Михаил Горожанин - Огненная кровь

Она открыла дверь и посторонилась, пропуская соседку в квартиру. Но та, едва переступив порог, с перекошенным лицом отпрыгнула назад, на площадку.

– Кто тебя научил?! – зашипела она, потирая ногу и не сводя злобного взгляда с обомлевшей Милады.

– Тёть Дусь, вы чего? – очумело спросила Милада. – Заходите.

– Заходите? – взвизгнула враз изменившаяся лицом соседка, брызгая слюной. – Заходите? Прямо в сеть манишь, дрянь? Думаешь, я дура?

Глядя на эту оскалившуюся, внезапно ставшую совсем незнакомой женщину, которую она знала три года, Милада уже все поняла. Медленно, стараясь не выглянуть за порог, она придвинулась к искаженному лицу и процедила сквозь зубы.

– Так вот ты какова, соседушка? Зачем же, ты, интересно, все эти годы захаживала? Только ли за кулинарией?

– Ты еще пожалеешь, – злобно проговорила тетя Дуся, поднимая руки с растопыренными пальцами.

Милада потеряла терпение.

– Только попробуй меня тронуть! – вне себя зашипела она в ответ. – Я тебя в клочки порву, поняла? Я теперь тоже не та девочка, что раньше!

Соседка выпрямилась, вмиг сделавшись спокойной, и внимательно посмотрела на Миладу.

– Теперь вижу, – сказала она. – Мир, ведунья. Мы соседи. Ты меня не трогаешь, я не отвечаю, идёт? Все-таки не один год знакомы.

Милада молча смотрела на нее. Такие моментальные перемены в знакомом человеке ее подкосили, но она не подавала виду. Сколько еще людей теперь окажутся не теми, кем представлялись?

Тётя Дуся усмехнулась.

– Ты ведь в первый раз наговор наложила, да? – Не дожидаясь ответа, она продолжила: – Необычайно сильно поставлен, хотя и простоват. Сразу видно, что не сама составляла. Но ничего. Для первого раза отлично. Я бы не пробила. Я, грешным делом, решила, что ты – это не ты, а морок, и кто-то за тебя сеть поставил. Ты знаешь, что этот наговор дает?

Прежде чем поняла, что она делает. Милада мотнула головой.

– Это наговор-сеть. Непрошеных гостей не пускает в жилище и парализует после соприкосновения с ним.

– Вас не парализовало, – заметила Милада, вновь перейдя на «вы».

– Да просто потому, что я человек, – усмехнулась соседка. – Но и я бы, наверное, не прошла… От боли скрутилась.

Она неожиданно задрала полу халата, и Милада увидела покрасневшее колено. Краснота под кожей пульсировала, как живая, пятно расширялось и уменьшалось в размерах.

– Это называется «наговор по барьеру», – пояснила соседка. – Бывают еще наговор по удару, наговор по помыслу и наговор на что-либо. Этот наговор просто не пускает и бьет по телу. Как проволочная ограда под током. А наговор по удару растянул бы это пятно по всему телу, кровь бы останавливалась в венах. И конец. Сейчас приду и водой заговоренной снимать буду.

Милада молчала, пытаясь не выдать свою неосведомленность.

– Ладно, соседка, – миролюбиво усмехнулась тетя Дуся. – Я ведь и правда за солью пришла. Не подашь?

Милада некоторое время испытующе смотрела в глаза неожиданной сопернице, но та спокойно встретила ее взгляд, всем своим видом выражая миролюбие. Милада вздохнула и, не закрывая дверь, сходила и принесла с кухни соль. Соседка за время ее отсутствия не изменила позы. Девушка осторожно протянула солонку старой знакомой. Та не менее осторожно приняла солонку из ее рук. Милада заметила, что она постаралась не прикоснуться к ее руке. И тут, бросив взгляд под ноги женщины, увидела полоску тумана, тянувшуюся от ее порога в квартиру соседки. След наговора. Милада ткнула в нее пальцем.

– И это уберите!

– Конечно! – Тетя Дуся торопливо закивала. – Конечно, сниму. Он не для тебя был, для тех, кто раньше тут жил. Кто ж знал…

– Теперь знаете.

– Ну, вот и ладушки, – улыбнулась тётя Дуся. – Вот и хорошо. Мир, Милада. Помни об этом.

Милада помолчала.

– Мир, – проговорила она наконец. И добавила из своего вечного упрямства: – Только смотрите… если что…

– Вот только пугать меня не надо, – спокойно ответила соседка. – Пуганная уже. Да и силы моей ты ведь не знаешь. Надо быть осторожнее. Ох, как ошибиться можно…

Оставив Миладу раздумывать над сказанным, она ушла к себе.

Милада закрыла за ней дверь и поняла, что поедет к Рябинушке во что бы то ни стало.

День она посвятила приведению квартиры в божеский вид и консервации всего, что должно было ждать ее возвращения в целости и сохранности, и начала складывать вещи в чемодан. Собиралась, как в поход, или на курорт. Чемодан на колесиках, несколько смен белья, одежду на все случаи жизни, банные принадлежности, книжки, ноутбук, косметику, фотоаппарат. Критически все осмотрела, хотела выложить ноутбук, но передумала. Она не представляла себе жизни без компа, пусть там и не было Интернета. Записать чего… Или в «Сталкера» побегать.

Собрав чемодан, Милада решила не засиживаться и, наскоро глотнув чаю, оделась. Но потом спохватилась и, достав все необходимое, написала защитный наговор на оконных рамах. Пальцы, послужившие донорами, стали бледными и болели. Оглядев еще раз свое жилище, она выгребла в мусорный пакет все, что было в холодильнике, подхватила чемодан, вышла из квартиры и поехала к маме.

Весь ужин и время, отданное совместному просмотру телевизора, она испытывала муки совести. Привыкшая во всем доверять маме, Милада не могла делать вид, что ее ничего не беспокоит, и в конце концов все рассказала.

– Это, наверное, глупо, но я не могу без твоего… благословения, что ли… – неуверенно закончила она в итоге свою исповедь. – Мне и хочется, и боязно немного…

Мама помолчала некоторое время, глядя на нее. Потом вздохнула и поднялась. Подошла к шкафу, вечно, насколько помнила Милада, забитому книгами. Долго перебирала обтрепанные корешки из самых задних рядов, пока не вытянула томик «Приключения майора Пронина», без обложки, замусоленный до такой степени, что почти перестал быть похожим на книгу. Это была любимое чтиво Миладиного детства. С того момента, как она принесла книгу домой и бросила куда-то в угол, отец первым прочитал ее и фактически вынудил дочь сделать то же самое. Сколько раз Милада потом ее перечитала – не поддается исчислению. Пожелтевшие, а местами подгоревшие страницы растрепались по краям, первая и последняя страница были коричневыми от подпалин…

– Ты помнишь, – спросила мама негромко, – откуда она взялась?

– Конечно помню, – уверенно сказала Милада, – какие-то идиоты книги жгли. Я ее из костра вытащила.

Мама вздохнула.

– А помнишь, как именно?

Милада задумалась.

– Нет. Вроде палкой какой-то. Хотя…

– Ты просто сунула руку в костер и достала ее. У тебя на рубашке рукав был обуглен и в копоти. – Мама перевернула несколько страниц. Потом показала Миладе обожженные листы: – Такое на всех страницах, где Пронину угрожает опасность, когда у него стрессовая ситуация. Тебе это ничего не напоминает?