Мария Ема - КОТАстрофа. Мир фантастики 2012

– Красиво говоришь. – Ксант передернул плечами, чувствуя, как кожу на спине стянуло ознобом, несмотря на жаркое солнце. – Похоже на начало «Поэмы…».

– Ну… да. Извини… Знаешь что? Я думаю, она как раз об этом. Об Испытаниях. И о том, что нам надо сделать, чтобы их выдержать.

– Вырастить крылья? – ехидный смешок замер на заледеневших губах. Откуда она знает? Откуда вообще кто-нибудь это может знать?!

– Извини, но мне кажется, что крылья – не на самом деле крылья. Это иносказание такое, загадка для нас. Мне, например, тогда казалось, что у меня в животе растет черная квазироза. Тонкий стебель тянется вверх, через грудь к горлу, распускает вокруг шипы, они рвут меня изнутри, потому-то и больно так… Но эта боль почти приятна, потому что под самым горлом уже появился черный бутон. И лепестки дрожат, разворачиваясь… А когда он раскроется – я всё узнаю и всё смогу сделать, как надо… Но Испытание кончилось раньше, чем я успела понять. Цветок так и не раскрылся. А ты? Извини, конечно, что я спрашиваю, но… Ты что-нибудь помнишь?

Она – песик. Просто песик. Маленький глупенький песик-девочка. Она, наверное, даже и не догадывается, насколько неприлично спрашивать о таком. И насколько невозможно на это ответить… Ксант пожал плечами, пытаясь выглядеть равнодушно-нейтральным и не топорщить шерсть на загривке. Но все-таки не удержался:

– Не знаю. Во всяком случае, я не помню ничего такого, из-за чего мне вдруг захотелось бы умереть.

– А я и не хотела. – Она снова улыбалась, склонив голову к плечу и поглядывая на него из-под светлой челки. – Я просто подумала – а вдруг, если я прыгну с этой ужасной скалы и как следует испугаюсь – всё получится? Ну, понимаешь, тот черный бутон… Это очень похоже на открытие сквота. Такое же легкое шевеление раскрывающихся лепестков под самым горлом… Вот я и подумала – а что, если это и есть цель Испытаний? Открытие лаза в новый сквот! Лучший! А мы малы, перепуганы и ничего не понимаем. Но теперь-то я взрослая и всё понимаю! Главное – суметь как следует испугаться. Первый раз – это всегда очень трудно, мы выросли и не помним про свой первый раз, но я видела, как мучаются малыши. И ты тоже, наверное, видел, да? Но если напугать – то всё намного проще! Срабатывает автопилот – оп, и ты уже на четвереньках! Ну что ты улыбаешься? Думаешь – глупости? А вот и нет! Все детские игры на страшилках почему основаны? Чтобы переход облегчить! И на Испытаниях нас именно поэтому так пугали! Не улыбайся, я же вижу, ты понимаешь. С нашими об этом невозможно говорить, они не понимают, а ты – понимаешь. Ну что ты молчишь?

Интересно, все сучки столько болтают – или это ему персонально так повезло? Не то чтобы ее нескончаемая трескотня особо раздражала, но какое-то время он всерьез обдумывал – а не вернуться ли на любимую ветку? Впрочем, лень победила.

Он неопределенно дернул ухом – думай что хочешь. То ли согласен, то ли нет, то ли просто муху прогнал.

– А ты хороший, – сказала она вдруг. – Вит не хотел меня одну пускать, он глупый и всего боится. Считает, что все коты – извращенцы, только об одном и думают. А ты меня и не трогал ни разу даже! Это потому, что я для тебя слишком старая, да? Если ты тоже с Последнего Испытания – то мы ведь односезонники, да? – Она хихикнула. – Почти однопометники. Наши парни предпочитают помоложе. Но я слышала, что у вас все наоборот, и коты очень любят старых женщин. Может, я как раз таки недостаточно старая для тебя?

Кажется, она раньше сидела чуть дальше. И этот тон… Она что – кокетничает?

Ксанту стало смешно.

Странные они все же, эти собаки. И с чего они так уверены, что сопливая малолетка может быть привлекательнее зрелой и опытной шлюхи? От зрелой и опытной всегда знаешь чего ждать. Зрелая любовница умна и предприимчива, она думает не только о себе и своих желаниях. Она научилась не только брать все, что можно, она умеет и отдавать. С истеричной же малолетней перворазкой, которой и хочется, и колется, – никакого удовольствия, окромя потрепанных нервов. А можно и когтями по морде получить – у Тима, вон, на всю жизнь шрам остался. Нет, неспециалисту к таким лучше и близко не подходить…

Хотя… Если уж говорить начистоту, Ксант как раз таки и был таким специалистом. Потому-то и не боялся он драных стерв из Комитета. Кастрировать? Ха! Лапы коротки! Да стоит им хотя бы раз заикнуться о подобном не в своей тесной вонючей компашке, а на Большом Кругу – как весь Совет Матерей взвоет дурными голосами и выпустит когти на его защиту. Любая мать, в помете которой имелись незрелые котята женского пола, была с Ксантом приторно вежлива и предупредительна. Четырнадцать благополучно проведенных инициаций говорили сами за себя. Плюс десятка два вполне приличных котят – и это в его-то годы! Впрочем, кто их считает, котят этих…

Короче, обращаться с девицами Ксант умел. Но кто же путает работу и удовольствие?

– Вит хороший, но глупый. Он бы меня не пустил, если бы не Сьюсси…

Она хихикнула, слегка розовея. Пояснила, придвинувшись еще ближе:

– У Сьюсси свадьба сегодня. Первая. А Вит такой красавчик – вот она его в женихи и затребовала. Весь поселок с утра на ушах стоит, и еще дня три гулять будут, а то и больше – первая свадьба обычно надолго затягивается.

Она была слишком близко. Ксант осторожно сел, стараясь, чтоб это не выглядело слишком невежливо, – все-таки дама, хоть и сучка. Все вроде вышло естественно, теперь между ними снова не меньше шага – вполне комфортное расстояние.

– Вит женится?

Бедный красавчик Вит. Впрочем, дело житейское…

– Да нет, ты не понял, свадьба у Сьюсси! Она наверняка Тресса выберет, она к нему всегда неровно дышала. А Вит ей просто в женихи нужен, потому что он самый красивый в поселке. Там и так-то парней немного, она почти всех выбрала, но Вита – первым! Первая свадьба, память на всю жизнь – и всего одиннадцать женихов, обидно…

– Всего одиннадцать? – Ксант хмыкнул. – Действительно, бедная Сьюсси. А… зачем? Зачем они ей, эти одиннадцать, если она все равно своего Тресса выберет?

– Ну как ты не понимаешь?! Чтобы была возможность выбрать! Они все будут бегать вокруг нее, выполнять малейшие желания, доказывать, что они лучше всех! И – кто знает? Может быть, она даже и передумает, случалось и такое… Иногда.

У нее хватило совести при последних словах покраснеть. Или это просто закат? А глазенки уже снова заинтересованно блестят!

– А… у вас? Извини, что спрашиваю, но… у вас свадьбы что – не такие?

Ксант представил себе десяток ополоумевших от гормонов соплеменников, с высунутыми языками нарезающих круги вокруг какой-нибудь из Старых Леди. И содрогнулся.

– Нет, – ответил он осторожно, тщательно подбирая слова. – У нас выбирает кот. Видишь ли, кошке… ей, как правило, все равно – кто. Поэтому именно кот решает, будет ли он именно с этой кошкой. Или другую подождет.