Тимур Лукьянов - Слоеный мир

— И за этим тоже. Спасибо, что сохранили. — Она взяла вещицу и положила ее в кармашек жилета.

— Это моя подруга Марина, — с опозданием представил Артем художнику свою девушку.

— Я ее знаю, впрочем, как и она меня. Если помнишь, я тебе, Артем, рассказывал, как мы познакомились: она купила у меня картину, а такую яркую девушку забыть невозможно.

— Кстати, ваша картина очень украсила интерьер моего загородного дома. — Сказала Марина и, вдруг, предложила художнику:

— Святослав, давайте поедем с нами. В моем доме вы будете в полной безопасности.

— Спасибо за предложение, но нет на свете ничего безопаснее Белой Крепости, а тут у меня и есть самая настоящая Белая Крепость, поэтому я чувствую себя в своей мастерской, лучше, чем в мощном бункере. Тем более, после сегодняшней битвы, меня, думаю, надолго оставит в покое тьма. — С гордостью произнес художник.

— Ну, что ж, тогда мы, пожалуй, пойдем, — сказал Артем, которому уже очень хотелось спать.

К его удивлению, художник бодро встал со стула и проводил их до двери, как ни в чем ни бывало, словно и не лежал он только десять минут назад на полу без движения.

— Что с ним было? Наркотики, припадок эпилепсии или что-нибудь в том же роде, но похуже? — Спросил Артем у Марины, когда они вышли из подъезда.

— Ни то, ни другое и ни третье, — сказала девушка.

— Но он показался мне каким-то одержимым, — проговорил Тема.

— Многие люди чем-то одержимы. Кто-то добром, а кто-то злом.

После этих слов Марины, Артем понял, что расспрашивать ее о произошедшем с художником, все равно, что расспрашивать сумасшедшего о сумасшествии его соседа по палате в психушке.

Они молча миновали темный двор и возвратились к джипу. Марина подошла к двери водителя и, порывшись в сумочке, вытащила ключи. Потом открыла дверцу, и, закинув сумку под заднее сидение, хотела устроиться за рулем, но в этот момент что-то холодное уперлось ей в шею, и неприятный мужской голос просипел над ухом:

— Если шевельнешься, стерва, — убью.

В последний момент Артем увидел, что к Марине сзади тянется рука с пистолетом, но предупредить девушку не успел. Не успел он, даже, и сесть в машину. Когда он только распахнул дверцу, чья-то сильная рука, захватив шею, сдавила ему горло. Он дернулся и попытался вырваться, но тот, кто держал его, лишь усилил хватку и к тому же чем-то очень больно стукнул Артема по затылку, после чего Артем пришел в себя уже закованным в наручники на заднем сидении едущего джипа. На передних сидениях расположились двое огромных мужиков в белых рубашках и черных брюках. Их глаза, несмотря на ночное время, прикрывали узкие, совершенно одинаковые солнцезащитные очки.

Один из них, сидящий в кресле пассажира, набирал номер на сотовом телефоне.

— Все в порядке. Пирамидка захвачена. Сучка и кобель при нас, — сказал он в трубку.

— Их нужно ликвидировать вместе с машиной. Устройте, чтобы выглядело, как ДТП. Вы поняли? — Произнес голос в трубке достаточно громко, так, что Артем отчетливо слышал каждое слово.

— Сделаем, — сказал мужчина, сидящий на переднем сидении, и выключил телефон.

Когда он оторвал аппарат от лица, Артем узнал его. Это был человек со шрамом на левой щеке.

Машина тронулась. Они неслись сквозь полумрак белой ночи к окраине города. Мара молча сидела рядом с Артемом. Но она была в несколько лучшем положении, чем он: ее руки браслеты наручников перехватили не за спиной, а спереди. Видимо, похитители сильно спешили, а, может, они просто посчитали, что эту хрупкую рыжеволосую девушку им следует опасаться в самую последнюю очередь. Ведь нефритовую пирамидку у нее уже отобрали. Неожиданно Марина начала кашлять, и вся наклонилась вперед.

— Что это с ней? Что она там возится? — Спросил тип, сидящий за рулем.

— Меня сейчас вытошнит. Я не могу ездить на заднем сидении. Мне пакет нужен, — сквозь кашель произнесла Марина, и Артем вдруг заметил, что ее, опущенные вниз, руки в наручниках расстегивают молнию на черной дамской сумочке, лежащей под задним сидением.

— Посмотри же, что она там делает, — сказал сидящий за рулем.

— Да пусть себе блюет, все равно через пятнадцать минут мы эту суку утопим вместе с ее машиной. — Сказал тип со шрамом, даже не оборачиваясь.

Этот человек был всегда спокоен и слишком уверен в себе. Будучи бывшим спецназовцем и пройдя суровую школу многих «горячих точек» и криминального мира, он привык иметь дело с достойными противниками. И хотя они, в подавляющем большинстве случаев, не были людьми столь же хорошо обученными науке убивать, как он сам, но всегда, те, кто вставал у него на дороге, являлись мужчинами. Поэтому опасаться женщин было не в его привычках. Когда в следующие несколько секунд, его тело сквозь спинку сидения прошила короткая автоматная очередь, он даже не понял, что произошло, а просто захрипел, изрыгая изо рта кровавую пену, весь обмяк, и голова его завалилась набок, с глухим грохотом ударившись о стекло дверцы. Воздух в салоне автомобиля сразу наполнился едким запахом крови и пороховых газов, а по внутренней поверхности простреленного в трех местах лобового стекла, которое от этого все пошло трещинами, медленно стекали красные капли, оставляя за собою розовые прозрачные полосы. Артема всего передернуло. Происходящее напоминало ему еще один страшный сон.

— Не дергаться! Не тормозить! Держать руки на руле, смотреть вперед! Если не хочешь тоже стать трупом! — Заорала Марина прямо в ухо водителю, уперев ствол автомата ему в голову недалеко от правого виска. Обалдевший от происшедшего мужчина только что, на примере своего несчастного товарища, убедился, что эта вооруженная девица шутить совсем не настроена, и, поэтому, в точности выполнял все команды Марины. Машина уже далеко отъехала от дома художника и неслась по Каменноостровскому проспекту на север. Других машин в пределах видимости не было: часы бортового компьютера показывали около трех часов ночи.

— А теперь сверни налево и останови машину в тупичке, и без глупостей, если хочешь жить, — приказала водителю девушка, все также прижимая оружие к его голове, когда они въехали на Выборгскую сторону и проехали пару кварталов вглубь промзоны.

Как только джип остановился в тупичке в районе Полюстровского проспекта, среди заборов и промышленных зданий, идущих под снос, Марина заставила шофера двумя пальцами очень медленно извлечь свой пистолет из правого кармана брюк и бросить оружие под переднее сидение, а также отдать ключи от наручников. После этого она одним быстрым движением рукояткой автомата оглушила мужчину, и он обвис в кресле, цветом своей белой рубашки напоминая большой мешок с сахаром. Девушка быстро освободилась от стальных браслетов оков и освободила Артема, руки которого уже здорово затекли за спиной. От вида мертвого тела на переднем пассажирском сидении его мутило, но он старался держаться.