Александр Сивинских - Открытие Индии (сборник)

– Матвей, Леонид (так звали Корня) и ты, Зосенька, – рыкнул Дарий. – Живо унесите мальчика в медичку. Код замка пятнадцать-шестнадцать-семнадцать. Зося, нашатырь найдёшь в шкафу первой помощи. Если не поможет, подключай диагностику. Мужчины, не задерживайтесь. Вернётесь разбирать завал.

Когда мы, пыхтя и спотыкаясь, волокли Костину тушу по коридору, нас нагнал торжествующий крик Сени:

– Товарись капитан! А плёноська-то нозыцьком подрезана!

У меня опять заныл зуб.

Затылок Захарову раздробили основательно – наверняка сразу насмерть. Становилось вдвойне неясно, зачем убийце было ещё валить на труп мешки? Скорей всего, преступник попросту растерялся и напугался. В пользу этой же гипотезы говорил и тот факт, что орудие душегубства – здоровенный гаечный ключ – не было унесено, а осталось валяться рядом с трупом. Капитан назвал ключ газовым, хоть никаких шлангов к нему подведено не было. Честно говоря, я и не подозревал, что такие ископаемые инструменты существуют по сию пору, особенно на космическом корабле.

Труп контрразведчика осмотрели, засняли, накачали хлороформом, голову залили в прозрачный пластик, после чего останки упрятали в изолятор, понизив там температуру до нуля. К сожалению, капитан даже не смог толком установить время убийства. Во время постановки корабля на линию БХР привычные физические законы дают сбой, и тело Захарова могло закоченеть ещё прежде, чем остановилось сердце. На «Ивана Бернулли» сообщать о происшествии не стали вообще. В конце концов, решил Дарий Платонович, это внутреннее дело Пажити. Покончив с канителью, капитан собрал нас в кают-компании и, объявив, что проводит официальное дознание, предложил:

– Рассказывайте, что знаете. Постарайтесь без долгих прелюдий. И учтите, ведётся запись.

Зуб мой сразу начал ныть невыносимо, я поджал щеку кулаком и прикрыл глаза. Корень суетливо копошился, орудуя руками под столом – должно быть, для успокоения нервов перекладывал с места на место свою красу и гордость. Китайцы сидели, нахохлившись, но косенькие улыбочки так до конца и не сошли с их мордочек. Баскетбонутый Костя был бледен и держался под одеждой за грудь.

– Давайте, я начну, – сказала, побарабанив пальчиками по столешнице, Зося. – Убийца, несомненно, тот, кто везёт контрабандных наноботов. И определить его, в сущности, несложно… будет несложно, – поправилась она. – Если, конечно, он упустил из виду…

Дарий соображал на лету.

– Сеня, быстро в медотсек! Кати сюда Захаровский анализатор.

Сеня обернулся мигом.

Внешне анализатор выглядел целёхоньким. Зато внутри… похоже, там поработали всё тем же злосчастным газовым ключом. В глазах у капитана впервые мелькнуло что-то вроде растерянности.

– Ну, не беда, – хладнокровно сказала Зося. – Думаю, могу и так его назвать. Я, знаете ли, до крайности любопытна, а двери кают толком не запираются. Сеня и Сёма, наверное, подтвердят мои слова. Признайтесь, господа, ведь вы видели газовый ключ в каюте Кости?

Костя протяжно вздохнул. Китайцы дружно закивали.

– Я дазе видел, как он етот клюсь в дусевой брал, – торопливо выпалил Сёма, тыча в недавнего приятеля пальчиком. – Тама в яссике их многонько. Етот самый больсой. Потом под мясики прятал.

– Константин? – Капитан хищно оскалился и сделал резкое движение пальцами, повинуясь которому, маленькие пилоты крадучись двинулись к Косте.

Костя резко поднялся и вынул руку из-за пазухи. В огромном кулаке был зажат пистолет Захарова. Ствол качнулся вверх-вниз.

– Все в кучу. Туда, в угол. Живо, мясо!

Сёма с мяукающим криком молнией нырнул ему бод бок. Хлопнул выстрел. Сёма взвизгнул, завертелся винтом и вдруг завалился навзничь. Конечности его быстро и страшно сучили, сбивая в кучу ковёр. Костя пружинисто переступил через него и чудовищным ударом ноги в голову снёс второго китайца. Того отшвырнуло на тележку с анализатором. Он сразу затих.

– Я сказал, в кучу, мясо, – раздельно повторил Костя.

– Послушай, овер, – с бесшабашной смелостью выкрикнул вдруг Корень, продолжая яростно чесать в штанах сразу обеими руками. – От чего тебе чинили башню?

– Не твоя забота, – сказал Костя и, сунув ствол пистолета себе в рот, нажал спуск. Наполовину безголовое тело бывшего баскетболиста шлёпнулось рядом с бьющимся в агонии Сёмой.

Мне невыносимо захотелось блевать. Чем я с облегчением и занялся.

На орбите Пажити «П-1101» дожидался не только грузовой терминал, но и команда следователей. Коллеги Захарова отличались от покойного в лучшую сторону. По крайней мере, до угроз и запугиваний не опускались. Может быть потому, что преступник изобличил себя самоубийством, и подозревать оставшихся не было нужды?

Дольше всех мучили Корня, допытываясь, откуда ему стала известна кодовая фраза, которой можно остановить пошедшего вразнос «овера»? Именно этого «овера», – ведь ключи всегда разные? Корень отчаянно теребил пенис и отвечал, что ничегошеньки не помнит, действовал на «автомате» и вообще, не желают ли следователи подержаться за его хозяйство? От него, в конце концов, отступились.

Тело Кости вместе с мячами и корзиной для баскетбола, соблюдая беспрецедентные меры осторожности, оттранспортировали в район дюз контейнеровоза и сожгли пятисекундным реактивным выхлопом.

Нас помурыжили недельку в карантине и спустили-таки на планету.

Зосю встречали родные. Раскрашенная в легкомысленные цвета авиетка, фырча останавливающимися винтами, подкатила прямо к трапу челнока. Первой из неё выскочила огромная пушистая собака, затем парочка радостно визжащих карапузов в бантах и оборочках, и, наконец, очень красивые мужчина и женщина.

Мы с Корнем отошли в сторонку, чтобы не мешать счастливому воссоединению семейства. Мне было чертовски завидно. Корню, судя по тому, как энергично он принялся шуровать в паху, тоже.

– Ну и куда ты сейчас? – спросил я, с наслаждением вдыхая сладкий воздух.

– А… поболтаюсь тут маленько, понюхаю, чем пахнут местные барышни, да и рвану назад. Я говорил с Дарием. Он через месячишко идёт к Земле.

– Назад? А как же шейх? Кастрирует ведь.

– Подумаешь, беда! – Корень беззаботно тряхнул головой. – Может, это и к лучшему. Знаешь, как меня уже достала эта штуковина! Кстати, – он оживился, – хочешь подержаться? Напоследок, а?.. Чистоту гарантирую.

– Ну, разве что напоследок, – с сомнением пробормотал я.

Сияющий Корень немедленно подскочил, задирая расшитую петухами косоворотку. Штаны оказались уже спущенными. Я точно во сне протянул руку и ухватился за крепкий горячий орган. Пальцы сходились едва-едва. Потом я посмотрел в смеющиеся глаза Корня и… с силой дёрнул. Фальшивый член вместе с мошонкой отклеился, и Томка, славная моя сестрёнка, лучшая в мире актриса, мигом одёрнула рубашку, покатываясь со смеху. Подмигнув ей, я запустил палец левой руки в рот, отковырнул поддельный (хоть и ноющий будто натуральный) зуб и вогнал его в паз на торце контейнера-фаллоса. До упора. Контейнер немедленно начал разогреваться, и я отбросил его подальше, чтобы не обжечься.