Ричард Лэймон - Кол

Барбара сидела на диване, вытянув голые ноги. Ее длинные стройные ноги были прекрасны, несмотря на царапины. На ней были очень короткие красные шорты и простая белая футболка. Футболка свободно висела на плоском животе и плотно облегала грудь. Ткань была настолько тонкой, что просвечивала розоватая кожа, темные корки царапин на животе и белый бюстгальтер.

Ларри любовался тем, как двигались ее мышцы, когда Барбара выпрямлялась, чтобы отпить коктейль и снова откидывалась назад, ставя стакан на влажный круг, отпечатавшийся у нее на ноге.

— Ты ведь не собираешься ехать туда назад, не так ли? — спросила она у Ларри.

— Ни за что.

— Боюсь, он слишком тяжел, нам двоим его не вытащить, — пояснил Ларри Питу.

— Барбара поедет с нами и поможет нам, не правда ли, дорогая?

— Ни за что на свете.

— Она просто боится вампира.

— Ты и сам это знаешь. Кроме того, этому куску утиля совсем не место в нашем гараже.

— Это же надо для книги Ларри. Он сможет прийти, когда захочет, и рассмотреть все в деталях. — И, глядя на Ларри, Пит добавил: — И мы сможем все заснять. Знаешь? Фото настоящего музыкального ящика, такого, какой он сейчас. На обложке он будет смотреться — что надо.

— Это будет очень здорово, — прибавил он.

— Боже, только не поощряй его.

Ларри улыбнулся Барбаре.

— Я вовсе не собираюсь возвращаться туда.

— Ты что, тоже боишься вампира, да? — спросил Пит. — Эй, да она не тронет тебя. По крайней мере, пока у нее из сердца торчит кол.

— Я не беспокоюсь ни о каких вампирах, — ответил ему Ларри. — Я не думаю, что она — вампир. Меня просто тошнит при виде трупа.

— Ну, из тебя-то уж получится нетошнотворный трупик.

— Парень, да я боюсь собственной тени. Потому у меня и получаются такие славные ужастики. И, уверяю тебя, что Полынная Степь приводит меня в ужас куда сильнее, чем тень. Моя тень по сравнению с ней — ничто.

Барбара рассмеялась над этими сентенциями.

— Даже если бы под лестницей отеля и не было бы никакого трупа, я бы все равно постарался держаться подальше от этого города. Сам факт, что он брошен, уже пугает меня. Есть что-то невообразимо жуткое в тех местах, где должны быть люди, а их там нет. Заброшенный город, здание офиса ночью…

— Ты знаешь, это правда, — согласилась с ним Барбара. — Это как в отеле ночью, когда все спят.

— Или в школе, — добавил Ларри. — Или в церкви.

— Да. — У Барбары расширились глаза. — В церкви действительно жутко, когда там никого нет. В школе я пела в хоре. Мы собирались по средам, к восьми вечера. — Она подалась вперед и стала смотреть прямо на Ларри. — Однажды вечером… Боже, у меня мурашки по коже при одном лишь воспоминании. — Она крепко обхватила себя руками. — Однажды вечером репетицию отменили, а я об этом не знала. По — моему, мы ездили за город. Во всяком случае, руководитель хора заболел, и все об этом знали, кроме меня. Так что папа высадил меня около церкви, и я вошла туда.

— Ларри, ты записываешь? Может, потом пригодится.

— Пока звучит интригующе. — Ларри и сам испытывал легкую дрожь, будто все страхи Барбары передавались ему.

— У алтаря горела свеча, но на лестнице было темно. Как бы то ни было, но я пошла туда. Думала, что просто приехала раньше всех. На хорах было тоже темно.

— Почему же ты свет не зажгла? — спросил Пит.

— Не знаю. Наверное, я подумала, что мне не следует этого делать. Я ведь боялась, что кто-то может… зажечь свет, понимаете, это могло бы выдать мое присутствие. — Ее рот скривился в улыбке.

— Это точно, — заметил Ларри. — Если кажется, что здесь никого нет, то начинаешь бояться, а вдруг кто-нибудь есть.

— Это так. Действительно. Потому что не знаешь наверняка. Боже, мне стало казаться, что там кто-то бродит, ищет меня. Мне даже чудилось, что кто-то поднимается по лестнице. — Правая рука Барбары продолжала придерживать стакан, стоящий на ноге. Другой рукой она продолжала водить по телу, будто пыталась стереть мурашки. Ларри заметил, что и бедра Барбары покрыты ими. Хотя на ней и был бюстгальтер, но из такой тонкой материи, что ее соски выделялись сквозь него.

«Надо это запомнить, — подумал Ларри. — Когда по телу женщины пробегают мурашки, соски начинают выделяться.

От страха они становятся твердыми.

Или она возбуждена?

Возбуждена от страха?»

Барбара продолжала ежиться, поглаживая себя рукой. Казалось, она с головой ушла в воспоминания о той ночи.

— Так что же было дальше? — спросил Пит.

Она тряхнула головой.

— Ничего.

— О, потрясающий рассказ.

— Я прождала там минут пятнадцать. Я от ужаса не могла с места сдвинуться. Все смотрела вниз, на кафедру, и мне казалось, что там в темноте кто-то притаился. Понимаете, подкарауливает меня. Следит за мной.

— Пришел за тобой, — добавил Пит.

— Да, черт возьми.

— Они явились за тобой, — сказал он, подражая голосу нетерпеливого братца в сцене на деревенском кладбище из пьесы «Ночь оживших мертвецов». — Они уже явились за тобой…

— Прекрати, слышишь?

— И никто так и не пришел? — спросил Ларри.

Она покачала головой.

— Я все же преодолела страх.

Я никогда так не радовалась, как выйдя оттуда.

— Даже, когда выбралась из пролома лестницы в Отеле Полынной Степи? — спросил Пит.

— Это другое дело. Тут мне было очень больно. Это не то, что умирать со страха.

— В конце концов, ты просто вылетела из церкви? — спросил Ларри.

— Конечно. И даже не задержалась там, чтобы позвонить домой. Я просидела на стоянке весь вечер, и, наконец, за мной приехали, как обычно.

— И это все?

— С меня хватило. После этого я бросила петь в хоре. Ничто не могло заставить меня войти в церковь вечером.

— Крутое решение, особенно, если учесть, что ничего не случилось.

— Ну, не совсем, чтобы ничего, — уточнил Ларри.

— Правильно. Прошло столько лет, а у меня до сих пор — мурашки по коже, как вспомню.

— Ну, это не настоящий рассказ, — заметил Пит.

— Но хорошая предпосылка для создания рассказа, — возразил ему Ларри.

— Думаешь, тебе это как-нибудь пригодится? — спросил Пит.

— Могу себе представить, — улыбнулась Барбара. — Ты посадишь туда маньяка — убийцу, который будет следить за мной из — за спинки церковной скамьи.

— Нечто вроде того. А, может, сам Иисус сойдет с креста и проводит девочку до выхода.

— О, устарело.

Пит рассмеялся.

— Эй, он что идет по церкви, а из рук у него торчат гвозди.

— Ну, шутники.

— Хорошо, — сказал Ларри. — На другое утро причетник открывает церковь, а на кресте распята наша девочка.

— Тебя Бог накажет за такие мысли, — предупредила Барбара.

— Скорее всего.

— А я бы предложил ему лучше пару бифштексов, — сказал Пит. — И быстренько накормил бы его, прежде чем он нашлет гром небесный на нашего Ларри.