Стивен Кинг - Плющ

В пути, США

P. S. Учуял что-то «зеленое», [94] Сравните фразу в этом романе «Smell anything green yet, Mr. Poop-Shit Kenton?» с фразой «See anything green?», которую произносит труп Роланда ЛеБэя в романе С. Кинга «Кристина» (1983). господин Засранец Кентон?

22 марта 1981 года

Сегодня получил письмо от Карлоса. Хохотал до истерики. Примчался Херб Портер с вопросом, умираю я или что со мной происходит. Я показал ему письмо. Он прочитал и только нахмурился. Спросил меня, над чем я смеялся и не воспринимаю ли я Детвейлера всерьез?

— О, я воспринимаю его всерьез… в некоторой степени, — сказал я.

— Так какого черта ты гогочешь?

— Должно быть, потому что я — скрипучая половица во вселенском здании, — ответил я и затрясся в новом приступе хохота.

Нахмурившись так, что складки на его лице стали еще глубже, Херб положил письмо на край стола и попятился к двери, словно боясь от меня чем-то заразиться:

— Я не знаю, почему ты ведешь себя так странно в последнее время, — сказал он, — но я дам тебе хороший совет. Позаботься о собственной безопасности. И если тебе нужна помощь психиатра, Джон…

А я продолжал смеяться, к тому моменту мой смех стал безумен и полуистеричен. Херб пристально посмотрел на меня чуть дольше и, хлопнув дверью, вышел из кабинета. Как раз тогда, когда я прекратил хохотать, уже практически плача.

Сегодня вечером я рассчитываю поговорить с Рут. Упражняясь в развитии у себя силы воли, я старательно сдерживал желание позвонить ей, каждый день надеясь, что она позвонит первой, и сходя с ума от картинок в своем воображении, на которых она и ее отвратительный Тоби Андерсон скачут и кувыркаются вместе; на ум постоянно приходила джакузи. Поэтому я сам позвоню Рут. Прощай, сила воли!

Если бы у меня был обратный адрес Карлоса Детвейлера, думаю, я бы отправил ему открытку со словами: «Уважаемый Карлос, я знаю всё о том, как вызывать силы преисподней. Твой покорный слуга, засранец Кентон»

И для меня по-прежнему остается загадкой, зачем я описываю всю эту чепуху, а также зачем я продолжаю рыться в груде старых забракованных рукописей в комнате обработке почты, рядом с сортиром уборщика Ридли.

23 марта 1981 года

Мой звонок Рут был полной катастрофой. И зачем я пишу об этом, если я даже не хочу думать об этом, для меня это не поддается объяснению. Апофеоз извращения. На самом деле, я, конечно , знаю: во мне кроется смутная мысль, что если я передам свои ощущения бумаге, они перестанут так сильно давить на меня… так что, позвольте таким образом исповедаться, но чем короче — тем лучше.

Писал ли я в своем дневнике, что доведен до такого состояния, что могу очень легко пустить слезу? Полагаю, что писал, но у меня не хватает мужества вернуться к тем строчкам. В общем, во время телефонного разговора я пустил слезу. Наверное, этим всё сказано. А может, не всё. Думаю, что не всё. Два или три дня я старательно убеждал себя, что: а) не буду плакать; б) не буду умолять ее вернуться. В результате получился вариант в) я сделал и то, и другое. Последние дни (и бессонные ночи) я провел, размышляя о гордости. «Даже потеряв всё, мужчина сохраняет свою гордость». Я бы нашел некоторое утешение в этой мысли, воображая себя Полом Ньюманом, [95] Пол Ньюман (1925–2008) — американский актер, режиссер, продюсер, десять раз выдвигался на премию «Оскар». как в той сцене в фильме «Хладнокровный Люк [96] «Хладнокровный Люк» (1967) — драматический кинофильм американского режиссера Стюарта Розенберга по одноименному роману Донна Пирса. Главный герой — заключенный. », где он сидит в своей камере, узнав о смерти матери, играет на банджо и беззвучно плачет. Горестная сцена, но крутая, определенно крутая.

В общем, я хладнокровно продержался около четырех минут, но услышав ее голос и внезапно вспомнив всё, что было между нами… Другими словами, я до конца не представлял себе, что потерял ее навсегда, пока не услышал ее слова: «Алло? Джон?», лишь эти два слова. Господи, как же хорошо мне было, когда она была рядом!

Что остается у мужчины после того, как он всё потеряет? Гордость? У Самсона, [97] Самсон — герой ветхозаветных преданий, наделенный невиданной физической силой. Будучи посвящен Богу в качестве назорея, носил длинные волосы, служившие источником его необычайного могущества. возможно, были подобные мысли после утраты волос.

Как бы там ни было, я заплакал и начал умолять ее, и через некоторое время она заплакала и, в конце концов, бросила трубку. А может, это сделал гнусный Тоби; я не слышал его звуков, но каким-то образом почувствовал, что он был рядом с ней в комнате в тот момент; я почти что учуял запах его одеколона «Брут». Может быть, он вырвал трубку телефона из ее рук и дал отбой, чтобы затем поговорить об обручальном кольце или обсудить свадьбу в июне или, возможно, разрыдаться с ней на пару. Да, знаю, что это едкие слова. Но я понял, что даже после того, как гордость мужчины сломлена, у него остается горечь.

Открыл ли я для себя еще что-нибудь новое в этот вечер? Думаю, что да. Всё закончилось, окончательно и бесповоротно. Остановит ли меня сей факт от дальнейших звонков, еще более унижающих мое достоинство (хотя куда дальше)? Не знаю. Видит Бог, я надеюсь, что остановит. К тому же есть вероятность, что она сменит номер телефона. Скорее всего, что сменит после сегодняшнего концерта.

Итак, что мне остается делать? Работать, полагаю. Работать, работать и еще раз работать. Начну разбирать завалы рукописей в комнате обработки почты — рукописей, присланных без запроса и по тем или иным причинам так и не возвращенных (в конце концов, мы предупреждаем, что не несем ответственности за эти беспризорные работы). Не думаю, что обнаружу там новые «Цветы на чердаке» или работы подающих надежды джонов саулов [98] Джон Саул (род. 1942) — современный американский писатель, мастер психотриллера и романов жанра хоррор. В настоящее время Джона Саула, наряду со Стивеном Кингом и Питером Страубом, относят к трем крупнейшим американским писателям, работающим в области хоррор. или розмари роджерс, [99] Розмари Роджерс (род. 1932) — американская писательница, автор бестселлеров в жанре любовных исторических романов. но даже если Роджер ошибается в этом, он бесконечно прав в другом, куда более важном: работа не даст мне сойти с ума.

Гордость… затем горечь… затем работа.

А, к черту. Сейчас выйду на улицу, куплю себе бутылку бурбона и напьюсь до поросячьего визга. Это был Джон Кентон, который завершает свой монолог и отправляется на поиски приключений.

Конец третьей части (1985)

25 марта 1981 года