Евгений Кусков - Во тьме

Марк молчал. Вообще-то, он недолюбливал детей, частенько бросаясь по данному поводу фразой из известного фильма: «Дети — пять минут удовольствия, а потом муки на всю жизнь!». Джейн была осведомлена об этой черте его характера, однако полагала, что он и на сей раз отнесётся к ней с пониманием.

— Осуществление моей мечты связано с возвращением к кошмару, — с грустью продолжала она. — Тебе известно, как я отношусь к мужчинам. Даже сидеть в непосредственной близости от них мне неприятно, не говоря уже о том, чтобы вступать в сексуальные связи. Я понимаю, что это глупо, но я не подпущу к себе даже самого чувственного и заботливого парня. Я просто не смогу. Тупик.

Джейн нервно сжала зубами ноготь большого пальца, устремив взгляд на Марка; она смотрела на его лицо, но не в глаза.

— Возможно, есть способ, — начал он.

— О чём ты? — в её голосе мелькнула настороженность.

Естественно, Сандерс заметил это, но виду не подал, так как ни за что не обвинил бы Джейн в чрезмерной подозрительности. Он лишь спокойно поведал:

— Ты ведь знаешь об искусственном оплодотворении?

— Да, конечно. Но… — она замялась. — Разве его применяют не для тех женщин, которые не могут родить «нормально»?

— Верно. Кто его знает — может, и в твоём случае подойдёт? Какой-никакой шанс сделать всё аккуратно и в обход традиционной и столь неприятной для тебя схемы.

— Даже если так, у меня всё равно нет денег на эту операцию, — девушка покачала головой. — Как думаешь, сколько это стоит?

— Думаю, тысяч восемь.

— Нет, исключено. С моей зарплатой такое не потянуть.

В своём следующем шаге Марк не сомневался, хотя и не мог знать заранее о нём.

— У меня есть кое-какие сбережения на счету в банке, — сказал он. — Всего-то пять пятьсот — но ведь это лучше, чем ничего.

Она взглянула на него, теперь уже в глаза, и недоверчиво переспросила:

— Ты серьёзно?

— Конечно, — кивнул Сандерс.

И он не лукавил. Нежданно-негаданно он стал свидетелем определённо важного этапа жизни Джейн. В его голове быстро прокручивались различные варианты дальнейшего развития событий. С грустью за девушку и со злостью на общество он понимал, что даже если у неё родится ребенок, ему (или ей) придётся нелегко в этом мире. Очень нелегко. Да и самой Джейн предстоят немалые трудности. Нет, он верил в неё, но вовсе не желал ей новых проблем. Выпавших на её долю испытаний хватит на три жизни вперёд. Однако Марк не сомневался — что бы ни случилось, он сделает всё, чтобы помочь ей. И по мелочам — победит свою неприязнь (на деле, не такую уж и глубокую) к детям. И по крупному — вплоть до полной отдачи себя и всего, что у него за душой имелось. Собственно, осознание этого его не пугало и не смущало — он делал и будет делать всё для Джейн не потому, что желал прослыть «благородным принцем» (к слову — что-то пока никто не приветствовал его общение с «нестандартной особой»), и не потому, что стремился постепенно растопить её сердце и в итоге завладеть телом. А по той простой причине, что он ХОТЕЛ помочь ЕЙ. Вот и всё. Добавить к этому нечего.

— Но это ведь не такая маленькая сумма… — тем временем говорила девушка.

— Да. Тысячи три придётся где-то добыть. Но не волнуйся — я что-нибудь придумаю.

— Нет, я о том, что… это ведь твои деньги… ты их на что-то копишь…

— Брось, Джейн, они у меня просто так натекают. Ты же знаешь — у меня никакой цели в жизни. И потом, мой «Шеви» — и тот потребляет больше средств, чем я.

— Но… — продолжала сомневаться она. Конечно, материальная поддержка ей бы очень не помешала, но не за счёт же Марка! А она его знала — раз что-то пообещал — наизнанку вывернется, но слово сдержит.

— Сомнения ни к чему, — категорично заявил он. — Ты сама понимаешь, что я прав.

— Может быть… И всё-таки мне жутко неудобно. Словно я пользуюсь твоей расположенностью ко мне…

— Не говори глупостей, — Сандерс до сих пор не отпускал её руку и теперь чуть сильнее сжал, как бы приободряя. — Правда, если ты решишься на операцию, то тогда, возможно, у тебя будут близнецы. Очень даже возможно.

— Разве это плохо?

— Конечно, нет, — он улыбнулся, — иначе что делать, если родится только девочка, а ты заранее решишь назвать ребёнка Джоном?

Сработало — Джейн тоже улыбнулась.

Марк снова мельком взглянул на часы и теперь однозначно решил отправляться:

— Ладно, уже половина третьего. Я и так сегодня у тебя гощу не по графику.

— Вообще-то, если б ты не приехал, то я бы провела безумно длинную бессонную ночь. И хотя ты не от нечего делать прибыл ко мне, всё равно спасибо.

— Не за что, — ответил он, вставая из-за стола. — Благодарю за то, что выслушала.

— О чём разговор — в любое время.

Сандерс прошёл в прихожую, сам открыл замок и повернулся к девушке, чтобы попрощаться.

Неожиданно (причём не только для него) она подошла к нему и поцеловала в лоб. И опять он испытал это безошибочное ощущение материнского тепла и настолько проникся им, что как-то вяло удивился столь смелому с точки зрения Джейн поступку.

— Спасибо тебе, Марк. За всё, — сказала она, чуть отстранившись.

— Удачи… Джейн, — он в последний раз взглянул на её неземной красоты лицо, на миг погрузился в нежную глубину красивых карих глаз и, отчего-то внезапно почувствовав сильный укол грусти, вышел.

Девушка прикрыла за ним дверь и потушила в прихожей свет. Немного помедлив, она решила, что помоет кружки утром, и позволила тьме завладеть и кухней. После этого прошла в спальню.

Одеяло было отброшено в сторону, простыни скомканы, но теперь эти признаки ужасного сновидения перевоплотились в призраки. Они уже не имели значения… до следующего раза, но это будет не сегодня. Джейн не сомневалась, что до утра сможет спать спокойно.

Наскоро приведя постель в порядок, она легла и потушила последний источник света в квартире. Глядя на потолок, по которому иногда проплывала волна света от проезжающих мимо автомобилей, она думала о Марке, о том, насколько необычные чувства могут возникнуть между мужчиной и женщиной, когда они не являются любовниками.

Как знать — быть может, сон опять заманит её в пучину времени, но на сей раз не в прошлое, а в будущее. В светлые месяцы, дни, часы, когда она уже будет не одна.

Катафалк резко свернул с дороги и закачался на ухабах. Сердце Элизабет забилось ещё сильнее, чем прежде. Несмотря на то, что вампирши продолжали прижиматься к ней холодными телами, она покрылась испариной.

«Кадиллак» остановился, и двигатель сразу же затих.

— Приехали! — сказала одна из девиц и, открыв дверь, вышла наружу.

Женщина на негнущихся ногах последовала за ней. После душного салона автомобиля ночной воздух обжёг лёгкие своей свежестью и прохладой.