Сергей Дубянский - История болезни (сборник)

На кухне, зазвонил телефон. С кем и о чем говорила мать, Даша не вслушивалась, но та опять зашла сама.

– Дашуль, ты ж знаешь, где Хохловы живут?

– Знаю, конечно. А что?

– Сбегай, пожалуйста; отнеси этой, с позволения сказать, бухгалтеру, ее отчет. Я все там подправила, но слушать ее болтовню, что-то нет настроения – устала сегодня.

– Запросто, мам!

Одеться и перебежать в соседний двор было делом десяти минут. Поднявшись на лифте, Даша позвонила.

– Заходи, – хозяйка отступила, пропуская девочку.

– Не, Вера Васильевна, – Даша протянула файл с отчетом, – мне домой надо, – уж ей-то, тем более, не о чем было болтать с чужой взрослой женщиной.

– Что, получила вчера, так теперь быстренько домой? – Вера Васильевна понимающе улыбнулась.

Даша могла б возразить, что получила совсем не за поздние приходы и уж, точно, не за курение, но не стала ввязываться в разговор, а быстро спустилась вниз и выскочив из подъезда, неожиданно увидела Риту, вылезавшую из серебристой «Ауди».

…Круто!.. – Даша замерла, – а в школе, дураки, парятся по ее поводу – тут все давно по-взрослому…

– Никит, – Рита склонилась к открытому окну так, что мини-юбка задралась на неприличную высоту, – мне, правда, домой пора. Я ж еще маленькая девочка и должна слушаться предков, – она засмеялась, совсем как не маленькая, да и не девочка вовсе.

– Завтра позвоню, – ответил парень.

Они поцеловались через окно, и Рита скрылась в подъезде. «Ауди» уехала, а Даша еще несколько минут стояла, разглядывая сгущавшийся вокруг вечер. В голове прыгали обрывки мыслей, которые она боялась растерять. И вдруг они сложились, как пазлы.

…Блин, вот она, идея! И начальный капитал для нее не нужен, а команда у меня есть… – Даша достала телефон.

– Насть, слушай, я знаю, как нормально срубить бабла.

– Блин, Дашка! Я ж говорила, что ты, голова! А Павлик не верил; сначала даже «балластом» тебя обозвал. Даш, давай завтра все обсудим, а то тут родичи ходят; подслушают еще.

…Вот так, Риточка! – Даша убрала телефон, – и не жалко мне тебя ничуть! А то, блин, первая красавица!..

Ночью Даше снились деньги – множество оранжевых купюр дождем сыпались с неба; она ловила их, весело гоняясь за каждой унесенной ветром бумажкой, поэтому проснулась с радостным ощущением сбывающейся мечты.

Мать, как всегда, готовила завтрак, и Даше пора было вставать, но так не хотелось расставаться со сном. …Блин, – подумала она, – у Настьки камера в телефоне – такой же отстой, как моя; у Артема… даже не помню. У Грошева классная техника! Вот ему и поручим!..

– Даш, ты вставать думаешь? – заглянула мать.

– Конечно, мам! – выпрыгнув из постели, Даша побежала в ванную. …Блин, скорее бы поговорить с Настькой! Фотик, жуть, как хочется!..

Но до самого звонка Настя списывала задачи, не решенные дома, поэтому Даша, в нетерпении, попыталась изложить свой план прямо на уроке, прикрывая ладошкой рот. Несмотря на эту маленькую хитрость, математичка несколько раз строго глянула в ее сторону, и, в конце концов, не выдержала:

– Скворцова! Еще звук – кладешь дневник и выходишь за дверь! Тебе ясно?

– После уроков соберемся у меня, – успела бросить Настя, и, замолчав, девочки уставились на доску, потому что «за дверь» в данном случае означало еще и двойку с записью в дневник. …Так можно остаться без плеера… – подумала Даша, старательно вникая в условия уравнения.

Но, слава богу, на математике, да и на остальных уроках, все обошлось. А на физике, Даша сама не поняла, как промямлив что-то невразумительное, получила четверку – наверное, Лариса заглаживала свою вину за устроенное позорное судилище.

Открыв дверь, Настя, на всякий случай, заглянула в квартиру первой, и только потом запустила «подельников», как шутливо обозвал их всех, Грошев. Даша бывала у подруги часто, а пацаны разглядывали обстановку с интересом, и, в конце концов, Грошев сделал неутешительный вывод:

– Да, Настька, брать у тебя нечего.

– И что с того? – Настя вызывающе вскинула голову, но Грошев неожиданно обнял ее.

– То, что надо поправлять твое финансовое положение.

– А то сама не знаю, – буркнула Настя, но не отстранилась.

Раньше они никогда так не дружили, и Даша поняла, что упустила некий важный момент. …Наверное, это началось, когда они ходили пить пиво, – она взглянула на Артема, но тот молча встал у окна, явно чувствуя себя не в своей тарелке.

– Даш, так, что ты там придумала? – отпустив Настю, Грошев плюхнулся на скрипучий диван.

Когда Даша пересказала откровения Веры Васильевны, Настя захлопала в ладоши, видимо, радуясь, что Ритка никакая ни принцесса, а такая, как все; Грошев же философски заметил:

– Вот ты какой, северный олень…

Воодушевившись, что никто не крутит пальцем у виска, Даша перешла к парню из «Ауди» и закончила сценой в «курилке», которую наблюдала вчера.

Первым идею понял Грошев, но вместо восторгов, скептически пожал плечами.

– Не, мысль реально не тупая, – пояснил он свой жест, – но шантаж, блин, больно стрёмная штука. Вот, смотри, Даш, – он вальяжно закинул ногу на ногу, а голос его прибрел менторские нотки, – сфоткать Ритку – это два пальца об асфальт, тем более, я знаю, в каком клубешнике вся их «стая» тусуется; там ее можно не только с сигаретой поймать…

– Ну, так!.. – Настя, присевшая, было на стул, вскочила.

– И дальше что? – усмехнулся Грошев.

– Как, что? – Даша даже удивилась такой криминальной безграмотности, – отправим письмо с условиями. У Ритки, конечно, бабла нет, но ее бой-френд…

– Это понятно, – Грошев махнул рукой, – даст он бабок, и?..

Вообще, сейчас он выглядел гораздо умнее, чем в школе, и глаза у него были сосредоточенные, как ни на одном уроке; зато Артем казался таким растерянным, что Даша перестала смотреть в его сторону, чтоб не расстраиваться. В данный момент Грошев безоговорочно ей нравился больше.

– и… – попыталась продолжить Настя, но замолчала.

– Тут-то собака и порылась, – Грошев засмеялся, – в таких делах, главное, грамотно забрать бабло и не засветиться.

– А сколько мы попросим? – Настя, перескочив сложный момент, сразу перешла к приятному, – штук сто?

– Ты чего, дура? – захохотал Грошев, – какой дебил за эту шалаву сто штук отвалит? Надо просить столько, чтоб их проще было выкинуть, чем забивать себе голову.

– Ну, не двадцатник же опять? – расстроилась Настя.

– Тут, Настён, надо знать край и не падать…