Николас Конде - Щупальца веры

А затем еще раз была нарушена тишина. Едва уловимый щелчок донесся со стороны кровати. Могла ли Тори скрипнуть зубами во сне? Он раньше никогда этого не замечал.

Кэл обернулся. Из-за усталости он не мог ясно видеть и протер глаза руками.

Затем он увидел, как струйка густой жидкости побежала вниз к ее подбородку. Фурункул вскрылся.

Он кинулся к тумбочке в поисках бумажного платка или чего-нибудь другого, чтобы вытереть гной. Но ничего не нашел. Он уже направлялся в ванную, когда снова услышал едва различимый щелчок и вновь бросил взгляд в сторону кровати.

Вытекало ли это из нарыва? Верхушка фурункула широко раскрылась, и он увидел, как гной еще быстрее начал вытекать оттуда, как будто это была желтоватая лава, которая текла из крошечного красного вулкана. Кэл теперь чувствовал этот гнилостный запах болезни, от которого его тошнило, но он заметил еще что-то в этом гнойном ручейке, какую-то тонкую темную нить. Она слабо подрагивала. Это движение приковало его взгляд. Кэл подошел поближе. Волосинка, нитка, что это было? Он склонился над Тори.

Крошечная черная ниточка исчезла, ее скрыла вытекающая из гнойной раны жидкость. Импульсивно Кэл схватился за угол простыни и вытер гной с ее лица.

Он был там. Да, волосок…

Но пока он наблюдал, крошечная ножка поднялась вверх. Удлинилась и он увидел, как она согнулась, начала дергаться подобно… Подобно…

Какое-то живое существо?

У него вырвался стон ужаса, отвращения и страдания. Крошечная членистая ножка тщательно исследовала кожу вокруг раны, пытаясь зацепиться за что-нибудь. Она нашла зацепку, а потом пошла дальше. Через секунду другая извивающаяся ножка появилась из трещины в коже. Две ножки быстро вытянули живое существо, частями которого они являлись.

Серо-коричневый паук размером не больше семени помидора. Ножки были липкие от гноя, это крошечное пятнышко инертно ползло по коже. Затем паук остановился, вытянул ножки, потер их друг о друга — он их почистил.

Кэл изумленно смотрел на лицо Тори. Он был уверен, что воспринимал каждую деталь как часть нереального изображения, которую сотворил его мозг. За окном утреннее небо, спящая женщина и… паук.

И пока он, застывший и онемевший, наблюдал, уверенный в том, что это продукт его безумия и что он должен хранить это в секрете, появился еще один паук. Поток гноя уменьшился, и крошечный паук начал вылезать еще быстрее.

За ним следовал еще один.

И еще один.

Кэл от ужаса отступил назад, закрыл глаза, чтобы отделаться от этой чертовщины.

Но когда он открыл глаза, они продолжали вылезать из-под ее кожи.

Прыгнув вперед, он рукой хлопнул по пятну, откуда вылезали серо-коричневые пауки.

Пощечина разбудила ее.

— Что?

Увидев, что она проснулась и осознав, что он уже не один, что она была рядом, он вернулся к действительности.

Но пауки не исчезли.

А она этого не понимала и смотрела на него сонным вопросительным взглядом.

— Не шевелись, — сказал он в тишине, наклоняясь к ней, чтобы вытереть ее щеку.

Озадаченная этим его жестом, она тоже медленно подняла руку к щеке и прежде всего почувствовала влажность.

— Он вскрылся, — с облегчением сказала она.

Затем, ощутив, что ее ладонь что-то щекочет, она

отняла руку от щеки и увидела маленькие пятнышки, которыми были покрыты ее пальцы. Она внимательно на них посмотрела. На мгновение она не поверила своим глазам, а затем начала царапать лицо так, как будто хотела разодрать кожу до кости. Кэл одной рукой схватил ее за руку, а другой сильно ударил по лицу, отбросив пауков. Их было теперь несколько дюжин. Они упали на ковер и на пол и начали расползаться.

Тори в состоянии полной беспомощности наблюдала за ними.

А затем у нее вырвался дикий, безысходный крик страха и отчаяния.

Крик не смолкал, она кричала так пронзительно, будто с этим криком душа ее покидала тело. Кэл дрожал, не зная, закрыть ли ему уши или ударить ее.

Но крик прекратился до того, как он успел сделать какое-либо движение, и Тори, свалившись на бок, упала с. кровати.

В машине «скорой помощи», которая мчалась со всей скоростью, он наблюдал за тем, как врач делал ей укол.

— Она не умрет?

Врач взглянул на него.

— Мы сделаем все, что в наших силах. Но все-таки что с ней случилось?

Кэл заколебался.

— Я не знаю. Я думаю, что это инфекция…

Врач пристально смотрел на него, явно сомневаясь в его искренности.

— Если это была бы инфекция, то у нее должен быть жар. А у нее нет жара. У нее другие симптомы. Низкое кровяное давление и слабый пульс. Что-то внезапно поразило ее организм, приятель. — Он понизил голос, как будто хотел поделиться с ним каким-то дружеским секретом. — Если вы знаете, что это такое, то вам следует сказать мне об этом. Любая информация помогает лечению, и вы будете вне подозрения.

Значит, они думают, что он с ней что-то сделал. Но что он мог сказать, чтобы рассеять их подозрение?

Она упала в обморок из-за пауков.

Каких пауков?

Тех, которые вылезали из-под ее кожи, из раны в щеке.

Он ничего не сказал. Врач пожал плечами и отвернулся.

Затем Тори что-то пробормотала, открыла глаза и попыталась подняться с носилок.

— Лежите, мисс, — успокоил ее врач. — И не пытайтесь разговаривать.

Но она не успокоилась.

— Кэл, — тихо сказала она. Кэл оттолкнул врача в сторону и наклонился к ней.

— Попытайся расслабиться, дорогая. Я здесь. Мы едем в больницу. — Он отбросил прядь волос с ее лица.

Она пристально смотрела на него, у нее по-прежнему были тусклые глаза. Рот искривился, когда она постаралась что-то произнести. Это было похоже на пантомиму. Он приложил ухо к ее губам.

— Нога, — прошептала она. А затем слабым голосом произнесла еще одно неоконченное слово.

Кэл обернулся к врачу скорой помощи.

— Она жалуется на боль в ноге.

Врач стянул одеяло, чтобы взглянуть. Что бы там ни было, с виду ничего нельзя было определить. Он снова накрыл ее.

Тори слабо покачала головой. Кэл снова нагнулся к ней.

— Нога, — повторила она, стараясь говорить громче. И вновь он различил приглушенный слог — похожий на отдаленное блеяние овцы. — Баааа… — вероятно, она хотела сказать «болит».

— Должно быть, болит нога, — настаивал Кэл, обращаясь к врачу.

— Мы будем в больнице через минуту, — сказал врач.

Тори умоляюще посмотрела на Кэла.

— Не по… не по…, — пробормотала она. И еще раз повторила эти два слова о том, что у нее болит нога.

Машина «скорой помощи», подавая резкие сигналы, подъехала к больнице. Вокруг Кэла развернулась вся эта беспорядочная деятельность по приему больных, находящихся в критическом состоянии: распахнутая дверь, люди в белых халатах. Через несколько секунд Тори везли на каталке в операционную. Кэл попытался идти рядом с ней, но доктора оттолкнули его в сторону, затем медсестра решительно взяла его за руку и указала на дверь.