Рэйчел Кейн - Горькая кровь

Оливер перешёл от состояния статуи — если статуи могут ухмыляться — к стремительному движению на максимальной скорости, она инстинктивно отшатнулась от размытого пятна.

Майкл появился на пути и сильно оттолкнул Оливера с курса в сторону стола, разбив бесценную, вероятно, антикварную вазу. Оливер вскочил на ноги, чуть замедлившись от падения, и пошёл на него.

— Хватит, — сказала Амелия, и Оливер просто… застыл. Как и Майкл. Клэр почувствовала сокрушительное давление в комнате и поняла, как Амелия только что заставила их остановиться. Это должно быть больно, так как даже лицо Оливера на мгновение исказилось от боли. — Было достаточно деревенских драк в моём присутствии. Майкл, твоя лояльность неверна, я получила достаточно твоих размышлений, чтобы понять, что твой собственный выбор перевешивает твой долг мне. Ты должен мне свою жизнь. Если выбор будет сделан, будь осторожен при выборе способа. В одиночку вампир уязвим для многих вещей.

— Я знаю, — сказал Майкл. — Вы можете пытаться мне угрожать. Я не откажусь от людей, которых люблю, независимо от того, что вы делаете. И от слов моего лучшего друга, укусите меня. Пошли, Клэр. Мы не получим от неё никакой пользы.

Она потянулась к нему, но в следующее мгновение его голубые глаза расширились и отчаянно опустели, он упал прямо на колени — ведомый силой ярости Амелии. Это походило на шторм, машинально захвативший Клэр, и она оказалась на коленях рядом с ним, дотянулась до его руки и сжала с дрожащей силой. Он пытался не раздавить её, но все равно чувствовалась боль.

Амелия поднялась из-за своего стола, взяла элегантный нож для письма с серебряным покрытием и подошла, смотря на Майкла сверху вниз. Когда она повернула нож в руке, побежали тонкие струйки дыма; она была неуязвима к серебру, так как была сильнее большинства.

— Не испытывай меня, — прошептала она. — Я пережила своего отца. Пережила драугов. Я переживу тебя. Запомни своё место или умри, стоя на коленях, прямо сейчас.

Майклу каким-то образом удалось засмеяться и поднять своё лицо вверх к ней. Впервые, подумала Клэр, он действительно выглядел как один из них.

Как вампир.

— Я знаю, кто я, и я не один из вас, — сказал он. — Пошла ты.

Она опустила нож для писем вниз, и у Клэр было время, чтобы задохнуться от ужаса; у неё был ужасный, яркий кадр из воспоминаний, где она уже видела, как кто-то наносит Майклу удар — это было в ранние дни их дружбы. Он выжил тогда. Но это. Не с серебром. Нет, я не смогу рассказать об этом Еве. Нет, пожалуйста…

Амелия воткнула серебряный нож в пол по самую рукоятку, в дюйме от колена Майкла. Она изящно поднялась, повернулась к нему спиной и пошла прочь, выпроваживая их обоих взмахом руки.

Оливер после долгого взгляда на неё, который Клэр не могла прочитать, сказал:

— Считайте себя удачливыми. Вы оба, убирайтесь. Сейчас же.

Клэр поднялась на ноги, всё еще держа руку Майкла, и сумела поднять его. Он тяжело оперся на нее. Он выглядел ошеломленным, но его глаза были столь же красными, как кровь, капающая из его носа и ушей. Он был, подумала Клэр, готов вцепиться в горло Оливера, так что им повезло, что он был слишком слаб, чтобы попытаться.

— Давай, — прошептала она ему. — Майкл! Пошли! Предполагалось, что ты будешь спокойным, помнишь?

Он закрыл глаза, что, как почувствовала она, было своего рода соглашением, поэтому она наполовину понесла его к двери.

Которая оставалась закрытой.

Позади неё Оливер сказал:

— Если вы пришли сюда, вы пришли как просители. Если в следующий раз будет что-то другое, нож не промахнётся.

Клэр была достаточно умна, чтобы держать своё "пошел ты" при себе.

Клэр

Выход с Площади Основателя был не таким плохим как прибытие, но с ошеломлённым Майклом, способным на самом деле только наполовину стоять, Клэр боялась, что Генрик или кто-то другой со схожими чувствами вышел бы и закончил работу, начатую Амелией и Оливером. Ему было больно… может, не из-за очевидной раны, но она была уверена, что кровь, которая окрашивала его лицо рядом с носом и ушами, была знаком какого-то внутреннего кровоизлияния. Она понятия не имела, что для него сделать, но вампиры могут излечиться от многих вещей без посторонней помощи.

Тем не менее, он, вероятно, нуждался в крови, и она не собиралась быть единственным её источником, стоящим здесь, если тяга внезапно увеличится. Она видела, что случается после. Если бы он фактически чуть не убил её, это не разрушило бы их дружбу, но находиться за одним обеденным столом им было бы неудобно.

— Ты можешь вести? — спросила она с тревогой, когда они достигли уровня гаража. Она держала его за руку, хотя сейчас он двигался самостоятельно; он ничего не сказал, но кивнул. — Ты в порядке?

— Нет, — сказал он. Его голос звучал хрипло, как если бы он кричал. — Пока нет. Но буду.

— Пожалуй, тебе нужно выпить, — она сказала это сухо, как, она слышала, выражалась Ева, и он, казалось, обрадовался, что не нужно было доводить фразу до конца. — Я не против подождать в машине, если ты хочешь остановиться у банка крови. Майкл… Извини. Я не думала, что всё обернётся так… — Неправильно. Насильственно. Безумно. Но Шейн каким-то образом интуитивно понял это и не настаивал, что с ней пойдёт кто-то другой. Кто-то достаточно сильный, чтобы бороться с Оливером и Амелией… или кто-то, готовый попробовать.

Если бы моё устройство было готово, то я использовала бы его. Отменила бы её силу. Возможно, это сработало бы. Возможно, это уравновесило бы влияние Оливера на Амелию, заставило её стать прежним Основателем, которого Клэр очень не хватало.

А возможно, всё стало бы только хуже.

Это заставило задуматься, какой опасности Майкл подверг себя ради неё. И показало, в какой опасности находились они все. В конце концов Ханна была права. Не было смысла пытаться.

В итоге в машине Клэр чувствовала себя достаточно комфортно, чтобы заговорить о том, что она лихорадочно перебирала в уме во время длительной прогулки.

— Что случилось с Амелией? Она не была такой. Может быть, драуг, я не знаю, заразил её? Сделал с ней что-то?

— Может быть, — сказал Майкл. Он закашлял мокрым звуком. Клэр съежилась. — Возможно, что-то сделал Оливер; он имеет способность влиять на людей. Раньше она всегда держала его на расстоянии. Теперь они как будто бы превратились в Сида и Нэнси.

— Кого?

Майкл застонал.

— Печально, что ты так мало знаешь о музыке, Клэр. Сид Вишес? Секс Пистолс?

— Оу, он.

— Ты не представляешь, о ком я говорю, не так ли?

Она немного улыбнулась.

— Совсем немного.

— Напомни, чтобы я сыграл тебе несколько песен позже. В любом случае, если Мирнин сказал, что некоторые вещи вышли из под контроля, он не ошибся. Амелия не использует ту силу, которую просто вывалила на меня, если только при каких-то действительно важных обстоятельствах. Только для своего личного развлечения — никогда, — он вздрогнул и, наконец, сказал тихим голосом: — Она могла убить меня, Клэр. По крайней мере ту часть меня, которая не является полностью вампиром. Она могла сделать меня… я не знаю, её мясной марионеткой или что-то в этом роде. У неё есть сила как ни у кого другого.