Синеусов Владимир - Тень Города

— Хочу сказать тебе, Володя, что все твои опасения напрасны.

— В смысле, Александр, мы вроде договорились без формальностей наедине, или «модель» считается? — Владимир был удивлён.

— В прямом. Василий верен мне. И светит мозги всех своих подопечных. Так же как мои и твои. Так что — инфаркт Путина и ядерный взрыв на складах американской армии в ближайшем будущем не намечаются. И дамбу Нью-Орлеана наши «ментальщики» не ломали. Если хочешь, — мы с Василием имели хорошую и долгую телепатическую беседу. И после этой беседы я серьёзно задумался, стоит ли тебе с Аней ваши отношения, скажем так, углублять…

— Извиняюсь, а ваше…

— Твоё! — генерал жёстко поправил Владимира.

— Твоего ли это ума дело, Император?

— По праву Императора — всё, что здесь происходит — моё дело, — генерал горько улыбнулся, — но, пожалуй, ты прав… Её выбор и твой выбор. Рекомендую, только, немного поколоть Аню.

— У неё есть свои скелеты в шкафу? Да… о моих она знает всё…

— Ну… Не скелеты… Но, что-то вроде ожившей мумии в шкафчике припрятано! — Александр Петрович улыбнулся, — хорошо, если она всё расскажет тебе сама. Значит — действительно любит, а не хватается за соломинку.

— Спасибо за совет, но… Почему предсказатель так сразу «вышел из строя»? Вы хорошо прошерстили мои мистические заморочки, а об интересе к Древнеегипетскому Тайному Знанию я сказал вам сам, — Владимир пожал плечами, — египетская культура от начала до конца строилась на подготовке человека к Вечности. Египтяне не боялись Смерти, считая Её изначальной Истиной и Вечностью, я думал, что ментальщики, сторонники различных мистико-религиозных концепций, имея «под каждой крышей» своих крокодилов, отнесутся и к моим, как к должному, а потом, не предсказателю, знающему свой день, даже час, бояться Смерти?

— Хе-х! Нас в Иллюзии за двенадцать тысяч, и ни одного материалиста вы здесь не найдёте, — Васильев тихо засмеялся.

— Это я давно понял, — Владимир не остался в долгу.

— Иллюзия — это одновременно — земной рай и земной ад, для кого-то всё вместе, для кого-то — чистилище. Но, понимаешь, Володь — земной , пусть даже рай! — Фараон выделил слово «земной» и пристально посмотрел Владимиру в глаза.

— Александр, не люблю эзотериков, но эти ребята, пользуясь эзотерической терминологией, имеют дело именно с «тонкой» материей и энергией. В чём же вопрос?

— А вопрос такой же, как у Гамлета — «быть или не быть?»

— Я думал, к суициду склонны только физики, — Владимир хмыкнул.

— Ты не понял, — Васильев хитро прищурился, — они не боятся смерти. Как Гамлет не боялся Вечного Ничто, он боялся Чего-то, что будет После. Вот и они, зная, что с отмиранием коры мозга, существование сознания не прекращается, боятся того, что После. А Василий просмотрел твою память, как и мысли тёзки — предсказателя. Ты слишком дружен с Царицей этого самого После, я и не подозревал, насколько, несколько недооценив результативность, скажем так, — генерал улыбнулся, — твоего проникновения в культуру древних. А их это и испугало — всех до одного. Ладно, проехали. «Ментальщикам» только на пользу знать, что в Иллюзии есть тот, кто многократно сильнее их, хотя и не умеет сознательно использовать свою силу. Из тебя получится отличный Император Иллюзии!

— Тьфу, тьфу, тьфу, и по репе постучите, тебе, Александр, ещё жить и жить, — Владимиру не понравился поворот разговора.

— Да — чуток за полтинник, до семидесяти протяну точно. Мой предшественник вовсе помер в восемьдесят три, — медицина здесь — сам понимаешь, а среди ментальщиков есть и великолепные целители, но, в тактическом и стратегическом плане, интереса для тебя они не представляют. Я показал тебе только живое и мыслящее оружие . Но всё равно, приемника готовят заранее.

— Хорошо, что в машине сижу, а то бы упал! — пошутил Владимир, — который раз за сегодня назвал меня приемником? Самому не вспомнить. Я ещё не совсем готов к такому повороту событий. Сначала бы Чёрного Короля разработать…

— Кстати о нём — ваш близнец — модель уже на сто двенадцатой базе. Боюсь, спать тебе сегодня не придётся. Вот две конвалюты — пятнадцать синих и три красных, в другой — белые таблетки — снотворное — часа на три вырубает, но сон чуткий, «Лунная соната» разбудит. Синие дают возможность не спать сутки без трясучки и последствий для здоровья. Красные — трое суток. Но снотворное перебивает их действие, так что и отдыхать сможешь, и на связи с двойником быть днём и ночью, хотя тут и чёрт ногу сломит, когда ночь, когда день. Нужны или электронные часы или, как у капитана Немо — с циферблатом на двадцать четыре часа, Васильев хихикнул.

— Господи, не хватало мне ещё первинтин жрать! — Владимир поморщился, — я и от фенамина авиационного в себя неделю приходил, было дело.

— Да что ты, Володь, — генерал махнул рукой, — «винт» остался во Второй Мировой, когда им кормили немецкие диверсионные отряды в английских лесах и русской тайге. Это мягкие и безопасные стимуляторы. Не наркотические, причём, от твоих транков и анальгетиков с кодеином вреда больше! — генерал вручил Владимиру пару пластин с таблетками. «Модель» подвезла их к самому «Хилтону», припарковавшись на гостиничной стоянке. Все трое вышли, секретаторша вручила Владимиру брелок, и, тут же, он запер машину, поставив на сигнализацию, нажатием кнопку,

— А вы как же? — спросил Синеусов.

— А мы — я вызову свой «Линкольн» — «мэр» Иллюзии, наверно, может позволить себе такую служебную машину, по мобильному. И — в Управление.

— Александр, у меня сложилось впечатление, что ты уже несколько лет не спишь, — Владимир устало посмотрел на генерала, едва выдерживая напряжение последних суток.

— Ошибка. Ещё как сплю. И дома бываю каждый день. Если расписать график — можно успеть всё, это твой график попросту слишком напряжённый. Ну, всего! Отдохни немного, — Васильев пожал Владимиру руку, и потянулся за телефоном.

— Всего доброго.

Вскоре Владимир уже был в своём номере, разделся, выдавил синюю «бодрячку» и белое снотворное, не рискнув запивать этот коктейль стопкой коньяка, услужливо поставленной горничной (наверняка «моделью») на прикроватную тумбу, и проглотив таблетки с остатком «Фанты», рухнул на «вертолётную площадку».

Сон пришёл быстро. И он был прекрасен. Они с Аней летели кило на тридцати двух на МиГ-25РБ без подвесок, где-то на М3, вслед за оранжевой кромкой заката. Во сне всё не так — они сидели не тандемом, как на МиГе, а рядом, как в кабине Су-24. Голубой земной шар закруглялся под ними, громадная река, — Владимир сразу узнал в ней Нил, точнее, догадался, была похожа на узкую золотую ленту. Они обгоняли закат, и солнце восходило на западе. Они были счастливы и смеялись, оранжевый край появился из-за западного горизонта, ослепив их. Опустив солнцезащитные забрала пилотских шлемов, они взглянули друг на друга. Оранжевый диск поднимался всё выше. Вдали уже были видны воды Атлантики…