Жан Александр - Кровавая луна

Женщина покосилась на входную дверь, словно опасаясь быть застигнутой за разглашением какой-то тайны.

— Наши рыбаки не очень жалуют жителей острова.

— Одна из местных девушек дважды в неделю приезжает на остров, чтобы помогать по хозяйству, — заметила Дженни.

— A-а, Энн Витерс. Ей не остается ничего другого; на ее попечении больная мать. Если бы не деньги, она бы ни за что не согласилась.

— Надеюсь, вы не станете утверждать, что на острове действует шайка разбойников? — Дженни нахмурилась.

— К чему мне это, — официантка пожала плечами. — Я не из тех, кто любит пересказывать чужие сплетни.

— Охотно верю, — Дженни задержала взгляд на лице собеседницы, — но если мне угрожает опасность…

Женщина спокойно парировала ее взгляд. Поставив чашку на стойку, наклонилась ближе.

— Послушайте, — она понизила голос, — если хотите совет, уезжайте первым же автобусом из этого города. И ни в коем случае не возвращайтесь на остров.

— Почему? Что тут опасного?

— Не знаю. Никто не знает наверняка, — добавила она прежде, чем Дженни успела задать новый вопрос. — Вы и Энн Витерс единственные, кто возвращался обратно.

Дженни непонимающе смотрела на нее с минуту.

— Возвращались обратно? Вы хотите сказать… что вы хотите сказать?

— Только то, что сказала, — хозяйка склонилась к ее плечу и перешла на шепот. — До вас в замке работали четыре девушки, две из нашего городка и две приезжие. Первая, из городка, Лиз Коттер, попросту растаяла в воздухе. Семья несколько недель не получала от нее известий, но, когда ее отец приехал на остров, ему сообщили, что девушка уже месяц как уволилась с работы. По их словам, они полагали, что она благополучно вернулась домой. Однако не нашлось никого, кто видел бы ее возвращающейся.

— Она могла убежать, — предположила Дженни.

— Разве что улететь на крыльях, — мрачно усмехнулась хозяйка. — В городе всего одна пристань, и никто не видел, чтобы она выходила из лодки.

— Что произошло с остальными? — Кофе остывал: темную поверхность подернули струйки пара, но Дженни не хотелось прерывать разговор на самом интересном месте.

— Сразу после этого случая в замок взяли Мэри Виттен.

— Она тоже не вернулась?

Официантка сухо рассмеялась.

— В некотором смысле да. Ее тело выбросило на берег в пяти милях от города. Рядом плавали обломки ялика. Все выглядело так, как будто она пыталась бежать с острова.

— Ужасная смерть, — проговорила Дженни. — И остальные?

Официантка пожала плечами.

— Они были приезжие, так что никто толком не знает, что стряслось с ними. Видели, как они отплывали, но чтобы возвращаться обратно…

Дженни задумчиво разглядывала свою чашку. Сюзанн не могла покинуть остров… Что за чепуха! Ведь я вернулась, и никто не мешал моему отъезду. Естественно, Лэнгдоны уверены, что я никуда не денусь.

Раскрыв сумочку, она достала кошелек и расплатилась за кофе. До приема у доктора Морриса оставалось совсем немного времени.

— Спасибо за предупреждение, — она поднялась со стула.

— Вы не передумали возвращаться?

Дженни покачала головой.

— Я буду осторожной, — пообещала она удивленной официантке.

Быстро пробежав по магазинам, Дженни сделала необходимые приобретения, громоздкие пакеты распорядилась отнести на пристань, а сама заторопилась на назначенную встречу.

Доктор Моррис оказался невысоким круглолицым мужчиной, идеально подходящим на роль Санта-Клауса. Взгляд карих глаз был проницателен, в нем читался ум. Такого человека будет нелегко обмануть, подумала Дженни, опускаясь в предложенное кресло.

— Я хотела бы поговорить с вами.

— Конечно, конечно, — доктор Моррис закончил мыть руки, придвинул к креслу маленький стульчик и наклонился к повязке на ноге Дженни.

— Меня интересует одна из ваших пациенток. Миссис Лэнгдон… Сюзанн Лэнгдон. Когда-то она лечилась у вас.

Доктор перестал разматывать бинт, внимательно посмотрел на Дженни.

— Мне кажется, вы должны понимать, что профессиональная этика не позволяет мне обсуждать с вами эту тему.

— Миссис Лэнгдон моя сестра, правда двоюродная. Сейчас я живу в ее замке, хотя… — она запнулась, не решаясь добавить: «хотя там не знают, кто я на самом деле».

— Понятно, — доктор снова занялся бинтами.

Уверенные движения рук, сосредоточенное лицо надежно укрывали от постороннего взгляда его мысли. Наконец он нарушил молчание:

— Что именно вас интересует? — отложив снятую повязку, предупредил: — Потерпите, сейчас будет немного больно.

Дженни вздрогнула от прикосновения к краю подживающей раны.

— Как она умерла.

— Недавно здесь был один господин, тоже спрашивал о ее смерти.

— Это Луи Беннер, адвокат нашей семьи. Я разговаривала с ним перед отъездом.

— Тогда вы должны знать все подробности.

— К сожалению, они неубедительны. Мне хотелось бы узнать обо всем из первых рук.

Доктор Моррис со вздохом поднялся со стульчика и подошел к шкафу с лекарствами.

— Тут нет никакой тайны. Миссис Лэнгдон погибла от ран, полученных в результате падения. Если вы жили в замке, вас не должно удивлять, что такое могло случиться.

— Но ведь можно найти и другие объяснения?..

Он отрицательно покачал головой.

— Никаких. Дело в том, что ваша сестра была не совсем здоровым человеком. — Движением руки он остановил возражение, готовое сорваться с губ Дженни. — Нет-нет, в этом тоже нет никакой тайны. Когда вы последний раз видели сестру?

Она опустила глаза, смущенная этим вопросом.

— Несколько лет назад. До того, как она вышла замуж за мистера Лэнгдона.

Какое-то мгновение он раздумывал, затем молча опустился на стульчик и начал обрабатывать рану.

— Возможно, мне не стоило бы останавливаться на вещах, которые хорошо вам известны. Миссис Лэнгдон не отличалась сильным характером. Из бесед с ней я вынес впечатление, что в детстве ее подавлял отец, человек с сильным характером. После его смерти она чувствовала себя как корабль без якоря и привязалась к Паулю Лэнгдону, видя в нем новую опору, возможно, замену отца.

Он посмотрел на Дженни, отыскивая в ее лице подтверждение своих слов. Она кивнула.

— Дальнейшие события развивались следующим образом, — продолжал он. — Подобное внимание, весьма вероятно, польстило ее мужу. Ее беззащитность очаровала его, но прошло время, и ему стали очевидны причины ее столь сильной привязанности. Разочарование, и это можно понять, вызвало некоторое охлаждение. К тому же ваша сестра была чрезмерно возбудимой натурой, принимала успокоительные средства. Когда я разговаривал с ней, мне показалось, что она с очень раннего возраста пользовалась снотворным. — Он снова вопросительно посмотрел на нее.