Евгений Константинов - Нежелательные встречи, или Барбусы обожают тараканов (сборник)

Но, несмотря на все страхи, у него даже мысли не возникало, чтобы отказаться от предстоящего мероприятия. Не из-за того, что в этом случае он стал бы выглядеть в глазах нескольких десятков людей последним чмошником, нет. Просто Павел отчетливо сознавал, что пришельцы рано или поздно все равно появятся. Так пусть уж лучше — сегодня, лучше — здесь, где талантливые на выдумку люди, обязательно сообразят, как избежать смертельной опасности.

Он в который раз посмотрел за окно — легкие облачка на голубом небе дождя не обещали…

— Добро пожаловать, гости дорогие! — встретил высыпавших из автобуса участников конвента Николай Курганов, директор «Радужной форели». — Проходите и спускайтесь по этой тропинке. Вон там, вблизи большой беседки мы сейчас начнем жарить рыбку. У нас ее предостаточно, так что всем хватит. К тому же и сами поймаете. А где скрывается наиглавнейший рыболов?

— Привет хозяевам! — протиснулся сквозь толпу Павел.

— Сегодня вы здесь хозяева, мы всего лишь обслуга, — ответил Курганов, здороваясь. Убрав с лица радушную улыбку, понизив голос, спросил:

— Как думаешь, где твои пришельцы высадиться могут?

Павел вздрогнул и посмотрел директору в глаза, сразу ставшие серьезными. Они стояли на невысоком пригорке, а внизу красовалось озеро.

Пейзаж был достоин кисти Исаака Ильича Левитана. В не нарушаемом рябью зеркале воды отражались сосенки, ели и только-только одевшиеся в листву березки; неглубокие заливы чередовались с крохотными песчаными пляжами; среди ивняка, словно рожденные вместе с самим озером, виднелись неброские беседочки; по всему берегу на равных расстояниях друг от друга приглашали рыболовов в гости аккуратные мостки.

— Скорее всего, вот здесь и высадятся, — указал себе под ноги Павел. — Для обзора это самое идеальное место. А что еще художнику надо?

— Ага, — кивнул Курганов. — Мастер-класс лучше всего проводить вон в том, дальнем углу. Там и мосток самый широкий, и форель всегда держится. Через сколько примерно думаешь соревнования начать?

— Постой, дружище, — Павел взял Николая за плечо. — Ты на самом деле веришь, в моих пришельцев?

— Дружище, — директор рыбхоза похлопал Павла по руке, — я очень много читаю фантастику и очень ее люблю. Соображаешь?

На самом широком мостке поместилось человек десять. Основная толпа разместилась, на берегу, некоторые сразу направился к беседке, где у мангалов хлопотал директор хозяйства и его помощники. Тем, кто был поближе, Павел раздал не собранные пока спиннинги, катушки и разложил перед собой на полу открытые коробочки с приманками.

— Друзья, — начал он, — прежде всего я хочу сказать, что процесс рыбалки, это самая настоящая фантастика! И если сегодня кто-нибудь научится обращаться со снастью и, дай бог, поймает рыбку, он в это поверит.

— Итак, мы с вами держим в руках спиннинговые удилища. Спиннинги бывают телескопическими, одночастными, то есть, иметь одно колено, двухколенными и так далее. У всех нас спиннинги — двухколенные. Они оснащены катушкодержателями и пропускными кольцами, верхнее из которых называется «тюльпан»…

Рассказывая и показывая, как собирать и оснащать спиннинг, а затем — как забрасывать приманку и делать проводку, Павел на время забыл о своих страхах. Да и какие, в самом деле, могли быть пришельцы в таком райском для рыболова местечке! Как-то само собой получилось, что все шесть спиннингов достались тем, чьи рассказы обсуждали накануне на мастер-классе Новгородцева, в том числе, самому мастеру и Алене Викторовне. Им же предстояло соревноваться в течение первого часа, после чего спиннинги должны были перейти в руки другим желающим.

Павел объяснил правила, попросил начинающих спортсменов занять понравившиеся им мостки, после чего поднялся на пригорок и во все горло скомандовал «Старт!» И вот тут-то, глядя сверху вниз на людей, с которыми за два дня успел подружиться, его вновь начало трясти.

Спиннингисты и несколько болельщиков разбрелись по берегу, основная же часть народа собралась в беседке и начала пиршество. Жареная на мангалах форель явно пришлась им по вкусу. Чтобы успокоить нервишки, Павел собрался спуститься к беседке и опрокинуть рюмку-другую водки, но в это время с одного из мостков донесся радостный вопль. Первую форель поймал Александр-гладиатор.

— С почином! — крикнул ему Павел.

И тут над его ухом кто-то негромко произнес:

— Ну, вот мы и встретились.

Не успев обернуться, Павел почувствовал, что его руки оказались прижаты к туловищу и пошевелить ими нет возможности. В следующее мгновение вокруг него возник купол, местами отливающий золотом, а перед ним появилась знакомая парочка с мольбертами и палитрами в руках. Все тот же смугловатый мужчина с собранными в пучок волосами и в красной бандане и все та же неземной красоты женщина с распахнутыми зелеными глазами, сверхдлинными ресницами, немыслимо изогнутыми ниточками бровей, утонченным носиком и ослепительной белизны гривой волос. Единственным изъяном была язвочка на ее щеке, и Павел хорошо помнил, что язвочка появилась от упавшей дождевой капли.

— Мы знаем, что ты нас ждал, — красавица обнажила в улыбке два ряда неестественно крохотных зубов.

— Не-е-ет! — заорал Павел.

— Этот купол изнутри звуконепроницаем, — тоже улыбнувшись, сказал обладатель банданы. — Мы-то тебя понимаем, а вот другие — не слышат абсолютно.

— Убирайтесь отсюда! — крикнул Павел.

— Только после окончания соревнований, — сказал художник, устанавливая мольберт на землю. — Кстати, мы сегодня не одни.

Павел завертел головой и увидел еще двух мужчин и двух сногсшибательно красивых женщин. Чуть в стороне, откуда ни возьмись, рядком стояли три сияющих сталью и полировкой джипа.

— Мы рассказали друзьям о нашем приключении на Кипре, и они очень захотели отправиться в Подмосковье, — объяснил смуглолицый художник. — Сейчас мы будем соревноваться, а потом кое-что с тобой обсудим, хорошо?

— Нет! Нет! Нет! — кричал Павел, но обладатель банданы уже отвернулся к своему мольберту.

Его друзья, выдавая рокочущие звуки, тоже установили мольберты, на них — подрамники с холстами, потом взялись за кисти. Рисовали художники быстро. Конечно, до Левитана им было далеко, но Павел прекрасно понимал, что художественная ценность отображаемого пейзажа пришельцев интересует меньше всего.

Лишенный возможности шевелить руками, а значит, достать водяной пистолет, он с мольбой смотрел в небо. Тучек на нем стало больше, да и ветерок поднялся, но до дождя было еще далеко.

А художники тем временем закончили рисовать, одновременно поменяли кисти и в центре своих холстов провели по три золотистые линии, образовавшие равнобедренные треугольники с устремленными вверх вершинами. После чего переглянулись и по команде-отрыжке смуглолицего одновременно перевернули картины на сто восемьдесят градусов.