Ричард Матесон - Корабль смерти, Стальной человек и другие самые невероятные истории

— Что? Что это, Джеральд?

Он нажал на тормоз, и машина, подпрыгнув, резко остановилась. Кэтрин ахнула и испуганно посмотрела на него. Она задержала дыхание, когда его рука дотронулась до нее, холодная и дрожащая.

— Ладно, — сказал он. — Я покажу тебе. Так будет правильно. Когда ты узнаешь, ты сможешь решить сама. Не будет никаких тайн. Тогда ты поймешь, в какой ловушке окажешься, если выйдешь за меня.

— В ловушке, Джеральд? — спросила она несчастным голосом.

— Именно, в ловушке, — подтвердил он, снова заводя мотор.

Он развернул машину и поехал назад.

— Это все наши… деньги, — сказал он.

— Ваши…

— Наши деньги. О, я знаю, что ты скажешь. Я слышал это множество раз. Это не вина моего отца, и не моя, мы не отвечаем за наших предков. Грехи отцов и все такое. Так вот, все это ложь. Ложь.

Он не сводил глаз с дороги, нога жала на педаль газа.

— Но, дорогой, что ты…

— Подожди же! — почти закричал он. Затем заставил себя успокоиться.

— Прости, — сказал он, — Просто подожди немного. Прошу тебя, Кэтрин.

Машина выехала на подъездную дорожку и остановилась перед домом.

— Не хлопай дверцей, — сказал Джеральд.

— Может, мне лучше не ходить?

Она дрожала, когда он в темноте взад ее за руку.

— Кэтрин, либо так, либо никак. Если ты не пойдешь сейчас, другого раза не будет. Я отвезу тебя домой, и мы больше никогда не увидимся.

— Хорошо, — решилась она. — Тогда я иду.

Она закрыла дверцу машины как можно тише.

Кэтрин робко стояла в прихожей, пока Джеральд запирал входную дверь. Он взял ее за руку и быстро повел в темную библиотеку. Их ноги прошуршали по толстому ковру. От камина на пол падал дрожащий золотистый свет. Горло Кэтрин сжималось. Она ощущала пугающую своими размерами пустоту и враждебность этой комнаты.

Они встали перед книжным шкафом. Кэтрин услышала, как он открывает дверцу. Затем звук вынимаемых книг. Она подошла ближе.

В неровном свете камина она увидела, что его белые пальцы набирают код на дверце сейфа.

Она отвернулась. Услышала, как щелкнула дверца сейфа, как Джеральд что-то оттуда вынул. Кэтрин вздрогнула, когда он взял ее за руку. Она шла с закрытыми глазами, пока он вел ее к кушетке возле камина.

Они сели, и Джеральд положил ей на колени некий предмет.

— Тебе же нельзя мне показывать, — вдруг сказала она.

— Ты хочешь выйти за меня?

— Уверен, что я должна знать?

Он ничего не ответил, и Кэтрин положила руки на предмет. Взглянула на него. Это оказалась коробка из темного дерева.

Онемелыми руками она провела по крышке. В ушах шумела кровь, когда она протянула руку и отперла коробку. Кэтрин сидела, словно парализованная.

— Открой, — произнес он дрожащим шепотом.

Она подняла трясущуюся руку и откинула крышку. Глубоко вдохнула и заглянула внутрь.

— Вот откуда все это взялось, — Его голос походил на мысль, звучащую у нее в голове.

Кэтрин нахмурила брови. Опустила руку в коробку. В мерцающем свете посмотрела на то, что оказалось у нее на ладони. Повернулась к Джеральду.

— Но, — начала она, — это же просто…

— Серебряная монета. — Глядящие на нее темные глаза широко раскрылись. — Сосчитай их. Их здесь ровно тридцать.

Фильм закончился во втором часу ночи. Когда они вышли из кинотеатра, на них обрушилась августовская жара.

— Пить хочу, — сказал Джордж.

— Почему же ты не попил, пока мы были в кино? — спросила Элеонора.

— У них там такая вода, будто из-под крана в ванной. Черт, как я хочу пить!

— А что ты ел?

— Соленый попкорн.

— И?..

— И теперь я умираю.

— А что ты ел кроме попкорна?

— Ну, мороженое с шоколадом.

— А еще?

— Шоколадку.

— Даже интересно, и с чего это тебя мучит жажда? — удивилась она.

Он облизнул губы.

— Теперь я понимаю, что чувствуют люди в фильмах про пустыню.

— Подожди, мы скоро достигнем оазиса, — пообещала Элеонора.

На двери квартиры была записка. Прочитав ее, Элеонора засмеялась в голос.

— Ну, ты должен признать, что он честно нас предупредил, — сказала она. — Мы ведь целый год жаловались ему на трубы.

— И он решил отключить воду в такую ночь?!

Раздраженный, Джордж отпер замок и толкнул дверь. Войдя в кухню, он включил свет. Элеонора услышала, как он откручивает краны.

— О… господи! — Он вышел из кухни, гневно сверкая глазами. Забрал у нее записку. — «Подача воды возобновится завтра днем», — прочитал он. — Прекрасно!

— Должно же у нас быть что-то, что можно пить, — сказала Элеонора.

Она зашла в кухню и открыла холодильник. Джордж последовал за ней.

— Сгущенное молоко, — предложила она.

— Следующий вариант.

— Есть апельсиновый сок. Ой, нет, мы допили его на завтрак.

— Тогда дай мне льда.

Она выдвинула лоток и виновато посмотрела на него.

— Могу поклясться… — начала она.

— Фрукты есть?

— Собиралась купить завтра.

— Великолепно, — сказал он. — Просто великолепно.

Она поглядела на него без всякого выражения.

— Что ж, — произнесла она.

— Именно, что ж?

— Наверное, тебе придется выйти и раздобыть себе питье.

— Где?

— В баре.

— О господи, — вздохнул он.

«Ладно, — размышлял Джордж, снова шагая в сторону проспекта, — где тут у нас бары?» Он вспомнил один и кивнул самому себе.

— Вот черт, — пробормотал он, шагая быстрее. Прямо как в какой-нибудь в книжке. Тащиться неизвестно куда в полвторого ночи в будний день, чтобы раздобыть глоток воды.

Он тяжело дышал, переходя улицу. Странно, думал он, как все подробности бытия отходят на второй план, когда ты нуждаешься в глотке воды. Человек забывает, как важна для него вода. Требуется что-то подобное сегодняшнему случаю, чтобы это вспомнить.

Джордж вздохнул и зашагал еще быстрее. Ему показалось, что даже слюна вся высохла. Он облизнул губы. Господи, ну и жарища!

Наконец-то проспект. Где же тот бар? Ведь он был в этом квартале, разве не так? Нет, в следующем, вон там неоновая вывеска. Джордж поспешил к ней. «Боже, — думал он, — я иду за глотком воды!»

Он вообразил, как входит в бар и говорит бармену: «Представляешь, какая глупость! Умирая от жажды, прихожу домой, а что сделал наш консьерж? Отключил воду! Ага! В такую-то ночь!»

И все время, пока рассказывает об этом, он будет опрокидывать в себя стаканы воды. Ледяной воды, чистой, как хрусталь, с позвякивающими в ней кубиками льда, такими, с маленькими круглыми дырочками посередине. Шесть или семь кубиков будут стукаться о запотевшие стенки стакана, пока холодная, мокрая, вкуснейшая вода будет вливаться в его иссохшее…

Бар был закрыт.

Он стоял, уставившись на дверь непонимающим взглядом. Закрыт? Так рано? Что за чушь! Он посмотрел на неоновую вывеску. Какого черта она горит, если этот дурацкий бар закрыт?!