Джим Батчер - Халтура

— Этот парень — преступник. Закоренелый. Любит мучить людей. Держите ушки на макушке, мистер Чародей, если не хотите лишиться зубов.

— Ага, — кивнул я. — Черт, он такой страшный!

Коп смерил меня взглядом и фыркнул.

— Твои челюсти, — сказал он. Кивнул и пошел к выходу, возможно, желая убедиться, что Каин действительно отбыл.

В некотором смысле коп с Каином были весьма похожи. Первый с таким же удовольствием заехал бы второму дубинкой по голове, с каким второй огрел бы меня своим кулачищем. И оба проявили удивительную чувствительность по поводу пропавшей жены Брэддока. Но коп хотя бы использовал свои прекрасные порывы, чтобы помогать окружавшим его людям — разумеется, если для этого не требовалось слишком часто подниматься по лестницам.

Повернувшись к Маку, я увидел, что он по-прежнему стоит между парнем и дверью. Мак благодарно кивнул. Брэддок выглядел так, будто вот-вот расплачется или начнет кричать.

— Невелика потеря, — сказал я ему.

Парень оскалился, глядя на то место, где стоял Каин.

— Однажды Элизабет поставила его в неудобное положение. Он не привык к отказам и ничего не забывает. Вы думаете, это его рук дело?

— Вряд ли, — ответил я. — Мак, ты почему-то решил, что дело нечисто. Свет мигал?

Мак хмыкнул:

— Дважды.

Брэддок уставился сначала на Мака, потом на меня:

— Какое это имеет значение?

— Активная магия нарушает работу электрических систем, — ответил я. — Ломает мобильники, портит компьютеры. Более примитивные устройства, такие как лампы, обычно просто мигают.

Теперь на лице Брэддока неуверенность мешалась с отвращением.

— Магия? Вы ведь шутите, да?

— Этот разговор меня утомил, — заявил я, доставая из кармана пряди волос Элизабет Брэддок. — В этом заведении есть запасной выход?

Мак молча указал направление.

— Спасибо, — поблагодарил я. — Мыш, идем.

Запасной выход вел в длинный, узкий, грязный переулок, тянувшийся параллельно Кларк. Ветер набрал силу, и ледяной дождь хлестал преимущественно по верху одной из стен. Повезло. Даже под слабым дождем трудно сплести устойчивое заклинание. А когда льет как из ведра, это практически невозможно, даже если заклинание совсем простое — например, поисковое.

Я проделывал это сотни раз, и процедура давно стала рутиной. Нашел чистый участок бетона под прикрытием стены и кусочком мела быстро нарисовал круг, подпитывая движение руки силой воли.

Стоило мне закончить — и результат не заставил себя долго ждать: меня накрыл энергетический экран, защищавший от случайной энергии, которая могла испортить заклинание. Тихонько бормоча, я снял с шеи серебряную цепочку с потертой старинной серебряной пентаграммой и привязал к центру пентаграммы несколько волосков Элизабет. Затем сосредоточился, ощущая, как энергия возле круга концентрируется в нечто почти осязаемое, прошептал несколько слов на фальшивой латыни и выпустил скопившуюся магию в пентаграмму.

Серебряная пятиконечная звезда вспыхнула, по металлу и привязанным к нему волоскам пробежала дюжина крошечных искорок статического электричества. Я поморщился. Какая небрежность — дать энергии превратиться в статику. А сам целую неделю пилил свою ученицу за ее ошибки.

Стерев мел ногой, я нарушил круг и посмотрел на Мыша, спокойно сидевшего неподалеку с распахнутой в собачьей ухмылке пастью. Мыш присутствовал на некоторых из тех уроков и был умнее обычной собаки. Насколько умнее, я не знал, но почти не сомневался, что он смеется надо мной.

— Это все дождь, — сообщил я ему.

Мыш чихнул и завилял хвостом.

Я хмуро уставился на него. Не уверен, что смогу смириться с тем, что мой пес умнее меня.

Дождь смыл бы заклинание с амулета, поэтому я аккуратно прикрыл его рукой, спрятавшись под стеной здания. Честно говоря, здесь не помешала бы шляпа. Возможно, стоит ею обзавестись.

Я поднял амулет и сосредоточился. Пентаграмма на цепочке задрожала, потом внезапным, резким движением качнулась в направлении дальнего конца переулка.

Присвистнув, я спрятал ладонь с амулетом в рукав плаща.

Она прошла здесь. И, судя по силе реакции, была до смерти напугана. Оставила хороший след.

Фыркнув, Мыш припустил по переулку, принюхиваясь. Конец его короткого поводка — в основном надевавшегося для вида — волочился по земле. Я не отставал. Через двадцать футов Мыш начал низко рычать.

Это было выдающееся событие. Мыш не издает звуков, если поблизости нет Чего-то Плохого. Пес ускорил шаг, и мне пришлось сделать то же самое.

Я понял, что рычу вместе с Мышом. Мне до смерти надоели Плохие Твари, достававшие жителей моего города.

Мы выбрались на улицу, и Мыш сбавил скорость. Сильный дождь способен смыть не только магию. Пес снова зарычал и оглянулся на меня, поджав хвост.

— Понял, — сказал я ему. Посохом приподнял полу длинного кожаного плаща, чтобы укрыть амулет. Выглядело все это странно — но не слишком.

Нет, клянусь, что в ближайшее время куплю себе шляпу.

Поисковое заклятие держалось, и амулет повел нас дальше по улице, в сторону «Ригли». Молчаливую громаду стадиона омывали серые струи ледяного дождя. Мыш, по-прежнему старательно принюхиваясь, внезапно резко свернул в какой-то проулок и перешел на бег. Я заглянул под плащ и вновь проконсультировался с амулетом.

И настолько увлекся мыслями о холоде, дожде и собственной внешности, что забыл о мерах предосторожности, и выскочивший из ниоткуда Каин обрушил что-то на мой череп.

В последний момент я повернул голову и отдернул ее, поэтому удар пришелся в лоб. Перед глазами вспыхнул свет, ноги подогнулись. Я увидел, как Каин снова замахивается, и понял, что в руке у него длинный грязно-белый атлетический носок, в котором лежит нечто тяжелое. Получился неплохой цеп.

Мои бедра пришли в контакт с муниципальной урной, и я выставил вперед руку, чтобы защитить лицо. Защитные заклинания на моем плаще вовсе не плохи, однако предназначены против пуль и острых предметов. Цеп врезался в мое правое предплечье. Оно мгновенно онемело.

— Так, значит, это ты украл мой кег, чтобы коричное говно Брэддока получило приз? Прощайся со своей задницей.

И с этим чудесным обещанием Каин снова замахнулся цепом.

Однако он совершил ошибку, отвлекшись на свой изящный монолог. Ударь он немедленно — и у него был бы шанс забить меня до полусмерти. Каин промедлил всего ничего, но за это время я успел собраться с мыслями. Пока он замахивался, мой посох вошел в контакт с его промежностью. Глаза здоровяка вылезли из орбит, рот раскрылся в беззвучном вопле.

В жизни учишься ценить маленькие радости.

Каин споткнулся и завалился набок, однако один из каинитов выскочил из-за него и врезал мне по губам. Сам по себе я бы такой удар пережил, но Каин уже успел со мной поработать. Я рухнул на одно колено, пытаясь понять, что происходит. Некто в огромных мотоциклетных ботинках пнул меня в живот. Я упал на спину и ударил его пяткой по коленной чашечке. Раздались хрясть и чпок — и он покатился по земле завывая.