Инесса Ципоркина - Меня зовут Дамело. Книга 1

Дамело служит истинным богам, день за днем потакая чревоугодию белых, кормя их женщин, чтобы те становились веселыми и податливыми, легко ложась под мужчину. За годы служения он пропитался силой истинных богов настолько, что она течет по его коже, смотрит из глаз, проступает в голосе. Поэтому молодого кечуа ничуть не удивляет ни женская уступчивость, ни собственная неуемная жажда. Ему, как потомку и бессменному жрецу истинных богов, положены и жажда, и утоление ее.

Но иногда Дамело хочется перестать быть собой, забыть, что по крови он Сапа Инка древнего народа, без следа растворенного костой, сьеррой и сельвой. [20] Ландшафтные группы государства инков: коста — побережье Тихого океана, сьерра — прилежащие к побережью горные долины, сельва — влажные тропические леса — прим. авт. И хочется, чтобы собеседник говорил с Сапа Инкой, смеялся и трогал его душу, осторожно двигаясь по окраине, не залезая глубоко, не будя зверье во тьме влажной, болотистой сельвы, пахнущей медом и гнильем. Дамело отнюдь не легко признавать в себе простые человеческие желания, низменные и жалкие. Хорошо, что у Дамело есть Амару, для которого все едино, что потомок Манко Капака и Мамы Окльо, [21] Полноценным инкой мог считаться только прямой потомок — как по мужской, так и по женской линиям — самого Манко Капака, первого Инки, основателя государства инков Тауантинсуйу. Согласно некоторым инкским легендам, он был сыном бога Солнца Инти и богини Луны Мамы Килья — прим. авт. что последний из Ача руна. [22] Они же Пурумруна — варвары, не имеющие ни короля, ни законов — прим. авт. Горько сознавать, что высокое происхождение ничего не значит для существа, которое не рождалось никогда, а было сотворено — первым в своем роду. А с другой стороны, это он, насмешливый дракон Амару, как никто, развеивает удушливый пафос, окутывающий Единственного Инку с рождения. Угар, мешающий дышать полной грудью, любить без оглядки, ходить короткими путями. Жить.

Давно не подававший голоса Амару с плеча Дамело наблюдает за брачными танцами белых, танцами искушающих и совращающих, танцами стрезва и спьяну, смотрит, как смотрят женщины поверх бокала — с понимающей улыбкой и затаенным ожиданием. Вот-вот ляпнет ртом Дамело что-нибудь неприличное.

— Ну мы пошли? — Диммило трогает рукав Дамело. «Мы». «Пошли». Значит, не сплоховал обстоятельно выбранный Саша, чуть шалый и беспутный, но щедрый и добрый. Не сплоховали его похожие на маслины глаза, мальчишеская улыбка и маленькая крепкая задница. Димми будет чем себя занять — аж до самой Масленицы, Сырной седьмицы, прощающей обиды.

— Будешь должен, — гаденыш Амару, гаденыш. Озвучил-таки.

— Буду, — смеется Диммило. — Буду.

На игру Дамело, конечно, опоздал, незаметно прошел в угол, сел и сосредоточился на том, что всегда было ему интереснее карт — на лицах. Молодому кечуа хотелось ловить вспышки искренних чувств, пробивающие камуфляж спокойствия насквозь, определять по ним, кто здесь лучший лжец — а определив, забрать себе умение виртуозно лгать без единого слова.

Не получилось.

Почему-то сталкеры [23] Сталкинг — вид домогательства в виде преследования жертвы, поведения, причиняющего неудобство или вред, нарушающего неприкосновенность частной жизни — прим. авт. всегда мужчины. А между тем нет лучше сталкера, чем женщина. Влюбленная женщина.

— Опоздал, опозда-а-ал. А я так ждала, боялась, не придешь уже. Ты сволочь, заинька, — шепчет личная напасть Дамело, притираясь, притискиваясь бедром.

Индеец молчит, делая вид, что никто не дышит ему в шею, не жмется ляжкой, горячей и влажной даже через два слоя ткани, не шарит по лицу жадным взглядом. И все-таки периферийное зрение фиксирует, как тридцатилетняя девочка из аниме наклоняется к Дамело, демонстрируя глубины декольте, провисшего между маленьких острых грудей, как расширенные зрачки зияют в обрамлении радужки, словно ружейные дула. В тусклом свете настенных ламп тщательно наведенный макияж смоки айз [24] Smoky eyes — эффект перехода темных теней в светлые, когда за счет растушевки теней достигается томный и соблазнительный взгляд — прим. авт. выглядит боевой раскраской, полосой пороха, нарисованной для маскировки, острые пряди челки пылают багрянцем, струйками крови стекают по шевелюре цвета воронова крыла, длинными загнутыми когтями лезут в глаза, почти касаясь белков, серебром горящих в полутьме.

Дамело распят между бешеным взглядом, сканирующим его профиль, и сладким голосом, несущим грязь ему на ухо. Молодому кечуа приготовлено развлечение покруче покера по средам.

Наверное, так себя чувствуют мишени в тире.

Игра испорчена — или нет, вернулась к старой, неоконченной партии, о которой так хочется забыть, сбросить карты, выйти из круга. Ты давно признал, индеец, что ставка слишком высока для тебя, ты бы признал это в самом начале, когда, не ведая, что творишь, делал свой большой блайнд. [25] В покере два игрока, сидящих слева от дилера, делают обязательную ставку вслепую до сдачи карт, малую ставку вслепую — small blinds (малый блайнд) и большую ставку вслепую — big blinds (большой блайнд) — полную минимальную ставку. Эти две ставки формируют банк — прим. авт. Что бы ты поставил на кон, будь у тебя выбор? Стопку помятых банкнот? Свою репутацию любовника? Удачно начатую карьеру? Что теперь гадать, ты же не знал, во что ввязываешься. Думал, будто выбираешь игру, а заодно и устанавливаешь правила. Какая самонадеянность, индеец.

За Дамело все решил игрок, первым вступивший в игру, определивший малым блайндом: игра пойдет по-крупному — вслепую, не зная расклада, эта женщина поставила себя. Всю.

О, они были молоды тогда, слишком молоды, оба. И не понимали, что стоят аккурат на развилке, где пути их разойдутся, он перестанет смотреть ей в глаза — только между, зато она научится смотреть внутрь, не мигая. Увидит то, что увидит, и обвинит его в предательстве. Когда инстинкт начнет умолять: беги без оглядки, так он и сделает — и тогда она превратится в адскую гончую, взявшую след.

Наверняка Сталкер ждала, что ты поднимешь вдвое, предложив в ответ — себя. Целиком.

Но Дамело ставить себя на кон не собирался. Он пытался торговаться, набивал себе цену, пускал в игру — в вашу с нею игру — все новых и новых игроков, защищался, разрывая себя на части, точно морская звезда. Надеялся, что противницы не хватит на райз. [26] В покере игрок может повысить предыдущую ставку (raise), устанавливая минимальную цену, которую должны заплатить остальные участники, чтобы продолжить игру. Иначе им придется сбросить карты — прим. авт. А она все не уходила, все повышала и повышала ставки — откуда что бралось? И расплачивалась щедро, швыряясь собой и теми, кто любил ее, кто перестал любить и продолжал любить, уже ненавидя.