Джим Батчер - Халтура

— Итак, — сказал череп, — горячая штучка приходит в офис к Гарри. Он пускает слюни, ведет себя как идиот и не соглашается на ее предложение заняться сомнительными с точки зрения морали вещами прямо здесь и сейчас.

— Ну-у… — протянул я. — Не уверен, что…

— Будучи придурошным героем, он говорит ей: не тревожьтесь, я отыщу вашу душещипательную приманку, то есть потерянного ребенка. Однако вместе с ребенком он найдет и ритуальную книгу.

— А будучи преданным стражем Белого Совета… — продолжил я.

Боб фыркнул:

— Он притащит к ним эту книгу с опасными ритуалами на каждый день. И Совет сделает с ней то же, что с «Некрономиконом».

Я кивнул:

— Опубликует ее, поскольку решит, что если ритуалы станут доступны каждому кретину, их сила рассредоточится и уже не будет представлять угрозы.

— Вот только настоящую опасность представляют вовсе не ритуалы, а знание о лежащих в их основе сущностях, — закончил Боб.

— И нам уже не удастся от них избавиться — как от фейри.

— Вы пытались избавиться от фейри? — с неожиданной тоской спросил Боб.

— Да, венаторы пытались, — сказал я. — Однако парни на букву «г» свели наши усилия на нет.

— Парни на букву «г»? Что, государственные агенты? — поинтересовался Боб. — Вроде людей в черном?

— Вроде Гутенберга и Гриммов, — ответил я.

На мгновение Боб прищурил свои огоньки, очевидно, задумавшись.

— Эта Стигийская красотка. Она заманила тебя в ловушку. Она знала, кто ты и что собираешься сделать.

— Мы с Сестрами уже встречались. Они со мной знакомы. — Я покачал головой. — Ума не приложу, почему она сотворила это с моим лицом, вместо того чтобы убить.

— Потому что Дрезден бы это почувствовал, — уверенно сказал Боб.

— Что?

— Убийство при помощи магии оставляет запах, и даже пролитый на землю дезодорант не поможет скрыть его. Если бы Гарри ощутил запашок черной магии, сестрице не удалось бы притвориться несчастной девицей.

— Но он все равно узнает, что она практик.

— Только если дотронется до нее, — возразил Боб. — И даже в этом случае, если ее сознание сильно отличается от нормального, у нее измененная аура. Кроме того, ощутить в клиенте искорку магического потенциала — не то же самое, что понять, что он с головы до ног забрызган сверхъестественной кровью.

— Я тебя понял. Поэтому она изменила мое лицо.

— С технической точки зрения она его не меняла, — ответил череп. — Это иллюзия, под которой кроешься настоящий ты. Вопрос в том, для чего вообще ей это понадобилось.

Я нахмурился.

— Чтобы остановить меня, — сказал я размышляя. На разгадку замысла Стигийки не потребовалось много времени, и я скрипнул зубами от злости. — Пустая ночь! Она сказала Гарри, что преступление совершил некий злодей. Продемонстрировала фотографию мерзавца, похитившего бедное дитя. — Я показал на свое лицо. — А потом превратила меня в него.

— Проклятие, — восхищенно произнес Боб. — Вот это подлость. В последнее время Гарри заводится с пол-оборота. Может не дать тебе шанса объясниться, когда увидит.

Я вздохнул:

— Судя по моему сегодняшнему везению, так оно и будет. Ты поможешь или нет?

— Ответь мне еще на один вопрос, — сказал череп, уже тише.

— Ладно.

— Почему? — спросил он. — Почему вампиры участвуют в этом? Почему те, кто питается людьми, заинтересованы в сохранении человечества от прожорливых демонических богов?

Я фыркнул.

— Ждешь рассказа о том, что в глубине души мы все мечтаем быть героями? Что нечто глубоко внутри жаждет искупления и человечности? — Я покачал головой и улыбнулся, продемонстрировав зубы. — Хочешь знать настоящую причину? Потому что мы не любим конкуренцию.

— Ну наконец-то! — Боб закатил огоньки. — Мотив, который я могу понять. Хорошо.

— Хорошо?

Череп повернулся на своей подставке, чтобы оказаться лицом к столу.

— Я покажу тебе, как найти Гарри. Однако сначала мы займемся твоим лицом. Дай-ка взглянуть на него поближе.

В голове у меня сверкнула мнемоническая молния, и я понял, что улыбаюсь.

— Нет, — сказал я.

Череп слегка наклонился набок, разглядывая меня.

— Нет?

— Нет. У меня есть идея получше.

Боб попытался объяснить, почему его поисковое заклятие сработает, когда мое провалилось, но через пять секунд технических деталей я начал слышать «бла-бла-бла».

Да, я не чародей. Я — простой юзер. Мне плевать, почему оно действует. Лишь бы действовало.

Стигийка устроила свое маленькое представление на складе в Хаммонде. Когда я нагнал моего брата, они с ней прятались в переулке напротив склада, изучая место. Стигийка играла роль напуганной нервной дамочки, желающей как можно скорее вернуть свое чадо себе под крылышко. Она была неплохой актрисой, учитывая, как мало человеческого в ней осталось. Возможно, ее возраст составлял пару веков. Достаточно времени, чтобы попрактиковаться.

Я поднялся по боковой стене здания по соседству со складом и тоже огляделся. Строение охраняли два упыря в коричневой форме частных охранников. Они регулярно обходили склад изнутри и снаружи, однако не додумались посмотреть на крышу, где засел я. Склад представлял собой пятиэтажное здание из голого кирпича без пожарной лестницы. Действительно, к чему задирать голову?

Я перебрался к задней стене склада, где Гарри со Стигийкой не могли меня заметить, дождался, пока оба марширующих упыря скроются из виду, а затем перепрыгнул сорок футов, отделявших мою крышу от соседней. Приземлился почти бесшумно и на несколько секунд замер, проверяя, не поднимется ли тревога.

Не поднялась. Меня не заметили.

Я принялся ждать.

Гарри начал действовать между тремя и четырьмя часами утра, когда охранники обычно испытывают наибольшую скуку и усталость, а также приходят к заключению, что сегодня ничего интересного уже не произойдет, — и когда на улице минимальное количество случайных свидетелей и невинных прохожих. Я услышал звучный баритон моего брата, выкрикивавшего заклинания на фальшивой латыни. Последовала вспышка света, прогремел гром, и что-то со скоростью пушечного ядра врезалось в листовой металл.

Минус один упырь. Гарри испытывает к ним почти священную ненависть. Если первый удар не прикончил монстра, братец потом с ним разберется. Второй упырь вскрикнул — значит, начал перекидываться.

Теперь, когда всеобщее внимание было занято атакой на парадную дверь, я проник в здание через световой люк.

Изнутри склад был завален скопившимся за долгие годы хламом — преимущественно останками грузовых контейнеров, стопками поддонов и разбитыми ящиками. Расчищенный в центре бетонный пол покрывали нарисованные кровью оккультные символы. Символы окружали стол, очевидно, изображавший алтарь. На столе лежал привязанный за руки и за ноги мальчик лет девяти, с пятнистым от слез лицом. Он кричал и дергался, но веревки крепко держали его.