Сергей Дубянский - История болезни (сборник)

– Забавная теория, – редактор усмехнулся, – а, вот, если перепутать ментальные тела, что будет?

– Тогда получится транссексуал, у которого половое самосознание не соответствует физическому; тут только под нож и превращать Ваню в Маню. Но с ментальностью у Корня все нормально – у него с душой проблемы, поэтому, несмотря популярность, он очень одинок; женщины ему быстро надоедают, а для мужиков он, как это говорят, не «брутальный».

– А вы, значит, с ним дружили?

– Мне было интересно – он умный, хороший психолог; я многому у него научился.

– А в последнее время вы продолжали дружить?

– Ну, как?.. Дружить – это ж не значит видеться каждый день. У него своя жизнь, у меня своя, но мы всегда помнили, что в трудную минуту есть к кому обратиться. А про аварию я не знал, и Анька даже не позвонила – не ожидал от нее… что, говорите, он несколько месяцев в коме?

– С пятнадцатого декабря.

– А мы последний раз, знаете, когда виделись? Прошлой осенью. Корень как раз дом отгрохал, в тайне от Аньки…

– И вы знаете, где он? – редактор взволнованно схватил собеседника за руку.

– А чего не знать-то, если мы там шашлыки жарили? Хорошо посидели, – Дмитрий мечтательно улыбнулся.

– А можно туда съездить? Я думаю, ноутбук там!

– Возможно и там – не зря ж он назвал его «Дом творческой терпимости». Съездить, это хоть сейчас, только без хозяина внутрь-то мы как попадем?

– Ну, как?.. – на секунду редактор задумался, – а мы вместо хозяина возьмем хозяйку! – и увидев протестующий жест, пояснил, – нет, я понимаю – вы, вроде, подставите друга, но согласитесь, когда он выйдет из комы, любовное гнездышко ему не потребуется – ему уже будет нужна сиделка, кухарка и прочее!.. Причем, возможно, до конца жизни. Ну, куда он от жены денется? Логично?

– Логично, – нехотя согласился Дмитрий.

– К тому же сейчас дом зиму простоял без присмотра – вдруг отопление разморозило или крыша потекла и все там гниет? Да и разграбить могли – видно же, что нежилой.

– Ну да, – Дмитрий почесал затылок, – только у Аньки ведь нет ключей.

– Зато, как законная супруга, она может вызвать МЧС и спокойно вскрыть дом.

– Все равно как-то… – Дмитрий уставился на трещину в асфальте, – хотя с другой стороны… во, блин, задачка! – он достал очередную сигарету.

Редактор терпеливо ждал, понимая, что в борьбе между слепой дружбой и железной логикой, рано или поздно должна победить логика, и она победила.

– Ладно! – докурив, Дмитрий хлопнул себя по коленям, – поехали за Анькой.

– Зачем? – редактор достал телефон, – скажите куда и, я думаю, она сама подъедет.

– Тоже верно, – Дмитрий встал, – в общем, ждем ее у поворота на Тенистый. Вы со мной или сами поедете?

Кортеж из четырех машин медленно полз вдоль монументальных заборов, за которыми торчали верхушки каких экзотических растений, появлялись и исчезали причудливые разноцветные крыши. Улица же была ухабистой; асфальт прерывался участками грязного песка, а по обочинам торчали хилые прутики, способные превратиться в деревья лет через сто.

…А хороший был когда-то лозунг – «Прежде думай о Родине, а потом о себе», – подумал редактор, переводя взгляд на пыливший впереди «Пассат». В зеркале заднего вида маячил красный «Матиз», а замыкал колонну микроавтобус МЧС с оранжево-синей полосой. …Вот тебе и завязка романа. Дальше по теории – если писать детектив, то в доме обнаружится труп; если триллер – какая-нибудь магическая хрень; если любовный роман – спальня с кучей презервативов… кстати, последнее, скорее всего. А, вот, там ли ноутбук?..

Наконец «Пассат» прижался к забору и остановился. Остальные последовали его примеру; захлопали дверцы. Выйдя, редактор увидел за черными воротами остроконечную крышу и арочную дверь с балкончиком, похожим на декорацию к «Ромео и Джульетте».

– От ворот ключа тоже нет? – деловито поинтересовался лейтенант у Анны, зачарованно смотревшей на так тщательно скрываемое от нее чудо. Получив отрицательный ответ, он скомандовал, – Серега, давай!

Кем был Серега в «прошлой жизни», неизвестно, но двух минут ему хватило, чтоб калитка открылась даже без помощи хитроумных инструментов, обычно мелькавших в хрониках чрезвычайных происшествий.

От калитки к высокому крыльцу, мимо стилизованных под старину фонарей, вела дорожка; справа, нарушая симметрию, прилепилась альпийская горка с неработающим водопадом.

– Анют, я в шоке! – Дмитрий восторженно покачал головой, – прошлый раз ведь ничего не было – одна коробка стояла…

– А я-то в каком шоке! – взгляд Анны скользил по дому, по участку, не зная, на чем остановиться, – Дим, все ведь так, как мы с ним когда-то мечтали… вот это он мне подарок приготовил!

…Она, точно, свихнулась, – редактор изучал открывшийся за воротами вид спокойно – у себя в Москве он видел и не такое, – хотя, может, Лера наврала?.. Вернее, Ира наврала Лере, а Лера рикошетом мне – никакая она была не любовница, а, действительно, героиня нового романа… в натуре, голливудский хеппи энд. У нас так даже и не бывает – это америкосам чуть ли не по Конституции предписано жить на позитиве… Ладно, пусть сами разбираются – главное, найти ноутбук…

Серега уже возился с дверным замком, который оказался посерьезнее предыдущего, а все ждали, сгрудившись у крыльца.

– Анют, ничего удивительного – Корень рассказывал, как ты его вдохновила сесть за романы; муза моя, говорит…

– Прямо уж, муза… я так, на подхвате, – тем не менее, Анна довольно улыбнулась и вдруг повернулась к редактору, – а вы мне что пытались доказать? Хорошо, что я не поверила.

От ответа редактора освободил лейтенант, появившийся с квитанциями, которые достал из почтового ящика.

– Коммуналка с декабря не оплачена.

– Значит, после аварии тут никто не был, а отсюда следует… – Дмитрий начал озвучивать такую приятную Анне мысль, но тут дверь распахнулась.

– Добро пожаловать, гости – хозяева! Будьте как дома, – Серега радушно указал в полумрак дома.

Все ринулись на крыльцо, но Анну остановил лейтенант.

– Анна Павловна, – он протянул ручку, – подпишите акт вскрытия помещения, да поехали мы, а то – служба.

Пока она разбиралась с бумагами, мужчины вошли в дом.

– Жарища какая! – Дмитрий остановился рядом с пустой вешалкой, под которой стояли две пары тапочек, – зачем Аньку расстраивать, да? – он задвинул те, что поменьше, под шкаф.

– Отопление надо бы выключить. С зимы молотит, – заметил редактор, – а кабинет у него где?

– Планировался на втором этаже, если ничего не изменилось. Идемте, глянем.

Проходя мимо открытой двери, редактор заглянул в зал с белым диваном и огромной «плазмой» на стене. …Вот где все его гонорары, – и мысленно усмехнулся, – «дом творческой терпимости», говоришь? Похоже…