Людмила Романова - Таинственные старушки, загадочные прохожие и незваные гости

– Спасибо ребятки, а мне то, чего вам дать?! Раз вы так, то и я должна вам что-то подарить. Только у меня ничего нет. Но сейчас что-нибудь придумаю, – засуетилась она.

– Ничего нам не надо, Анна Ивановна. Мы и так вам благодарны, – отговаривались мы, и ушли поскорее в свою комнату.

Мы взяли пляжную сумку и уже собрались пойти покупаться, как снова, услышали, – тук-ук!

– Да что это такое? Откуда этот стук идет? – прислушались мы.

– Вить, по-моему, это в тумбочке стучит! – сказала я. Может быть, там крыса! А мы то здесь спали! – у меня от такого предположения даже мурашки по спине прошлись.

Стук, и правда, шел из тумбочки, стоящей совсем рядом с нашей кроватью.

– Люсик, не бойся, сейчас я посмотрю! – сказал муж.

– Подожди, подожди! Я сейчас дверь открою, чтобы она убежать смогла, а то будет на нас прыгать! – остановила я его.

Муж осторожно подошел к тумбочке, предварительно, взяв в руки ботинок.

– Витька, только не убивай! Пусть живет! Она же не виновата, что ей тоже есть хочется… – завопила я.

Махнув мне успокоительно головой, муж быстро распахнул дверку тумбочки, чтобы крыса выбежала оттуда…

Но, никакой крысы там не было!

Зато! Там лежала большая, просто огромная, толстенная, старинная книга стихов Блока!

– Вот это да! – удивились мы, достав книгу, и стали листать ее страницы.

– Витька, какое богатство! Вот бы ее нам себе взять!

– Хорошо бы, но кто же такую книгу отдаст?! – ответил он.

В это время в нашу комнату вошла Анна Ивановна с банкой вина из черного винограда.

– Анна Ивановна, спасибо! Изабелла, это шикарно! Будем в Москве пить и вас вспоминать. Спасибо, спасибо! – сказал мой муж, взяв в руки тяжелую банку.

Нам очень хотелось задать свой вопрос, про книгу, для этого был подходящий момент, но мы все не решались. Мы не знали, как начать, и боялись показаться корыстными. Но Анна Ивановна, могла, ведь, уже уйти, и тогда начать этот разговор было бы еще труднее!

– Анна Ивановна! А вы не можете нам продать вот эту книжечку? – спросили мы.

– Какую книжечку? – удивилась Анна Ивановна, и удивленно подняла брови.

Моя душа ушла в пятки, от нескромности нашей просьбы. Мне совсем не хотелось рушить ее представление о нас.

– Вот эту. Она вот здесь в тумбочке лежала, и мы ее совершенно случайно увидели… – оправдывающимся тоном, сказала я.

– А, Господи! – пренебрежительно сказала Анна Ивановна. Я думаю, какая книга! Я уже и забыла про нее! Да забирайте, она мне и не нужна вовсе! Это я на нее раньше сковородку ставила.

Тут уж мы пререкаться не стали. Мы возликовали.

Когда Анна Ивановна ушла, мы посмотрели на обложку сзади и увидели черный круг, который был похож на клеймо рабовладельца или шрамы от пыток…

Мы с мужем, ехали в поезде в Москву и вспоминали этот случай, и все удивлялись.

– Вить, как такое могло быть!? Стучали явно из тумбочки, но книги стучать не умеют! Кто же тогда стучал?

– Люсик, кто же хочет, чтобы на него сковородку ставили? Наверное, она от ужаса орала. К нам рвалась, чтобы мы ее спасли.

– Откройте столик, я здесь, я к вам хочу! Не хочу больше горячую сковородку! Она мне переплет портит! Так я до старости не доживу! – проговорил муж сказочным голосом.

– Миленькая книжечка, теперь тебе ничего не грозит, ты будешь жить у нас, – подыграла я ему.

Эта книга и сейчас стоит у нас в книжном шкафу. И скоро ей исполнится сто лет.

Когда я достаю ее, то думаю, а сколько же книг погибло вот также, на кухне, в туалете и просто на помойке. Ценных книг, иметь которые, мечтал не один книголюб.

– Вот спасти бы и их! Но нельзя объять необъятное, как учил Козьма Прутков. К сожалению, это так!

Но какова была книга, прямо, одушевленная какая – то! Говорить не умела, но стучала, стучала, как Морзе: SOS! SOS!

В то время я училась на третьем курсе вечернего института. У меня только что родился ребенок, и выйти лишний раз из дома, было очень сложно, потому что у нас не было бабушки, которая могла бы в нужный момент посидеть с малышом. Поэтому все мои действия и время были точно рассчитаны. Я убегала в институт, а в это время до прихода с работы мужа, с дочкой по очереди сидела или моя мама, или свекровь, но они тоже работали! И иногда мне приходилось пропускать занятия, и постигать предметы по многочисленным учебникам самостоятельно, дома. А лекции потом переписывать у друзей. Но зато, при такой раскладке, я выгадывала много времени, которое я должна была потратить на дорогу и на лекции. Это было для меня, даже лучше, во всех отношениях.

Дело шло к сессии, и я должна была сделать курсовые работы, посетить лабораторки, и одолеть письменные задания. И сначала все шло, как по маслу. Учебники я подобрала прекрасные, дополнительные сведения были в моих тетрадках с лекциями, и я уже радовалась, что к понедельнику отвезу в институт последнюю работу по «теории машин и механизмов», а тем самым, перепрыгну последнее препятствие на пути к сдаче сессии.

Задачи я щелкала как семечки, заглядывая то в учебник, то в записи. И вдруг! Я обыскала все учебники, я перерыла все тетрадки, у меня было все, кроме одной лекции, а без нее я не могла решить эту злополучную задачку.

Судорожно я просмотрела еще раз все страницы книг, перелистала все тетрадки, но тщетно. Лекции, с именно той раскладкой сил, которая была в задаче, не было! Этой темы у меня не было нигде! Закон подлости, он действовал и здесь.

– Боже мой! – с тоской думала я, глядя на ворох книг и тетрадок. Теперь мне придется ехать в библиотеку, искать эту формулу, перерыв все учебники, и на это может уйти не один день. Потому что и библиотека работает не каждый день, и расписание нужно подгадать к тому времени, когда я смогу оставить с кем– то детей, и даже это не давало мне полной гарантии, что поиски увенчаются успехом. Книги все разобраны, я такая не одна, кому они нужны, тем более, перед сессией! Это была морока, отодвигающая меня, минимум на неделю от сдачи заданий. Мне стало тошно!

Я договорилась со своей мамой, и вышла из дома, чтобы поехать сначала в библиотеку, а потом, если там ничего не получится, доехать до института, и попытать счастье там. Я шла мимо дома по дорожке к автобусу, и представляла все свои бега по Москве в поисках необходимой лекции.

Мой путь лежал мимо металлических коробов для мусора, затем нужно было пройти еще один дом, а потом, перебежав дорогу, я уже попадала на автобусную остановку. На улице было холодно, и мне скорее хотелось сесть в теплый автобус. Я ускорила шаг, и в это время, я увидела, парящий над мусорными бачками листочек в клеточку. Вероятно, сначала, он был сложен в четыре раза, а в полете расправился и падал на землю медленно, как парашют. Ветер дунул на него, и он немного изменив свою траекторию, упал прямо в слега примерзшую кучу картофельных очисток, смятых бумажек, и отходов от обеда. Он угодил прямо в вывалившиеся из помоечного короба излишки, и лежал на них белый и свежий как вершина Монблана.