Anna Milton - Бессмертие

— Мия, я действительно перепрыгнул, — его голос стал немного раздраженным.

— Но я видела, как ты сначала исчез, а потом появился прямо передо мной! — я почти кричала, но меня уже не остановить, раз я так завелась. Хотя знаю, что со стороны мои слова звучат как настоящий бред сумасшедшей!

— Такого не было. Ты ничего не видела там… — эти слова он произнес четко и внятно, проговаривая каждый слог, словно я была какой-то слабоумной девчонкой. Но меня насторожило совсем не это. Его глаза постепенно становились все темнее и темнее, вскоре вовсе приобретя оттенок черной ночи. Я раскрыла рот от удивления и не могла понять, почему его глаза так резко поменяли цвет. Еще несколько секунд назад прозрачно-голубые глаза оставались при нем. А сейчас глаза, мрачные как ночь, заглядывали мне прямо в душу, словно рыская там.

— Твои глаза… — пробормотала я и машинально протянула руку вперед, но вовремя отдернула ее. — Что с тобой?

— El diablo! — прошипел он снова на испанском, опустив глаза вниз. Он закрыл лицо ладонями, а когда он снова посмотрел на меня, то его глаза приняли свой родной прозрачно-голубой оттенок глаз. У меня не было предела для удивления. — Прости, — прошептал он.

— Ты не ответил на мой вопрос, — напомнила я. — Как ты прошел через огонь?

— Я перепрыгнул, — твердил Дэниэл.

— Ладно, — сдалась я. — А как ты спрыгнул с третьего этажа, держа меня на руках?

— О чем ты…

— Я же все видела, Дэниэл! И не надо делать из меня идиотку.

— Я и не думал так о тебе. Просто ты задаешь слишком много лишних вопросов.

— Разве это лишние вопросы? — переспросила я. — Мне просто хочется узнать, как все было!

— Тебе обязательно все знать именно сейчас? — он скорчил недовольную гримасу и встал со стула.

— Нет, но…

— Тогда в чем проблема? — с разъяренным выражением лица, Дэниэл развернулся ко мне и впился в меня гневным взглядом. Блестящие крапинки в его прозрачно-голубых глазах по одной погасали.

— Просто хочу узнать правду, — дрожащим голосом промямлила я, не сводя глаз с гневного выражения лица Дэниэла.

— Я тебе все уже сказал, — сквозь плотно сжатые зубы, процедил он. Я прижалась к стенке. Никогда я еще не видела таким злым! Неужели его так разозлили мои вопросы? Но ведь в них нет ничего обидного!

— Гипотетически! — все равно упорствовала я. Пусть не надеется, что я сдамся без тяжкого боя!

— Ха, практически! — рассмеялся нервно Дэниэл, сложив руки на груди. Он ходил по палате от одного угла до другого и все время о чем-то думал. А я наблюдала за ним, ища причину его внезапной ярости.

Тут, в палату вошла медсестра со шприцом и таблетками в руках. Она с осуждением посмотрела сначала на Дэниэла, который замер у окна, а потом она повернулась ко мне, и ее взгляд смягчился.

Темнокожая девушка подошла ко мне и устрашающе сверкнула длинным уколом. Ее взгляд снова остановился на Дэниэле, который так и не пошевельнулся.

— Кто вам разрешил сюда пройти? — строго спросила она. — Время для посещений уже давно закончилось.

— Простите, — растеряно извинился Дэниэл и выдавил натянутую улыбку. Я обижено поджала губы и наблюдала за ним. А он вообще на меня не обращал внимания. Дэниэл подошел к двери, а потом взглянул на меня. — Выздоравливай, — были его единственные слова, и он скрылся в коридоре.

Я даже и не заметила, как сестра поставила мне укол. Она молча сунула мне три таблетки и приказала пить каждую через десять минут. Я кивнула ей, и она ушла, на прощание пожелав мне спокойной ночи. Когда я осталась одна — я выбросила таблетки в мусорное ведро и просто выпила стакан воды, оставленный ею.

Я выключила свет и легла набок. И все же, что могло так разозлить Дэниэла? Все же было хорошо вначале! Что же тогда пошло не так? Может, это я действительно переборщила со своими глупыми вопросами? Может, мне просто напросто забыть про это странное спасение из пожара и просто быть ему благодарной?

Но зная себя, я могу сказать, что до правды я рано или поздно все равно докопаюсь! Какой бы она не была. И Дэниэлу больше не придется больше что-то скрывать от меня. Может, если я узнаю правду, то Дэниэл будет вести себя гораздо проще? Ведь он вечно из-за чего-то напрягается, хотя и старается делать спокойный и веселый вид.

Я потрясла головой и поудобнее устроилась на койке. Заснуть мне не сразу удалось, только тогда, когда я снова начала думать о Дэниэле.

Прошла целая неделя.

Каждый день в больнице тянулся для меня слишком долго. Я все никак не могла забыть наш последний разговор с Дэниэлом. Он больше не приходил ко мне, хотя каждую минуту я продолжала ждать его и надеяться, что еще можно что-то исправить. Я уже обдумала тот вариант, что я готова забыть про этот пожар, из которого Дэниэл вытащил меня и не вспоминать про свои вопросы, лишь бы только он не обижался на меня. Но он не приходил…

Единственным спасением от надоедливой для меня был плеер и книжка, которые мама мне принесла на следующий же день. Она каждый день навещала меня в больнице. Сидела со мной до последней минуты посещения, рассказывала мне о том, что твориться дома.

Мелисса сразу меня навестила, как только приехала из Огасты. Она не могла понять, как так получилось, что я оказалась окруженная огнем. Я ей все рассказала, кроме того, что ко мне приставал парень, и что Дэниэл каким-то чудесным образом спас меня от смерти. Правда, мне пришлось приврать. Но подруга мне поверила.

Еще, я боялась спрашивать у Мелиссы о Дэниэле. Но она сама начала мне про него рассказывать. Она сказала, что Саманта позвала Дэниэла на свидание, а он накричал на нее, да и еще половина дома сгорела дотла. И Дэниэл не ходил в школу всю неделю. Это уже не удивило меня, так как мне было точно ясно, что в нем есть что-то странное, вот только надо узнать, что…

Гордон тоже навещал меня. Сразу после работы он приезжал ко мне, и мы с ним болтали. Он каждый день по несколько раз спрашивал, как я себя чувствую. У меня уже, кажется, мозоль на языке образовалась! И с ним у меня не получалось забыться, так как он изредка говорил о Дэниэле.

Все кругом напоминало мне о нем. Находясь в этой палате целую неделю, я каждый день прокручивала тот ужасный разговор, после которого мы с ним поругались. Я уже подумывала о том, что когда его увижу — извинюсь перед ним, хотя мне было не за что извиняться. Это он не хочет говорить мне, как все было на самом деле! Но ради моего душевного покоя я готова закрыть глаза на его сшитую белыми нитями ложь!

Итак, сегодня день моей выписки. С самого утра я аккуратно укладывала вещи в сумку. А в обед за мной заехала мама, и мы поехали домой. Она всю дорогу расспрашивала меня о моем состоянии. Но кроме легкого головокружения я ничего не чувствовала. Конечно же, я не стала говорить об этом ей, так как не хотела провести еще несколько дней в больнице.