Брайан Ламли - Хаггопиана и другие рассказы

Джейсон, устало: «Ну, давай на этом ложиться спать».

Но, конечно, наблюдателям тоже требовался сон. Мы дежурили посменно; этой ночью была очередь моя и нашего психиатра. Техник спал на сравнительно удобной кушетке в смежной комнате. Состояние моего сознания не радовало; я испытывал напряжение, даже мелькнула мысль, что несмотря на толстые, прочные стены камеры, я тоже нахожусь достаточно близко к линзе.

Кстати, о линзе:

Три дюйма в поперечнике, шлифованный диск с зазубренными краями из чего-то, похожего на дымчатый кварц. Составляющие ее элементы анализу не подвергались из опасения повредить все еще неизученные свойства. Она казалась инертной; ее вполне можно было использовать как не слишком изысканное папье-маше.

Я задал своему компаньону по дежурству той ночью вопрос, что она думает по этому поводу.

— Линза? — Она вывела предмет в стеклянной сфере на экран. — Она вызывает у меня… беспокойство.

— Что именно? Ее вид, форма, непрозрачность?

— Само ее присутствие.

Она имела в виду ее близость, конечно.

— Вы чувствуете что-то вроде… путаницы в мыслях?

Она улыбнулась.

— Усталость, вот и все. И, как следствие, вполне естественную неспособность сосредоточиться.

Это подтверждало то, что я и так уже подозревал.

Джеймс, с впалыми, покрасневшими глазами: «Ну, мы легли спать с этой мыслью… Лично я спал плохо. И, если честно, я по горло сыт этим так называемым экспериментом. Мы согласились пойти на него, согласились увидеть и испытать то, что видим и испытываем, и, однако, я склонен позвонить и потребовать, чтобы меня отсюда забрали. Если уж на то пошло, они могут оставить при себе свои деньги. Я знаю то, что знаю, и этого достаточно».

Джейсон, готовя завтрак, сухо: «Мне снились динозавры. Целые стада их, тысячи. Они громко топали».

Джеймс, вздрогнув, удивленно мигая воспаленными глазами: «И мне тоже! — И потом, взяв себя в руки, более спокойно: — Что, по-твоему, это означает?»

Джейсон, то ли не расслышав, то ли игнорируя вопрос: «Еще мне снились мать и брат. Они ничего не говорили, просто выглядели печальными, но я все равно знаю, о чем они думали: что я не окажусь рядом с ними».

Джеймс: «Значит, скорая смерть тебе не угрожает? Хорошее предзнаменование, да?»

Джейсон, качая головой: «Нет, просто, что я не окажусь рядом с ними. Я также слышал напев или… нет, может, гимн или песнь… ну, не знаю… песнь благодарения? Возможно. — Хорошенько встряхнувшись: — Завтрак готов. — И потом, когда они приступили к еде: — Считается, что динозавров погубил метеорит или комета, верно?»

Джеймс: «И что?»

Джейсон: «Что, если это сделали Они?»

Джеймс, кивая: «Понимаю, что ты имеешь в виду, однако это не вписывается в общую картину. Ты говоришь о доисторических временах. Кто тогда мог призвать Их со звезд? Самые ранние предки человека еще даже не вылезли из океана на сушу, не говоря уж о том, чтобы спуститься с деревьев!»

Джейсон, подвигая тарелку с яичницей и беконом к Джеймсу и рассеянно, даже с каким-то обреченным видом принимаясь за еду: «Что, если тогда Они уже были здесь? Или, может, просто пролетали мимо и увидели, какое тут изобилие… на планете, я имею в виду. Лично я верю, что один из них точно был здесь, одинокий в своем безумно странном городе вроде (Р’ХХХХХ). И через линзу он призвал своих друзей со звезд. И те, кто были ближе остальных, пришли…»

Джеймс: «…чтобы собрать жатву? Это ты хочешь сказать? Но даже если допустить, что ты прав, им понадобились бы миллионы лет, чтобы добраться сюда».

Джейсон: «Но динозавры и обитали здесь миллионы лет, во всяком случае, гораздо дольше, чем мы».

Джеймс: «А эта пещера в иракской пустыне? По-твоему, это все, что осталось от того доисторического города? Забудь! Пещера сравнительно недавняя. Ей миллион или, может, два миллиона лет, никак не больше».

Джейсон: «Согласен. Нет, думаю, того, кто обитал в иракской пещере, отозвали давным-давно, возможно, ради жатвы где-то на далеких звездах. Однако он видел начало Homo sapiens и оставил линзу, чтобы мы ее нашли. Может, старый (АХХХ) умел ходить по снам… имел дар, сходный с нашим, этот старый араб. Но использовал его неправильно. Может, нужно, чтобы кто-то достаточно разумный нашел «звездные камни» и увез их в другое место! Может, тогда и звезды «встанут правильно»! Слишком много «может быть», согласен, но, может быть, просто может быть…»

Джеймс, едко: «И может быть, просто может быть, ты хочешь сдаться, уйти прямо сейчас… да?»

Джейсон: «Уйти? Совсем наоборот. Думаю, мы должны двинуться дальше и поговорить с ними через линзу. Почему? Потому что чему быть, того не миновать. И я знаю, что ты все равно сделаешь это, потому что ты невежественный, самоуверенный и упрямый. И какого черта… Que sera, sera!»

Он пожал плечами с видом покорности судьбе.

Джеймс, поджав губы: «Не обращаю внимания на подобного рода оскорбления, и то лишь потому, что с твоей помощью контакт, наверно, осуществить легче, когда, по-твоему, имеет смысл сделать это? Сегодня ночью?»

Джейсон, пожимая плечами: «Сегодня ночью, завтра ночью, в следующую пятницу… какая разница? Почему бы не прямо сейчас?»

Джеймс, устремляя взгляд на линзу в стеклянном шаре, на которую Джейсон смотрел с того момента, как сел за стол: «Прямо сейчас? Уверен?»

Джейсон, отодвигая тарелку: «Она по-прежнему… очень сбивает с толку, правда?»

Джеймс: «Ты испытываешь ощущение, будто она тебя манит?»

Джейсон: «Манит? Дай-ка подумать. — Короткая пауза. — Да, я чувствую, как эта штука притягивает меня. Но, в основном, я испытываю то же чувство, что, наверно, и ты — лучше самим взглянуть в лицо тому, что надвигается».

Джеймс, тоже отодвигая тарелку с едой, к которой так и не притронулся, и упираясь подбородком на сложенные руки: «Прекрасно, тогда давай приступим».

Примечание: во время следующего ночного дежурства — моего и нашей милой леди-психиатра — мы к этому времени уже могли лечь спать, однако что-то удержало нас на своих постах. Позднее к нам присоединились военные и мой коллега по Фонду. Техник спал в соседней комнате, однако чувства, которые я испытывал… какие? Неуверенности, смятения, надвигающейся опасности и вмешательства в работу моего сознания. Так вот, я знал, что все эти чувства не дадут мне уснуть. Думаю, то же самое относилось и к моей напарнице.

Я уже говорил, что и сам обладал экстрасенсорным восприятием, пусть и слабеньким; однако сейчас испытывал ощущение почти электрического покалывания кожи головы. На моем экране фигуры мужчин в камере замерли неподвижно. Их взгляды, равно как и внутреннее восприятие, надо полагать, были прикованы к линзе в стеклянном шаре.

Осознав это, я попытался стряхнуть с себя почти гипнотическую апатию и послал одного из наших военных разбудить техника.