Евгений Константинов - Налимья погодка

Здесь музыка сменилась на медленную, а Ирочке, конечно же, стало жарко. И вот уже молния на курточке медленно расстегивается, и сама курточка падает на пол, а вслед за ней и шапочка. Но Ирочке все равно жарко. Утерев со лба пот, она стягивает через голову шерстяной свитер и также небрежно бросает на пол.

Оставшаяся в белоснежных трусиках, бюстгальтере и сапожках, стриптизерша взяла удочку и начала ею играть, сама при этом, соблазнительно крутя попкой и принимая самые разнообразные позы. А потом у нее «произошла поклевка», и Ирочка радостно заплясала, хвастаясь окружающим будто бы пойманной рыбкой. И радость эта проявлялась столь бурно, что вместе с удочкой в руке у нее оказался и ее бюстгальтер, которым стриптизерша помахала над головой и убрала в ящик. После чего Ирочка заговорщицки оглядела зал и, подмигнув, как показалось Сергею — именно ему, достала из ящика бутылку водки, вызвав тем самым среди зрителей настоящую овацию…

На протяжении всего номера Сергей находился, будто в каком-то тумане. Он смотрел на Ирочку, а перед его газами мелькали сцены сегодняшнего дня: как он вместе с Генкой вытаскивает из лунки налима, как встречается с Ирочкой во время соревнований, как она позирует ему дома и на улице, как он отдает рыбу тете Вере, как глаза поварихи превращаются в налимьи бусинки, как Григорий молотит и молотит пешней, как он рыскает по кухни в поисках остатков налима… Григорий говорил, что в рыбу превратится всякий, кто съест от нее хоть маленький кусочек. По словам охранника, тетя Вера никому не дала налима даже попробовать…

И тут, глядя, как почти полностью обнаженная Ирочка, поставив одну ногу на ящик и уперев руку в бок, делает вид, что пьет водку из горлышка бутылки, Сергей с ужасом вспомнил, что после того, как она днем на улице точно в такой же позе выпила из горлышка несколько маленьких глотков коньяка… После этого она откусила и съела мерзлый налимий плавник!

Сергей рванулся к Ирочке, но она уже, подобрав с пола вещи, убегала за кулисы под одобрительные крики и гром аплодисментов — собравшиеся в зале рыбаки были в полном восторге. Он побежал за ней, но за кулисами, как и вчера, наткнулся на охранника Петра. Что-то объяснять ему было бесполезно, и Сергей, не раздумывая, врезал Петру кулаком в солнечное сплетение.

Тот оказался крепким парнем, и даже оказавшись после удара в полусогнутом состоянии смог угостить непрошенного гостя чувствительным тычком в бедро. Сергей врезался в дверной косяк, но на ногах удержался и попытался все же проскочить дальше, но охранник с рычанием навалился на него сзади, валя на пол. Падая, Сергей успел заметить, как Ирочка в его куртке и шапочке бежит через кухню на выход. Развернувшись на спину, он зло замолотил кулаками по держащим его рукам, а когда охранник подтянулся ближе и открылся, угодил ему прямо в нос. Тот вскрикнул и схватился за лицо, а Сергей еще добавил ему сверху по голове и наконец-то оказался на ногах.

За то время, что он потерял, возясь с охранником, Ирочка могла бы, к примеру, добежать до третьего этажа, но Сергей почему-то был уверен, что она уже на улице. Он выскочил на мороз, как был, в рубашке и без шапки и побежал по дороге под горку, а потом свернул на слегка запорошенную тропинку, ведущую к реке, на которой были свежие следы. Он надеялся, что вот-вот догонит Ирочку, остановит, вернет обратно, в гостиницу или отведет домой, но впереди, насколько позволяли видеть темнота и снег, никого не было.

— Ирочка! Подожди меня, Ирочка! — закричал он и побежал дальше, глотая ртом морозный воздух. И тут же, обо что-то споткнувшись, упал лицом в снег. А когда встал и оглянулся узнать, что ему помешало, наткнулся взглядом на валявшуюся на тропинке куртку.

— Нет, — прошептал Сергей, наклоняясь, чтобы ее поднять, — нет, только не это, только не…

Но под курткой было именно то, чего он больше всего не хотел бы увидеть: его шапка и свитер, а еще — Ирочкины трусики и сапожки. Сергей не притронулся к одежде и, несмотря на мороз и снег, не стал надевать куртку. На непослушных и негнущихся ногах он пошел по тропинке по направлению к речке Покша туда, где бывший рыбак Григорий стоял с пешней в руках над замерзающей лункой…