Брайан Ламли - Хаггопиана и другие рассказы

«Прошу прощения, сэр, — ответил он, — видимо, объявлена тревога. Я только что получил приказ никого не впускать, даже с пропусками. В любом случае, мистер Магрусер сейчас дома».

«Нет, — сказал я, — он сейчас едет сюда, и я должен встретиться с ним у ворот».

«Полагаю, все в порядке, сэр, — ответил охранник, — если только вы не пожелаете войти на территорию».

Вместе с ним я подошел к будке охраны. Пока мы разговаривали, я тайно наблюдал за открытыми дверями видневшегося среди зданий и сооружений ангара. На моих глазах из него выехал легкий самолет, и вокруг него забегали механики, готовя его к полету. Я наблюдал также за дорогой, хорошо просматривавшейся из окна будки, и в конце концов на расстоянии в четверть мили появился быстро едущий автомобиль Магрусера.

И тогда я достал пистолет.

— Что? — воскликнул я. — Ты собирался его застрелить, если ничего не получится?

— Вовсе нет. Возможно, я и мог бы попытаться, но сомневаюсь, что пуля смогла бы его убить. Нет, пистолет служил другой цели, а именно, подчинить себе любого обычного человека.

— Например, охранника?

— Верно. Я быстро освободил его от форменного кителя и фуражки, заткнул ему рот кляпом и запер в маленькой задней комнате. Затем, для надежности, я разбил рукояткой пистолета панель управления шлагбаумом. К этому времени автомобиль Магрусера уже сворачивал с дороги ко входу и, естественно, остановился перед опущенным шлагбаумом. Магрусер сидел с моей стороны на переднем пассажирском сиденье, а сзади — двое рослых молодых людей, явно телохранителей.

Надвинув фуражку на глаза, я вышел из будки и подошел к машине. Словно вняв моим молитвам, Магрусер сам опустил окно и, высунув руку, повелительно махнул ею.

«Впусти меня, идиот! Подними шлагбаум…»

Но в то же мгновение я схватил его за руку, приблизил к нему лицо и сказал:

«Штурм Магрусер, я знаю тебя — и я знаю твое число!»

«Что? Что?» — прошептал он, и глаза его расширились от ужаса, когда он узнал меня.

Затем я назвал ему его число, и когда его телохранители выскочили из машины и попытались меня оттащить, он жестом остановил их.

«Оставьте его, — сказал он, — уже слишком поздно».

И он посмотрел на меня взглядом, которого я никогда не забуду. Медленно выйдя из машины, он тяжело оперся о дверцу и повернулся ко мне.

«Это лишь половина моего числа, — прошептал он, — но и этого достаточно, чтобы меня уничтожить. Ты знаешь остальное?»

И я назвал ему остальное.

Его и без того бледное лицо полностью утратило цвет, глаза словно погасли. Он упал бы, если бы его люди не подхватили и не удержали его, усадив обратно в машину. Все это время он не сводил с меня взгляда своих розово-красных глаз, которые начали кровоточить.

«А ты весьма изобретателен, — прохрипел он. — Так быстро… Отвези меня домой», — сказал он, повернувшись, водителю.

Когда они уезжали, я успел заметить, как он осел на сиденье, и его голова упала набок. Он так и не пришел в себя.

— А ты уехал оттуда? — после долгой паузы спросил я, не зная, что еще сказать, и чувствуя, как пересохло в горле.

— Кто мог меня остановить? — ответил Кроу. — Да, я уехал и вернулся сюда. Теперь ты все знаешь.

— Знаю, — сказал я, облизнув губы, — но до сих пор не могу понять, как…

— Нет, Анри. — Он потянулся и со вкусом зевнул. — Остальное ты должен выяснить сам. Ты знаешь его имя, и у тебя есть средства узнать его число. Все очень просто. Что касается меня, то я посплю часа два, а потом мы прокатимся в моей машине, после чего, так сказать, окажем последние почести Штурму Магрусеру V.

Кроу держал свое слово. Он поспал, проснулся, позавтракал, и поехал — все это время я сосредоточенно размышлял над проблемой, которую он мне задал. Когда мы подъезжали к пункту нашего назначения, я полагал, что уже знаю большинство ответов.

Стоя на мостовой за оградой сада тихого сельского крематория между Лондоном и Оксфордом, мы смотрели сквозь железную решетку на симпатичное здание с высокой трубой — место последнего упокоения, и я подумал о том, какие слова произносились над телом Магрусера. Его похоронная процессия уехала незадолго до нашего приезда, и не осталось никого, кто мог бы вместе с нами «оказать последние почести».

Пока мы ждали, я сказал Кроу:

— Думаю, я знаю ответы.

— Продолжай, — кивнул он, по своему обычаю наклонив голову.

— Сначала его имя, — начал я. — Штурм Магрусер V. В имени Штурм содержится некий намек на его духов-хранителей — пыльные вихри, про которые ты говорил. Я прав?

Кроу кивнул.

— Однако его полное имя несколько меня озадачило, — продолжал я, — поскольку в нем всего тринадцать букв. Потом я вспомнил V, символ для цифры пять. Получается восемнадцать, дважды девять. Ты говорил, что Гитлер со своими пятью девятками был настоящим Ангелом Смерти… похоже, в таком случае, Магрусер — сама Сущность Смерти!

— Вот как? Почему?

— Даты его рождения и смерти, — напомнил я. — Первое апреля 1921 года, и четвертое марта 1964-го. Сумма их цифр тоже дает сорок пять, что, если прибавить число в его имени, дает семь девяток.

Я мысленно похлопал себя по спине.

— Ты закончил? — помолчав, спросил Кроу.

Судя по тону его голоса, я понял, что многое упустил.

— Не знаю, что там еще может быть, — вздохнув, признался я.

— Смотри! — сказал Кроу, заставив меня вздрогнуть.

Проследив за его указательным пальцем, я увидел человека в черном, который вышел во внутренний дворик крематория. Яркий луч зимнего солнца упал на его белый воротник, превратив его в светящуюся ленту вокруг шеи. Неся перед собой урну, он двинулся размеренным шагом через сад. Мне показалось, что я слышу в неподвижном воздухе его шепот, тихие слова молитвы.

— Смертные останки Магрусера, — сказал Кроу, машинально снимая шляпу. Я лишь стоял и смотрел, с непокрытой головой.

— Ну, — помолчав, спросил я, — где же я ошибся в своих расчетах?

Кроу пожал плечами.

— Ты упустил несколько важных моментов, только и всего. Магрусер был в своем роде «черным магом», если можно так выразиться, учитывая его демонические цели и его «духов-хранителей», как ты их назвал. И подобное вполне справедливо предположить — персидское слово «магу» или «магус» действительно означает «чародей». А теперь, если убрать из его имени слово «Магус», что останется?

— R, E, R, — быстро посчитал я. — Ну да, и еще V.

— Давай переставим их и допустим, что у нас осталось R, E, V и R, — сказал Кроу и повторил: — R, E, V и R. Как ты уже заметил, в его имени тринадцать букв. Что ж, давай взглянем на…

— Rev. 13! — прервал я его. — Откровение, глава тринадцатая! И фамильная Библия, которая лежала у тебя на столе. Но погоди, ты пропустил второе R.

Кроу несколько мгновений молча смотрел на меня.