Брайан Ламли - Хаггопиана и другие рассказы

Он кивнул на заросшие крапивой и сорняками развалины.

— Титуса Кроу? — сказал Арнольд. — Ну, у нас всех в свое время были основания бояться его, но еще больше после истории с Гедни. На самом деле, это Кроу заставил меня сидеть тихо все эти годы и помалкивать. Когда я перехватил поводья у Гедни, стал, так сказать, «облаченным в мантию» председателем общества, казалось разумным проявлять еще большую осторожность. Давай взглянем правде в глаза — мы даже понятия не имели, что существуют такие как Кроу. В то же время нужно признать, что старина Гедни сам напросился. А Кроу… Ну, наверно, он был одним из самых могущественных убийц в мире!

— Наш общий враг, и, однако, мы здесь, чтобы выразить ему свое почтение. — Уголки рта Гиффорда опустились, на губах заиграла саркастическая усмешка. — А может, мы пришли, чтобы удостовериться, что он действительно мертв?

— Мертв? Полагаю, так оно и есть, вот только его тело никогда не найдут. Ни его, ни де Мариньи.

— Ну, думаю, сейчас уже можно утверждать, что он мертв. Как-никак, восемь лет, как он ушел, исчез. И я рад этому. Они забрали его, а если они тебя забирают, ну… ты там и остаешься.

— Они? Божества Ктулху, ты имеешь в виду? Ну, так мы все подозреваем, но…

— Это факт! — перебил его Гиффорд. — Кроу тоже был одним из их злейших врагов, как тебе известно.

Арнольд вздрогнул исключительно под воздействием холодного ночного воздуха и застегнул верхнюю пуговицу пальто. Гиффорд закурил сигарету; пламя зажигалки на мгновение осветило лица мужчин, стоящих на том месте, которое когда-то было садом Бловни-хауза, резиденции белого мага Титуса Кроу.

Арнольд был невысокий, с худощавым лицом, бледной кожей, тонкой, точно бумага, и большими, прижатыми к голове ушами. Казалось, он сделан из воска, однако глаза сверкали неземной злобой. Гиффорд был крупный — крупнее, чем Арнольду запомнилось со времени восьмилетней давности — высокий и грузный, тяжелые челюсти, испещренное морщинами лицо, загрубевшее под воздействием склонности к чудовищным излишествам.

— Пошли, — сказал, в конце концов, Арнольд. — Посмотрим в последний раз, не удастся ли нам сгладить наши разногласия, прийти к соглашению. В смысле, когда все уже сказано и сделано, мы оба служим одному Хозяину.

Они отвернулись от разрушенного дома, чья единственная уцелевшая каменная печная труба торчала в небо, словно палец скелета. Миновав сад, они двинулись через пустошь, потерявшись в своих мыслях.

Арнольд мысленно вернулся к тому утру восемь лет назад, когда, набравшись смелости, он пришел на эту пустошь под названием Тропа Леонарда и, выдавая себя за друга и коллегу Кроу, помогал полиции обыскивать руины. Предыдущей ночью Бловни-хауз подвергся яростному нападению — здесь бушевал «странный локализованный ураган» беспрецедентной мощи, — которое буквально разорвало дом на куски. От Титуса Кроу и его друга Генри-Лорана де Мариньи не осталось и следа; однако многие книги и бумаги оккультиста уцелели! И это была основная причина, но которой Джеффри Арнольд оказался здесь — магнит, притянувший его к Бловни-хаусу. Он сумел незаметно стащить кое-какие документы и унести с собой; позже среди них обнаружились записки Кроу о Черном, этом воплощении Йибб-Тстлла, которого Кроу натравил на бывшего главу шабаша Джеймса Гедни, с целью уничтожить его.

Йибб-Тстлл, да…

Бен Гиффорд тоже думал об этом мрачном божестве, пребывающем в безразмерной, лишенной света бесконечности, и тоже вспоминал Джеймса Гедни, его злоупотребление черной магией и силами, рожденными чужеземными вселенными, силами, которые в итоге обратились против него же.

В те дни Гиффорд и Арнольд были старшими членами культа или шабаша Гедни. И они благоденствовали под его покровительством, с жадностью делили с ним полученную с помощью зла прибыль, принимали участие в его темных ритуалах и демонических практиках. Гедни был не просто дилетантом — благодаря своим исследованиям он умел проникать в самые странные места, откуда редко возвращался с пустыми руками. Все практические знания древних сокрыты в книгах, утверждал он, и принадлежащая ему оккультная библиотека не знала себе равных. И его сила опиралась на понимание и правильное использование этих книг.

Джеймс Гедни обладал способностью проникать сквозь даже самую плотную завесу, окружающую мифы и мистицизм — взяв обрывочные фрагменты потерянного со временем знания, он преобразовал их в работающие заклинания. Потрясающая эрудиция в области лингвистики и криптографии позволяла ему раскрывать даже самые тщательно охраняемые формулы и секреты древней магии — наследие магов и некромантов, давным-давно обратившихся в прах, наследие, которое хранилось в библиотеке Гедни, собираемой им на протяжении десятилетий.

И главным направлением исследований Гедни был культ Ктулху и Древних, богов и хозяев Земли до того, как появились люди и даже динозавры. В ту эпоху, о которой не сохранилось воспоминаний, Ктулху и его порождения спустились со странных звезд на еще неразвитую, податливую Землю, и построили здесь свои города, и были величайшими магами всех времен!

Их «магия», согласно Гедни, была просто непостижимой наукой о чужеземных безднах, о темных измерениях, которые человек не в состоянии даже воспринимать. И, однако, кое-какие обрывки их странной науки сохранились на протяжении долгих веков.

На поверхности это казалось совершенно невозможным, но у Гедни и на это был ответ. Божества Ктулху не мертвы, утверждал он. Людям не стоит забывать двустишие Альхазреда:

и гораздо менее таинственный фрагмент Тех Атха:

В этих отрывках, конечно, имеется в виду сам Ктулху, не мертвый, просто спящий в своем доме в Р’лайхе, погребенном в пучине Тихого океана. Что-то произошло в те доисторические времена, возможно, какое-то вмешательство Природы или более могущественной чужеземной расы. В результате Божества пантеона Ктулху либо сбежали, либо были отправлены в «ссылку», удалены из мира, уже начавшего пускать ростки собственной жизни.

Территории, где эти божества погребли себя или были «заключены в тюрьму» (умереть по-настоящему они не могут), так же различны, как формы, которые они способны принимать. Ктулху заперт в затопленном Р’лайхе; Хастур — в далеких глубинах Хали; Изакуа, Ходок Ветра — в ледяных простоpax Арктики, откуда каждые пять лет в этот самый день совершает чудовищные набеги; и так далее.