Евгения Грановская - Приют вечного сна

Ульяна стиснула зубы и яростно прошептала:

– Смогу.

Вот и кают-компания. Теперь главное – не струсить. Иван – убийца, что очевидно. Он, и только он. Больше некому. Зачем он это сделал? Интересный вопрос, но над ним поразмыслим позже. Сейчас главное – вырубить его и связать. Только тогда она будет в безопасности.

Ульяна уже взялась за ручку двери, когда спокойный насмешливый голос у нее за спиной произнес:

– Не сидится тебе в комнате.

Дальнейшее произошло мгновенно. Оператор ударил кулаком, и она врезалась всем телом в стену. Рогов схватил ее за плечо, развернул и швырнул в сторону. Пролетев через коридор, Ульяна ударилась головой о дверь комнаты кондиционирования. Дверь распахнулась, Ульяна ввалилась в комнату и упала на пол.

Иван неторопливо подошел к ней и ногой прижал к полу. Девушка попыталась спихнуть с себя ногу, однако Медвед тихо и холодно засмеялся.

– А ты смелая. Никогда не сдаешься, верно?

Рогов еще сильнее прижал ее ногой к полу.

– Но теперь ты умрешь, – сказал он.

Ульяна застонала и тут же усилием воли заставила себя замолчать. Осторожно облизала разбитую губу и хрипло спросила, глядя оператору в лицо:

– Зачем все это?

– Карта, – просто ответил тот. – Ты не представляешь, сколько она стоит. Но дело не только в ней. Видишь ли, я ведь никакой не оператор. Нет, конечно, снимать умею, только учили меня совсем не во ВГИКе.

Иван вздохнул, окинул взглядом цилиндры кондиционирования воздуха. Снова посмотрел на Ульяну, усмехнулся и добавил:

– Знала бы ты, как же трудно было попасть сюда. Невероятно трудно. Мне повезло, что какие-то идиоты решили снять про станцию кино.

Ульяна глядела насупившись.

– Ты… иностранный шпион? – прохрипела с трудом она.

Иван остановил взгляд на ее лице, чуть прищурился и весело проговорил:

– Смешно, правда? Ты, наверное, думала, что шпионы существуют только в книжках. А может быть, полагала, что все они ходят в смокингах, как Джеймс Бонд, и всем называют свое настоящее имя… – Иван тихо рассмеялся и отрицательно качнул головой: – Нет, Ульяна. В реальности все гораздо прозаичнее.

– Ты… – Девушка осеклась, поморщилась от боли в груди и спине и сделала еще одну попытку: – Ты хорошо сыграл свою роль.

Иван кивнул:

– Я знаю.

Затем убрал ногу с ее груди и снова улыбнулся, но на сей раз без всякой злобы.

– Поверь, я ничего не имею против тебя лично, – сказал Рогов. – Ты мне даже нравишься. В конце концов, ты единственная уцелела в этом аду. Что говорит о многом.

– Где она? – спросила Ульяна.

– Карта? Все время была у меня в кармане. В такое трудно поверить, но меня никто не удосужился обыскать. С бдительностью, ребята, у вас не очень.

Ульяна продолжала разглядывать Ивана. Удивление в ее глазах сменялось ненавистью.

– Карту мы нашли у американцев… Но ты не из них. На какую же спецслужбу ты работаешь?

Иван хмыкнул.

– Мало ли на свете спецслужб… И потом, эта карта – мой личный трофей. И я собираюсь выручить за нее много денег. Я бы даже сказал – очень много денег.

Ульяна перевела дух и спросила:

– Что ты сделал с доктором Коном? Он жив?

Иван нахмурился и покачал головой:

– Не думаю.

Ульяна закрыла глаза и перевела дух. Душу ее заполнила черная, тоскливая безысходность.

– Ты их убил, – прошептала она. – И доктора, и Антона.

– Ну да. А чем еще я, по-твоему, занимался в кают-компании? – насмешливо проговорил Иван. – Пойми, я вовсе не злодей. Мне не доставляет никакого удовольствия убивать людей.

– Нет?

Верзила качнул головой:

– Нет. Но я должен был замести следы.

– Тебя все равно раскроют, – угрюмо проговорила Ульяна.

Иван усмехнулся:

– Не думаю. Пока ты дремала в комнате, я хорошо подготовился.

– Собираешься смыться отсюда раньше, чем прибудут спасатели?

По лицу Ивана пробежала тень.

– У меня был план, я собирался воспользоваться снегоходом Бурова. Но его приятель, чертов альпинист, встал в четыре часа утра, чтобы загрузить на снегоход свой дурацкий «комплект выживания». А потом к нему присоединился и сам Буров.

– Выходит, не такой уж ты и «крутой», – усмехнулась Ульяна. – И на что же ты теперь рассчитываешь?

Иван через силу улыбнулся:

– Только на собственное везение. Я дождусь спасателей.

– Вот оно что… И как ты им объяснишь мою смерть?

– Очень просто: тебя не найдут на станции. Ты сошла с ума так же, как и прочие, и вышла наружу. Ты просто исчезнешь. Растворишься в снежной пустыне. Я уж позабочусь.

Ульяна стиснула зубы от боли и качнула головой:

– Ты не сможешь… не сможешь выпутаться. Обязательно на чем-нибудь… проколешься.

– Может быть, – согласился «оператор». – Но я готов рискнуть. Что касается тебя, то…

Иван вдруг замолчал и напряженно к чему-то прислушался. Кровь отлила от его щек, а на лбу заблестели капельки пота. Он скосил глаза на Ульяну и хрипло спросил:

– Ты слышала?

Ульяна напрягла слух, но ничего не услышала. Однако испуг Ивана передался и ей.

– Слышала или нет? – тихо повторил тот свой вопрос.

– Я ничего не слышу, – ответила Ульяна.

– Странно. – Он тряхнул головой и снова улыбнулся. – Вероятно, показалось. Итак, кажется, мы с тобой…

Он снова замолчал и снова прислушался. Затем взглянул на открытую дверь и испуганно спросил:

– Кто здесь?

Никто не ответил, но Иван напряженным взглядом уставился в коридор. Пот заблестел у него на висках, а губы слегка задрожали.

– Ты? – хрипло пробормотал он и, вытаращив глаза, отшатнулся от двери. – Не может быть! Ты умер! Умер десять лет назад!

Ульяну пробрал мороз, но в следующую секунду девушка поняла, в чем дело. Галлюцинации. Те самые галлюцинации, о которых говорил доктор Кон и которые посещали саму Ульяну.

– Да, – вдруг хрипло выдохнул Иван, – я понял. Я должен ее убить.

Он стал медленно поворачиваться к Ульяне, и лицо его – землисто-бледное, с безумно сверкающими глазами – было лицом сумасшедшего.

Рогов шагнул к Ульяне. Понимая, что ей пришел конец, она схватила с пола ножку стула с торчащим из нее острым болтом и изо всех сил швырнула ею в Ивана.

Проклятый «оператор» среагировал на ее движение и успел увернуться. Ножка стула пролетела у него над головой и ударилась о пластиковый цилиндр. Иван повернулся к цилиндру и с удивлением уставился на торчащую из него ножку стула.

И тут что-то произошло. Раздался оглушительно громкий хлопок, ножка стула со свистом выскочила из пробитого острым болтом цилиндра, как ракета пролетела через комнату, и с отвратительным чавкающим звуком ударила Ивану в грудь.

Пошатнувшись, тот опустил голову и уставился на ножку стула, торчащую у него из груди.

– Не… понял…