Владислав Жеребьёв - Я - обычный

— Осталось только выяснить, для чего все это, — закончил Марк. — Ну, а что касательно рейда, Костик, так я с тобой согласен. Поедем, вчетвером. Остальных вписывать особого смысла не вижу.

— И я не вижу, — подал голос админ, в процессе разговора как-то заскучавший и погрузившийся в собственные мысли. — Роли у нас давно уже распределены. Пара-тройка таких рейдов и будем почти самодостаточной боевой единицей.

— Экие все скорые, — хмыкнул я и, встав, прошелся по комнате. — Давайте так, без лишней бравады и истерик, разберем все по полочкам. Я еду однозначно, планида у меня такая. Теперь по каждому отдельно. Марк, — охранник взглянул на меня с ленцой, как будто его кандидатура была давным-давно уже утверждена, и на собрании старик присутствовал только для галочки. — Вот ты скажи мне, зачем тебе это надо? Ты отличный водитель, более или менее разбираешься в автомобилях, по крайней мере, лучше всех, кто здесь присутствует. Лишиться такого ценного кадра было бы очень и очень обидно.

— Я единственный, кто имеет реальный боевой опыт, в отличие от всех здесь присутствующих, — передразнил меня наш штатный водитель. — В спецназе, конечно, не служил, но физическую форму поддерживаю, да и настрелялся в прошлом из всего, что палить способно.

— Не сомневаюсь, — улыбнулся я. — Твоя кандидатура принята. Теперь ты Марик.

— Что я? — Марик аж подпрыгнул на стуле. — Автомат в руках держать умею, стреляю тоже вроде без особых хлопот. Кучность естественно ни как у ОМОНа, но я же расту над собой, да и с физической подготовкой все пучком, не захвораю. Я же до беды сильно реконструкторством увлекался.

— Это те, что по лесам бегают и в эльфов палят? — Попытался вспомнить Марк, но был тут же прерван гневным и непереводимым эпитетом админа.

— Извините, погорячился, — смутился тот, — но с говном ролевым попрошу нас не путать. У нас и кольчуги, и мечи, и щиты, все максимально приближенное к оригинальному было. Бывает, нацепишь на себя всю снарягу, а там килограмм пятьдесят, а то и больше, и в бой. Самый настоящий, только без крови. Кровь есть — поиграл. У нас все было, и выходы полевые, и смотры. По несколько дней в лесу лагерем стояли в любую погоду и не жужжали, между прочим.

— Не горячись, — улыбнулся я. — Ни кто тебя тут за слабака не держит.

— То и видно, — сморщился Марик, все еще обиженно переминаясь с ноги на ногу. В ходе своего горячего монолога он вскочил и, размахивая руками, описывал нам в красках все прелести походной жизни древнего война. По всему выходило, чем хуже, тем лучше, и называлось это «Аутентично», прости господи за слово скабрезное.

— Ладно, — принят, — замахал я руками. — Все с тобой понятно. Настоящий викинг.

— Ну, на этом все? — Женя встала, и было, куда-то направилась, но тут же была остановлена.

— Как все, — улыбнулся я. — А ты? Твою кандидатуру мы не обсуждали, или ты берешь самоотвод и не участвуешь в операции?

— Чую подвох, — прищурилась брюнетка и, заложив руки за спину начала обходить меня по кругу. — Ой, чую.

— Чует она. — Покачал я головой. — В твоих снайперских способностях сомневаться не приходится, но во всем остальном, уж позволь усомниться.

— Усомнись, — кивнула Евгения, выдав один из своих коронных испепеляющих взглядов. Действовали бы они вправду воспламеняюще, так уже не раз пришлось бы кучкой пепла стать, да в ботинки ссыпаться. — Усомнись, а там поглядим.

— Костик прав, — подтвердил Марк. — Снайпера в атаку не ходят. Снайпер, единица зело ценная, в подразделении, что яйцо Фаберже. Коэффициент полезного действия у снайпера выше, чем у самого лучшего автоматчика, так что грудью на амбразуру их не пускают.

— Еще, — с вызовом поинтересовалась Женя.

— Нет, Жень, ну, правда, — попытался встрять Марик. — Марк дело говорит. Нам тебя беречь надо. Вдруг что случится, так никто век себе не простит.

— То есть двое против? — Обойдя, наконец, комнату по кругу Женя уселась на подоконник, скрестив руки на груди. — Как я вас от бандитов спасла, вы уже забыли. Как я ваши тылы прикрывала, пока вы машину корежили, это мы тоже не помним, а теперь, когда предстоит серьезное дело, типа, посиди, деточка, в стороне и не мешай взрослым дядям в зарницу играть? Уроды. — На этот раз взгляд, которым нас одарила кроха, был сродни взгляду барлога, нацелившегося в мага бичом. — Ты, Константин? Ну, давай, чего молчишь? Скажи и ты, что я вам только мешаю? Ну? Твое слово последнее, ты командир.

Дальше так продолжаться попросту не могло и, встав с места, я подхватил Женя за пояс и забросив на плечо, со словами «Надо поговорить» вынес её во двор.

— Убивают! Хреновы мужские шовинисты! — Маленькие острые кулачки принялись молотить по моей спине, и барабанная дробь не прекращалась до того самого момента, пока я не поставил её назад на планету.

Дождь постепенно прекращался, уже не заслоняя обзор сплошной пеленой, а лишь изредка накрапывая, но, оставив во дворе большие лужи, по которым без резиновых сапог и не пройдешь. У ворот, в плащ-палатке под импровизированным навесом, как воробей, нахохлился дежурный, ни на минуту не отходящий от пулемета. В дальнем конце двора, воспользовавшись паузой в непогоде, пара механов самозобвенно ковырялись в движке одного из автомобилей, разложив под козырьком на ветоши какие-то запчасти.

Выслушивая пылкую лекцию на тему «Всем мужики козлы, сколько бы хорошего им не делай» на свежем воздухе, с сигаретой в зубах, было несколько проще. Пыла Евгении хватило ненадолго, и выдохлась она ближе к концу первой сигареты, но информации выдала предостаточно. Вспомнились все ближайшие, а также дальние родственники до седьмого колена, в основном по мужской части, как мои, так и админа с охранником. Оценены были все наши способности. Были высказаны удивительные предположения о нашей сексуальной ориентации, а уж как можно было совокупиться одновременно с ослом, мухобойкой и электрочайником, так я вообще побоялся себе представить.

— Высказалась? — наконец поинтересовался я, меланхолично выдувая струю дыма в воздух.

— Высказалась, — Женя зло топнула ногой.

— Мой вариант интересен?

— Да.

— К чему столько патетики? — сурово погрозил я пальцем, невероятными усилиями пытаясь скрыть улыбку.

— Да к тому. — Вновь начала распаляться девушка. — Ни хочу я быть бесполезной, обузой, третей ногой, пятым колесом, рыбьим зонтом и всем тем, что вроде бы и не нужно. Украшением тоже быть неохота.

— Да ни кто и не говорит, что ты бесполезна, — вновь продолжил я. — Инициатива по твоему отстранению исходит лично от меня, и то ненадолго, а на время этой вылазки.

— Почему? — Прищурилась брюнетка.

— Сам не знаю, — развел я руками. — Беспокоюсь я за тебя, а почему, понять не могу.