Лайон Де Камп - Врата времени

Старк что-то прикинул в уме и покачал головой.

— Нет, не думаю. Жизнь не такая сладкая штука, чтобы бесконечно за нее цепляться.

— Не спеши отказываться. Лучше ответишь мне лет через тридцать. И если решишься, то возвращайся в Синхарат. Рано или поздно я тоже вернусь сюда, и мы встретимся.

— Я не вернусь, — медленно ответил Старк.

Она внимательно посмотрела ему в глаза и со вздохом прошептала:

— Может, и не вернешься. Но не будь так уверен в обратном.

Погребальный бой барабанов Кайнона теперь доносился к ним слабым эхом. Старк сделал шаг к выходу.

— Мне тоже пора. Я буду готов, как только соберусь в дорогу. Может, поедешь со мной?

Фиана отрицательно покачала головой.

— Я остаюсь. Из вечноживущих я последняя, и мое место здесь.

Старк поколебался, затем повернулся и вышел.

Когда настала ночь, он был уже глубоко в пустыне. Ветер пытался что-то шептать одиноким голосом, но Старк знал, что это навязчивые иллюзии никак не могут покинуть его. Никакие голоса мертвого города сюда долететь не могли.

Неужели и он когда-нибудь вернется туда в поисках новой жизни? В поисках Фианы, чтобы вдвоем странствовать через века, как Дельган и Берильда?

Он развернулся в седле и посмотрел назад, где в бледном сиянии лун Марса еле виднелись белые башни Синхарата.

Такси вынырнуло из-за угла и, замедляя ход, покатило по улице.

— Едет! — пронзительно заверещали дети, распахивая калитку у ворот. — Папа! Мама! Приехал! Дядя Фред приехал!

Мэтт Винлоу поспешно вышел на крыльцо. Через мгновение за ним последовала и Люси, занимавшаяся уборкой кухни к предстоящему торжеству.

Такси остановилось перед самым домом. Джо и Барби с радостными воплями ринулись к машине, подпрыгивая на ходу, как озорные тигрята, а со всех подворотен улицы стали потихонечку стекаться соседские ребятишки, изо всех сил стараясь не привлекать к себе внимания, но при этом держась неподалеку, чтобы видеть и слышать то, что должно было произойти в семействе Винлоу.

— Ты только взгляни на эту картину, — ухмыльнулся Мэтт, обращаясь к супруге. — Такое оживление, что можно подумать, будто шурин Фреди — Тарзан, Санта Клаус и Супермен в одном лице.

— Не придирайся, дорогой, — возбужденно заявила Люси, — не так уж много людей побывало там, откуда он прибыл.

Она последовала за детьми, и Мэтт невольно отправился за ней. В глубине души его точил червячок ревнивого самолюбия. Нет, нет — ничего такого ужасного, он совершенно искренне любил брата своей жены, уважал и ценил его, как отличного парня, но все дело в том, что Барби и Джо никогда еще не смотрели на Мэтта такими завороженными глазами. Это покоилось в глубине души, и он даже себе не признавался в этой тайной ревности.

Фред выбрался из машины, как всегда элегантный, подтянутый, облаченный в военный мундир. Но его торжественный вид моментально улетучился, когда он попытался одновременно подхватить племянников, поцеловать сестру и пожать руку Мэтта.

— Я позабочусь о твоем багаже, — заявил ему Мэтт.

Соседские дети смотрели во все глаза, и между ними то и дело срывалось с уст слово “Марс”.

— Осторожнее, — сказал Фред. — Вот этот ящик, с ручкой наверху, я возьму сам.

Он подхватил небольшой сундучок, сколоченный из остатков упаковочного контейнера. Кое-где еще можно было различить следы армейской маскировки. На крышке сундучка и боковых стенках были просверлены крупные отверстия. Фред попридержал племянников.

— Аккуратнее, дети! Не переверните сундук. Там уникальная марсианская ваза — подарок для вашей матери. Будет очень печально, если она разобьется. Что вы говорите? Где подарки для вас? Экая незадача — совершенно замотался и начисто обо всем забыл! К тому же, там мало всякого такого, что было бы вам интересно…

— Неужели даже марсианского камешка не привез? — затаил дыхание Джо.

Фред грустно развел руками.

— Для камешков в багаже не нашлось места.

Мэтт подхватил чемоданы Фреда. “Совсем не изменился, — подумалось ему. — Немного осунулся, прибавилось морщин, но с детьми он такой же, как прежде. Даже ведет себя, как мальчишка. — Он с любопытством покосился на отверстие в сундучке. — Вероятно, там что-то ценное. Необычное”.

— Боже мой, ну и жарища! — отдувался Фред. — После десятка месяцев на Марсе тяжеловато переносить земное лето. Барби, детка, не надо так виснуть на старом дяде, ему и без того дурно! — Он грустно взглянул на Мэтта и Люси, имитируя, как будто у него подкашиваются ноги. — Мне кажется, я плыву в каком-то липком мареве!

— Вот, присядь на крылечко, — предложила Люси. — Здесь попрохладнее…

— Момент! Но сначала — не желаешь взглянуть, что находится в сундуке? — он аккуратно опустил драгоценную ношу в тени деревьев.

— Неужели там и вправду марсианская ваза? — оторопев спросила Люси.

— Ну, не совсем ваза. Это больше походит на… Не суетись так, Джо, я сам все открою. Джо, ты мне мешаешь…

— Ой, дядя Фред! — скулила Барби, подпрыгивая от нетерпения. — Быстрее открывай! Пожалуйста, быстрее!

Мэтт оттащил чемоданы в дом и тоже приблизился к изнывающему семейству.

Фред торжественно откинул крышку и опустился на корточки, заглядывая в лица детей.

“А ведь он почти год ждал и мечтал о такой встрече… Жениться ему пора и заводить собственных чертенят”, — подумал Мэтт.

Барби и Джо вскрикнули одновременно, но тут же затихли.

— Он и вправду живой?

— А погладить его можно?

— Он кусается?

— Это для нас, дядя Фред?

Сбежавшаяся детвора изо всех сил тщилась разобрать, что же происходит во дворе мистера Винлоу. Мэтт и Люси с любопытством заглянули в сундучок.

На самом дне, устланном красным песчаником и сухими растениями, сидело нечто мохнатое размером с большого кролика, но совершенно не похожее на него формами: с большими круглыми ушами и пятнистой шкуркой бурого, зеленого и серого оттенков. Существо смотрело на незнакомые лица спокойным безразличным взглядом. Глаза его были полуприкрыты от яркого солнца. Оно не шевелилось.

— Господи, и где же такие водятся? — спросила Люси.

— На Земле такого не встретишь, — улыбнулся Фред. — А вот на Марсе это основная форма жизни. По крайней мере, была, пока не прилетели мы. Вероятно, это единственное выжившее млекопитающее и, скорее всего, единственное позвоночное. Официально у него еще нет никакого названия, пройдет еще немало времени, прежде чем ученые решат, как его классифицировать. Наши ребята называют их твинерами [1] Твинер (twin — англ.) — подобный, схожий, близнец. .

— Как-как? — переспросила Люси.

— Твинер. Потому что он похож на всех сразу. Приглядись повнимательней: если тебя спросят, на кого он похож, ты ответишь, что он — что-то среднее между кроликом и сурком или между обезьянкой и белкой. Ну-ка, Барби, возьми его на руки.