Николас Конде - Щупальца веры

Они прошлись по Нижнему городу до южной оконечности острова Манхэттен, мимо биржи и здания Федерального Собрания.

— Здесь состоялась церемония инаугурации Джорджа Вашингтона, — сказал Кэл, припомнив подходящую цитату из туристского справочника. Потом она купили билеты для поездки на остров, на котором стоит Статуя Свободы. Во время поездки через гавань катер сильно качало, и Кэл по памяти читал выученную в школе речь об иммиграции и Американском Эксперименте.

Крис, нисколько не утомленный поездкой, продолжал сыпать вопросами: «Что означает факел?.. Как ее построили?.. Почему она похожа на Моисея?..»

Если не считать внезапного раздражения кожи, беспокоившего Криса, — Тори предположила, что он где то ожегся сумахом, — экскурсия в целом оказалась неожиданно успешной и полезной.

Когда они вернулись домой в начале шестого, звонил телефон. Крис подбежал, чтобы ответить, сказал «алло» и протянул трубку Кэлу.

— Это тот полицейский, папа.

Кэл взял трубку и услышал хриплый баритон Дэнниса Мактаггерта.

— Как продвигается твое исследование? — спросил полицейский.

— Оно оказалось очень интересным, — сказал Кэл. — Я узнал массу нового.

— Интересным, да? — повторил Мактаггерт неожиданно укоризненно. — Узнал что-нибудь для меня?

— Ничего, Дэннис. Честно говоря, я все еще сомневаюсь в твоем…

— Ты был у Оскара Сезина? — перебил его сыщик на полуслове, не желая слышать ничего, кроме прямых ответов на свои вопросы.

— Да. Он и в самом деле был очень приветлив и откровенен относительно…

— Откровенен с тобой, — сказал Мактаггерт сердито.

— Право, Дэннис, этот парень кажется мне совершенно честным. Насколько я могу судить, ему нечего скрывать. А когда я упомянул о возможности… ну, насчет твоей теории, про этих детей, он чуть не оторвал мне башку. Он безусловно верит в Вуду, но не имеет отношения к жертвоприношениям детей.

Сыщик молчал. Кэл слышал, как он вздохнул и прочистил горло.

— Дэннис, — сказал Кэл серьезным тоном, — в ту же минуту, как я услышу что-либо полезное, я позвоню тебе. Обещаю.

— Хорошо, Кэл. И я надеюсь, что это случится как можно скорее, — сказал сыщик хрипло. — Потому что мы только что нашли еще одного.

Полицейский бросил трубку.

В воскресенье утром ожоги от сумаха проявились у Криса еще сильнее. На руках у мальчика появились сухие красные пятна, припухлости, рубцы, кожа словно высохла и шелушилась. Крис изнемогал от зуда и от того, что не мог участвовать в игре в волейбол, на которую собрались все его друзья. Кэл сделал ему холодные примочки из чайной заварки — средство, которым пользовалась его мать, и собирался бежать в аптеку за каладрилом, когда зазвонил телефон.

Это была Кэт, вернувшаяся из своего турне, посвященного рекламе ее новой книги.

— Потрясающий успех, — сообщила она. — Ты знаешь, на следующий день после моего выступления в шоу Джонни, в магазине Дальтона были распроданы все имеющиеся у них экземпляры. И еще я купила подарок для Криса, — добавила она. — Могу я принести его к вам сегодня вечером?

— Конечно, — ответил Кэл. — У него ожоги от сумаха. Это развеселит его.

— Сумаха? — быстро переспросила Кэт. — Я сейчас приеду.

Кэл засмеялся.

— Кэт, это пустяки, ничего серьезного.

— Это достаточно серьезно, дорогой. У меня есть одно средство, от которого мгновенно все пройдет.

— Каладрил прекрасно помогает. Я как раз собирался выйти за ним, когда ты позвонила.

— О, не делай этого, — настаивала Кэт. — То, что есть у меня, гораздо лучше. Так что сиди и никуда не отходи, я схвачу такси и буду у тебя через минуту.

В своем любимом амплуа доброй бабушки она появилась через несколько минут, как и обещала, бодрая и веселая, как двадцатилетняя, несмотря на шесть недель, проведенных в разъездах, и, как всегда, одетая в вычурный ярко-розовый кафтан, сшитый из разных тканей несовместимых оттенков.

— Как ты думаешь, где он мог ожечься сумахом? — спросила она, едва войдя в квартиру.

— В дневном лагере, должно быть, — ответил Кэл.

— Я полагала, что они должны были бы внимательней присматривать за детьми, чтобы такое не могло случиться.

— О, они так и делают, — тоненьким голосом вставил Крис. — Никто, кроме меня, не пострадал.

Кэт внимательно посмотрела на него, потом достала белую фарфоровую баночку из своей огромной сумки.

— Сними пижаму, моя цыпочка, — сказала она и начала втирать ему в кожу мазь из баночки.

— О-о! Холодно, — сказал Крис.

— Приятное ощущение, не правда ли? — спросила Кэт.

— Больше не чешется, — ответил Крис, с изумлением рассматривая свои руки.

— Что это за штука такая? — спросил Кэл.

— Это рецепт, который я узнала от индейцев ксочи. Я все время им пользуюсь от моей потницы. Действует в десять раз быстрее каладрила. К завтрашнему дню Крис должен почти полностью поправиться.

Она кончила намазывать Криса и сказала ему, чтобы он полежал спокойно, пока мазь не впитается. Снова взяв свою сумку, она достала оттуда сверток, завернутый в желтую упаковочную бумагу, и дала его Крису.

Подарок, который был внутри, оказался футболкой. Она была черного цвета с блестящей, отливающей золотом молнией на груди.

— Ой, как здорово! — воскликнул Крис.

— Я подумала, что она должна тебе понравиться. Она совсем как та, что носит вождь Черное Облако. — Кэт подмигнула Кэлу. — Ну а теперь надень ее прямо сейчас.

— Но она вся запачкается мазью, — запротестовал Крис.

— Ничего подобного, дорогой. Весь бальзам уже впитался.

И это действительно было так, увидел Кэл. Лекарство было просто поразительным; не прошло и пятнадцати минут, как оно было наложено, а от припухлостей не осталось и следа, и краснота заметно побледнела.

— Как ты сказала, из чего сделана эта мазь? — спросил он у Кэт.

— О, я сама точно не знаю — кора какого-то дерева, кактус и лук, чуточку спирта и некоторые листья, которые я попросила прислать мне из Гвадалахары. Ты слышал мое выступление в шоу Дины, в котором я рассказывала о народной медицине первобытных племен? Она прямо набросилась на меня, когда я предложила ей эту тему.

Когда они пили в саду кофе с рогаликами, Кэт сказала:

— Твои розы просто великолепны. За садом приходится так много ухаживать, удивляюсь, как ты все это успеваешь?

— А я тут ни при чем, — ответил Кэл. — Это все делает Кармен.

— О, это замечательно, — Кэт прошлась по саду, разглядывая плоды трудов миссис Руис. Она внимательно рассматривала посадки бирючины, акантуса и петуний, все время при этом болтая про Мерва, Джонни и Дину — «У нее в детстве был полиомиелит, ты знаешь об этом? Разве она не замечательная женщина?» — про газетных репортеров и презентации в книжных магазинах. Кэл пропустил передачу, в которой она выступала с Диной Шор, но разговор о народной медицине первобытных племен позволил ему задать Кэт несколько вопросов в связи с его исследованием.