Ольга Панова - Дневник

Пока он говорил, мать тихонько плакала в углу. Она не смела отцу перечить, так велико было ее уважение к нему.

Я оглядела их молча, поднялась с дивана и пошла собирать свои вещи. Спустя пару часов все закончилось. Я покинула этот дом, эту деревню навсегда. Прощайте. Возможно, я еще вернусь, и вы все пожалеете!

Дневник на этом месте заканчивался. Мила недоуменно повертела его в руках. Ей не хватало продолжения.

Мила находилась под впечатлением от прочитанного. Описанные события ее поразили и даже задели за живое. Хотелось знать, чем же началась новая жизнь этой маленькой ведьмочки в городе. С чего она начала. Как нашла в себе силы подняться и идти вперед?

Столько вопросов в голове, на которые навряд ли получит ответ.

В комнату вошла Катерина. Молча скинула на пол одежду, распустила волосы и легла в постель.

Пользуясь моментом, Мила позвала ее и показала потрепанный дневник:

– Тебе знакома эта вещица?

Подруга недоуменно уставилась на тетрадь. Похлопав глазами, наконец, замотала головой.

– Нет, не знакома. Это что, чьи-то стихи?

– Это тот самый дневник, о котором я тебе говорила.

– Все ясно.

Катерина накрылась одеялом и отвернулась к стене. Разговор был окончен. Признаться, Мила этого не ожидала. Ей казалось, что это ее дневник. Катерина ведь тоже черная ведьма, и по всем признакам он должен принадлежать именно ей.

Крайт не имела к нему никакого отношения. От этой мысли ей стало легче, как камень с души. Мила даже повеселела.

Она осторожно сложила дневник в тумбочку и потушила лампу. За окном стояла полная луна. Девушка закрыла глаза и попыталась уснуть, но почти всю ночь ворочалась и вертелась. Только под утро ее сморил глубокий сон.

Проснулась от громкого женского голоса. Кто-то сидел на кухне и разговаривал с Иваном. Мила накрыла голову подушкой и повернулась на бок. Все было напрасно. Этот голос, как иголка, сверлил мозг.

– Это невозможно, Катерина, закрой дверь, я хочу спать.

В ответ тишина. Никакого движения. Мила подняла голову и оглянулась. Кровать подруги была аккуратно застелена. Одежда и рюкзак, которые та сложила на спинку стула, отсутствовали.

Наверное, ушла по делам. Часы на стене показывали половину двенадцатого. С большой неохотой Мила сползла с кровати. Спутанные волосы расчесала гребешком и заплела в косу. Летний сарафан с завышенной талией она предпочла обычным джинсам и футболке.

В воздухе запахло свежим хлебом. От дивного аромата ее ноздри затрепетали. Девушка была голодна. Хотелось есть.

Мечтая о черном кофе, она вошла на кухню. Иван стоял у печи. Ловко орудуя ножом, он разрезал на куски свежеиспеченный хлеб. В воздух поднималась тонкая струйка дыма.

– Здрасте!

У окна на месте Катерины сидела довольно-таки полная женщина: седые волосы, убранные под косынку, цветное платье простого кроя, на ногах – носки с аппликацией.

Женщина с большим интересом рассматривала Милу. В ее взгляде читалось легкое недоверие.

– Матвеевна сказала, что ты можешь с первого взгляда определить болезнь.

Это было похоже на утверждение. Постановка фразы Милу поставила в тупик. Чтобы выиграть время на формулировку достойного ответа, она для начала подошла к Ивану.

– Доброе утро!

– Ах, Мила! Давай садись за стол, обедать будем. Кстати, познакомься, это Никитична. Соседка моя.

Женщина застыла в ожидании. Ее цепкий взгляд следил за каждым движением Милы.

– Иван, – девушка оглядела верхние полки шкафа, – у вас кофе есть?

– Только растворимый.

– Я бы хотела молотый.

– Такого нет.

Кончиками пальцев Мила прикоснулась к краю чайника. Он был очень горячим. Чтобы не обжечься, она отдернула руку. В чашку налила крепкий чай и села за стол.

– Насколько я поняла, вы желаете знать мое мнение о вашем здоровье. Так вот, у вас повышен уровень сахара в крови. Вы это прекрасно знаете, верно?

В ответ Никитична лишь медленно кивнула и переглянулась с Иваном:

– Это ты ей сказал?

– Ты спятила? Думаешь, я ей про каждого в деревне растрепал? Говорю тебе, у нее дар.

Женщина снова посмотрела на девушку. На этот раз в ее взгляде читалось удивление.

– Значит, ты действительно умеешь лечить?

– Кое-что в моей власти, – Мила бросила в чашку кусочек рафинада, – у вас, например, убрать шумы в голове. Сразу почувствуете.

Иван громко хохотнул.

– А вот хочу, чтобы все прошло прямо сейчас, – рявкнула Никитична и стукнула ладонью по столу, – сейчас хочу.

– Не вижу проблем.

Мила поставила чашку на блюдце и поднялась из-за стола. На миг на кухне повисла тишина. Никитична с легким недоверием следила за каждым движением Милы.

Как только та встала за ее спиной, она быстро посмотрела на Ивана. Старик стоял у стола и улыбался. Женщина несколько расслабилась.

– Снимите косынку и откиньте голову немного назад.

Никитична повиновалась. Секунду спустя Мила запустила тонкие пальцы в седые волосы. Каждое ее движение было легким и приятным. Тепло исходило от ее волшебных рук.

От головы по всему телу нежно пробегали волны легкого блаженства. Веки постепенно стали наливаться свинцом. Через минуту они вовсе закрылись.

Громкий щелчок, и Никитична открыла глаза. Перед ней стоял Иван.

– Кажется, ты просто-напросто отключилась. Давай, приходи в себя, выпей прохладной водицы.

Он буквально всучил ей наполненный стакан в руки. Женщина быстро заморгала и посмотрела на наручные часы.

– Не может быть. Я проспала двадцать минут?

– Именно так, – кивнул Иван и сел на свой табурет.

– Но как такое возможно? Ведь я только что сидела.

Над головой раздался тихий кашель.

– Такое иногда случается на моих сеансах, но это даже лучше. Уверена, вы уже ощущаете себя намного лучше.

Никитична отпила немного воды и прислушалась к своим внутренним ощущениям.

– Вы правы, мне намного лучше. В голове какая-то легкость и никаких шумов. Хотя это, наверное, от того, что я немного отключилась.

– Нет, теперь так будет всегда, – заверила Мила и взяла со стола свою чашку, – по крайней мере, я на это надеюсь.

– Никитична, смирись уже. У девушки определенно дар.

– Да ладно, Иван, сама поняла давно.

Женщина попыталась нацепить на голову косынку. Руки ее не слушались. Все тело словно было ватным.

– Наверное, мне надо прилечь, – прохрипела она, осторожно поднимаясь со стула, – пойду я домой.

– Доброго дня, – попрощалась Мила.

Иван вызвался женщину проводить. Когда вернулся, то застал девушку на том же месте. Она задумчиво допивала свой чай.

– Не обращай внимания, у нас в деревне все такие. Народ недоверчивый и чужаков не признает. Что поделать, таковы устои.

Мила лишь пожала плечами в ответ. Не сегодня-завтра они покинут эти края навсегда, так какое ей дело до местных нравов.