Джексон Пирс - Красные сестрицы

Сестра смотрит в окно. Небо обложено тяжелыми облаками, в квартиру льется холодный бледно-голубой свет. Я складываю из старых заметок Скарлетт лягушек, надеясь, что она не догадается спросить, где это я выучилась оригами.

Минуло три дня после событий в боулинге. Поначалу Скарлетт радовалась, что мы прикончили двух волков, но потом ей с новой силой захотелось отыскать потенциального фенриса и вожака стаи Стрелы. Каждую ночь мне снятся кошмары — волчьи когти, занесенные над головой, удар, от которого нет спасения… Если бы не Сайлас…

— Время на исходе. — Скарлетт поднимается, наливает себе воды, достает горсть печенья из пакета. Церковные колокола, словно издеваясь, отмечают четверть часа одним ударом. Сестра вздыхает. — Надо предпринять что-то еще. Если бы не Альфа, мы бы справились со стаей из боулинга. Может, стоит еще раз попробовать.

— Только не со Стрелой, — вмешивается Сайлас. Он лежит на диване и подбрасывает теннисный мячик. — По-моему, Альфа рассказал о нас своей стае. К тому же цель нашей вылазки заключалась в том, чтобы разузнать о потенциальном фенрисе.

— Нельзя закрыть глаза на волков, — продолжает Скарлетт с отчаянием в голосе. — Есть стаи Колокола и Монеты. Их вожаки про нас понятия не имеют…

— Да, а пока мы тут беседуем, они присоединяются к Стреле, — угрюмо добавляет Сайлас. — Волки решили объединиться в одну большую стаю и заполучить нового фенриса. Тем более что с одной громадной стаей драться тяжелее, чем с тремя маленькими.

— И что ты предлагаешь?

Скарлетт с таким грохотом ставит стакан на стол, что Баламут бросается прочь из комнаты.

— Не знаю, — вздыхает Сайлас. — Я не пытаюсь тебя разозлить, просто мы тут уже три недели, а выяснили только, что потенциальный фенрис — это какой-то конкретный человек, который может трансформироваться только в определенное время, в нужную фазу луны, раз в семь лет. Под это определение подходит половина мужского населения Земли, а лунная фаза после дня рождения ничем нам не поможет, разве что выслеживать всех поголовно именинников. Это, Летт, работенка не из легких. Может, лучше сосредоточиться на охоте, а не на том, чтобы приманить фенрисов с помощью «кандидата», — отвечает он твердым голосом, который, кажется, специально приберегает для общения с моей сестрой.

— И кто их будет заманивать, Сайлас? Может, ты? Или я? Рози не в состоянии играть роль приманки по всему городу. Если у нас не будет потенциального волка, все пойдет насмарку.

— А раньше тоже разницы не было? Пока в задачу не добавился этот кандидат, тебя устраивало охотиться на одиночек! — бросает в ответ Сайлас.

Он не боится вступить с ней в спор, но и Скарлетт не пугает противостояние.

— Знание приносит с собой ответственность! — восклицает сестра, краснея от злости. — Мы обязаны найти потенциального фенриса и использовать его в качестве приманки. Мы не ищем легких путей!

Сайлас что-то бормочет себе под нос. Лицо моей сестры горит бурлящим под кожей гневом.

— Что ты сказал? — Голос Скарлетт опасно дрожит.

Кажется, ей удалось разобрать последние слова. Я поджимаю губы и подумываю о том, чтобы вмешаться, но не знаю, принять мне сторону родной сестры или любимого мужчины.

— Не важно. — Сайлас качает головой и тянется за книгой.

— Говори!

Он глубоко вздыхает и смотрит на Скарлетт.

— Летт, может, это и правда твоя работа. Но не моя.

С этими словами он бросает на меня мимолетный взгляд, но я отвожу глаза. Я не смогла бы сказать подобное сестре. К счастью, она настолько поглощена вспышкой гнева, что не замечает наших взглядов.

— Не твоя? Ах, не твоя! Вот и прекрасно, вали в Сан-Франциско и прохлаждайся там! — срываются с ее языка горькие слова. — На твоей совести кровь девушек, которых ты мог бы спасти, а вместо этого решил выучиться игре на гитаре. Твое умение тренькать «Светит звездочка с небес» приобретено ценою их жизней. Не забудь объяснить это родителям девушек.

— Летт, ладно тебе… — начинает Сайлас.

Растерянность на его лице сменилась осознанием собственной вины.

Скарлетт качает головой, а потом переводит взгляд на меня:

— Рози, мы с тобой остались вдвоем.

Слова должны уязвить Сайласа, но они ранят меня в самое сердце. Я киваю, не поднимая глаз, и с трудом сдерживаю слезы. Сестра, схватив топор, выбегает из квартиры. Дверь с грохотом захлопывается, и воцаряется тишина. Сглатываю ком в горле, прохожу на кухню и небрежно скидываю тарелки в раковину. Одно из блюдец со звоном бьется.

Я должна охотиться. Скарлетт — моя сестра. Я должна выйти на охоту. Погибли девушки — их сожрали! А я могу положить этому конец.

— Рози… — со вздохом окликает меня Сайлас.

— Ты не должен был с ней так говорить! — кричу я. — Скарлетт права: это наша работа!

— Рози, ты ведь не больше моего желаешь все время охотиться и изучать волчьи повадки. Не хочу обижать Скарлетт, но я не могу жить так, как она. И ты не можешь, — продолжает он.

Не пойму: он извиняется перед Скарлетт или пытается привлечь меня на свою сторону?

— Она моя сестра! — разгоряченно кричу я.

Кажется, растерянность скоро сменится слезами.

— Твоя сестра, — повторяет Сайлас. Его глаза обсидиановыми каплями сияют в комнате, залитой голубым светом. — Твоя сестра, но не ты. Рози, ты отдельная личность.

Я разражаюсь злым смехом. Слезы льются из-под ресниц, стекают по лицу и падают на опущенные в грязную раковину ладони.

— У нас одно сердце, — шепчу я, отбрасывая волосы с влажного лица.

Одно сердце, разделенное пополам… Скарлетт закрыла меня собой, чтобы я чуть подольше смогла не смотреть в глаза чудовищу. Она всегда защищает меня. Это ее всегда ранят, уродуют и рвут на кусочки — а я смотрю на мир двумя глазами и мечтаю о жизни без охоты.

Какая же я эгоистка! Жалкая эгоистка!

Раскат грома раздается так внезапно, так резко, что от него содрогаются оконные стекла, Отдаленные вспышки молний смешиваются с ровными потоками света от небоскребов в центре города. Скоро придет гроза.

Я хочу еще раз гневно поинтересоваться у Сайласа, как ему в голову пришло, что я брошу охоту ради развлечений обычной жизни. Внезапно серый пушистый комок выскальзывает за дверь.

— Дверь открыта! — ору я, пролетаю мимо Сайласа, на ходу подхватывая с кресла плащ, и сдергиваю с тумбочки одну из плетеных корзин для белья.

Баламута так просто не поймать, его придется загонять в угол. Набрасываю пурпурную ткань на плечи, мчусь вниз через ступеньку, выскакиваю из дома и как сумасшедшая начинаю звать кота. Почему все в этом городе такого же цвета, как дымчатая шерсть Баламута? Дурацкий кот!

— Он не мог далеко убежать! — встревоженно кричит Сайлас, нагоняя меня.