом он найдет Виту и они все-таки уедут из Волжанска — уедут очень далеко.

Мне хочется верить, что картины исчезнут сами собой, как исчезает поутру любой, даже самый кошмарный сон.

Мне хочется верить, что я никогда больше никого не убью.

Мне хочется верить, что того, что произошло, больше никогда не повторится.

Мне хочется верить, что такого дара, какой был у Наташи, не будет больше ни у кого, а если будет, хочу верить, что этот человек никогда не повторит ее дороги и не попытается стать богом.

Мне хочется верить, что все, рано или поздно, будет хорошо.

Мне хочется верить…

И иногда я верю.

А что?

Ведь все возможно.

4 сентября 2003 года.

Плохо, очень плохо (пол.) (здесь и далее — прим. верстальщика № 2).

«Весь я не умру» (лат.), цитата из оды Горация.

Прием живописи — накладывание тонких, просвечивающих слоев сильно разведенными красками, что придает объем, прозрачность, светоносность.

Б. Прус. «Кукла».

М.А. Булгаков. «Белая гвардия», гл. 16.

К. Случевский. «Ты не гонись за рифмой своенравной…» Более известны финальные строчки: «А Ярославна все-таки тоскует / В урочный час на каменной стене …».

Прочь (пол.)

Извините, прошу прощения (пол.)

Ив. Бунин «Скачет пристяжная, снегом обдает…».

С начала (лат.)

Легендарный гранд-отель на Английской набережной в Ницце, достопримечательность Лазурного берега, открыт в 1912 г.

Vita — жизнь (лат.)

Очень плохо (пол.)

А. Вознесенский. Из рок-оперы «Юнона и Авось».

Пусть бог не вмешивается (лат.)

Из дня в вечность (лат.)

«Фонарь», полукруглый или многогранный застекленный выступ в здании.

Московские балы начала XIX века, устраиваемые танцмейстром Иогелем для детей. Были знамениты весельем и непринужденностью.

Ядерные полигоны Франции и США.

Каждому свое (лат.).

С точки зрения вечности (лат.).