Дональд Уондри - Крылатая смерть (сборник)

Мои ноги словно приросли к плато; я был не в силах оторвать глаз от серого чудовища, которое приближалось огромными скачками. Из середины цилиндра протянулись длинные уродливые отростки, похожие на клешни исполинского краба; они со свистом рассекли воздух и, пролетев несколько десятков ярдов, упали на землю, изогнувшись, словно когти хищного зверя. Подтягиваясь на отростках, остальная туша приподнялась над поверхностью плато и метнулась вперед, с оглушительным скрежетом вспарывая каменистую почву.

Выброшенные вперед отростки упали у самых ног Лакруза. Пит пошатнулся и, испустив вопль ужаса, бросился бежать. Но было поздно: чудовищная грибница обвила щупальцами ноги кока, рухнувшего недалеко от того места, где стояли, не шевелясь, Гленк и я. Серая масса вздыбилась и рванулась вперед, оглашая воздух ревом, точно стадо бизонов. В мгновение ока она подхватила Лакруза и как резиновый мячик подбросила в воздух. Тело бедняги, описав дугу, рухнуло на камни и застыло, неловко подогнув длинные ноги. Смерть наступила мгновенно: из раскроенного черепа Пита выплеснулся фонтан ярко-алой крови.

Револьвер от удара вылетел из его руки и упал немного в стороне от нас.

— К шлюпке! Живо! — крикнул я Гленку и, повернувшись, припустил во все лопатки вдоль пологого склона плато. Никогда в жизни — ни до, ни после — я не бегал так быстро. Я мчался, не разбирая дороги, прямо по острым камням и колючему кустарнику, спиной чувствуя приближение гигантской серой амебы. Когда же я, ни на секунду не сбавляя скорости, набрался смелости и повернул голову, чтобы посмотреть назад, то испытал еще одно потрясение.

Сэм Гленк, дико взглянув мне вслед, кинулся за револьвером к телу Лакруза. Он все еще верил, что оружие может остановить приближение чудовищной Плазмы. Пальцы шотландца сомкнулись на рукоятке револьвера.

Серый цилиндр выпустил руки-щупальца, и вся гигантская масса переместилась вперед еще на двадцать ярдов, подмяв по пути труп Лакруза. Прозвучало несколько поспешных выстрелов, и серые клешни сомкнулись позади второго помощника, отрезав ему путь к отступлению. Гленк бросился вперед — на его побледневшем лице читалась безумная надежда перескочить через колышущийся барьер. В следующее мгновение серая волна накрыла его с головой.

Каким-то чудом он снова вынырнул на поверхность, но Плазма, не разжимая страшных объятий, подмяла его и поволокла по камням. Кровь хлынула у него изо рта, ноздрей, и его предсмертный вопль на секунду перекрыл скрежет исполинского цилиндра. Серая туша расплющила и размазала по плато уже мертвого Гленка и двинулась дальше, оставив позади еще одно багровое пятно.

Я видел, как чудовище ненадолго замерло, шевеля отростками, как будто принюхивалось к чему-то, затем покатилось по моему следу. Тысячетонная масса утюжила плато, и земля вспухала волнами вдоль его пути.

Кубарем слетев по склону, я что было духу помчался к пляжу. Сердце в груди бухало, как паровой молот, легкие захлебывались от недостатка воздуха. Позади раздавался треск ломающихся ветвей и шум падающих стволов мертвого леса, сокрушенных натиском Огромного слизня. Я чувствовал, что он вот-вот настигнет меня, и больше не оглядывался, а лишь мчался все быстрее и быстрее.

Пулей вылетев на пляж, я увидел Ванду, которая стояла в шлюпке и призывно махала мне рукой. Грохот позади приближался. Вопреки моим опасениям, девушка не упала без чувств при виде серого чудища, а лишь вздрогнула и принялась веслом отталкивать шлюпку от берега, пока я, увязая в песке, из последних сил бежал к воде. Смертоносные щупальца просвистели над моей головой, но я уже прыгнул в воду и как сумасшедший заработал руками и ногами, пытаясь доплыть до шлюпки.

Наконец я перевалился через борт и, судорожно хватая ртом воздух, упал на дно, пребольно ударившись при этом головой о переборку. В следующее мгновение над океаном прокатился громовой удар. Огромная волна подхватила нашу лодку и понесла ее прочь от берега. С трудом сохраняя равновесие, я приподнялся и посмотрел назад.

Гигантская Плазма застыла на месте, словно скала, наполовину погруженная в воду. Позади нее протянулась широкая полоса утрамбованного ила; по обеим сторонам высились отвалы вспучившейся почвы вперемешку с обломками скал и стволами деревьев.

Серая глыба зашевелилась, вода вокруг нее закипела и забурлила водоворотами. Плазма отступила назад и… двинулась обратно, вначале медленно, затем все быстрее. Она легко взобралась по склону и вскоре скрылась из виду. Лишь знакомые, тяжкие удары эхом отдавались в пустынном утреннем небе.

Это было последнее, что осталось в моей памяти. Должно быть, я здорово стукнулся о дно лодки, так как небо вдруг потемнело, и закружилось перед глазами. К горлу подступила тошнота; я обхватил голову руками, едва сдерживаясь, чтобы не застонать от боли, и потерял сознание.

Очнулся я от ровного гула, раздававшегося, казалось, со всех сторон сразу. Открыв глаза, я увидел улыбающуюся Ванду, которая сидела на невесть откуда взявшемся стуле.

— Где мы, черт побери? — воскликнул я, слишком слабый, чтобы удивиться по-настоящему.

— Тише, не надо вставать, — произнесла Ванда своим приятным низким голосом. — У вас второе сотрясение мозга, и вам необходим полный покой. Вы провалялись без памяти почти десять часов. Нет-нет, молчите! — торопливо сказала она, видя, что я опять пытаюсь заговорить. — Я сейчас все расскажу. Все равно вы говорите так тихо, что ничего не разобрать.

— Нас подобрал гидросамолет — «амфибия», так его, кажется, называют. Его наняли владельцы «Ребы» после недели безуспешных попыток установить связь с пароходом. По-видимому, на «Ребе» находился какой-то очень ценный груз. Самолет не смог обнаружить следов судна, и летчик уже собирался прекратить поиски, как вдруг заметил неизвестный остров. Он решил подлететь поближе, чтобы нанести его на карту, и тут увидел нашу шлюпку. Нас подобрали сразу после полудня. К ночи мы уже будем на материке.

Приподнявшись на локтях, я выглянул в иллюминатор. Над океаном сгущались сумерки. Мне показалось, что далеко на западе, у самого горизонта, где завис над водой багровый диск солнца, я различаю черную точку — крошечный островок, затерявшийся в безбрежной водной пустыне. Там, среди прибрежных скал, стоит угрюмый каменный истукан — немой свидетель разыгравшейся кровавой драмы. Там погребены под многовековым слоем ила останки космического корабля и сверкающие скафандры пришельцев. Под охраной чудовищного гриба-убийцы спит Черная Пирамида. Дэйв Андерсон, Пит Лакруз и Сэм Гленк своими жизнями заплатили за ее пробуждение.

Однажды я вернусь туда. Для чего? Не знаю… Как бы я желал перенестись сейчас через миллионы лет, в далекое будущее, когда Земля опустеет, завершив круг своего существования. Мне хочется своими глазами увидеть тех, кто выйдет из космического семени, что сторожит исполинский серый слизень. Удастся ли когда-нибудь человеческому разуму проникнуть в тайну Гигантской Плазмы?