Людмила Белякова - Темная арена

Слушая такие голоса, Юрасику хотелось зарыдать, вернуться в восьмой класс, прилежно учиться и закончить школу ну хоть с серебряной медалью!

Голос пригласил — тоже вежливо и интеллигентно — зайти для беседы в здание на Лубянской площади.

— Это в связи с чем?! — опешил Юрасик, который в жизни политикой не занимался.

— В связи с инцидентом семнадцатого августа.

Семнадцатого числа был день рождения Юрасика…

— Это в ресторане-то? — сразу сообразил Юрасик. — А какие у вас ко мне претензии? Это ваши сотрудники нам праздник испортили, а не мы им.

— Да-да, но наши коллеги принесли посетителям извинения за беспокойство…

— Ну уж и беспокойство. — Тут Юрасик почувствовал себя в своем праве и, следовательно, значительно лучше.

— Вот в этой связи мы и просим вас подойти. Очень были бы вам благодарны.

Юрасик подумал о налогах за прошлый год, но тут же воспрянул духом — Лубянка этим не занимается.

— А документы мне с собой какие-нибудь подвезти?

— Да-да, паспорт для выписки пропуска не забудьте, — легко и будто не поняв, о чем речь, сказал голос. — В одиннадцать вас устроит?

К этому часу в субботу, словно получив бесплатный билет на спектакль со своим участием, Юрасик подкатил к боковому входу серой громадины в центре затянутой сизой дымкой столицы. Позднелетняя несвежесть воздуха была здесь особенно заметна.

Немногословный лейтенант в окошечке выписал ему пропуск и указал на лифт.

Полковник, широко и радушно распахнувший перед Юрасиком тяжелые двери кабинета, и на самом деле был похож на профессора, и на его визитке значилось «доктор технических наук». Это льстило и… настораживало.

— Вот в чем дело, Юрий Петрович, — сокрушенно произнес полковник, озабоченно тряхнув коротко стриженной седой головой, — в связи с этими не совсем удачно проведенными учениями у наших коллег из РУБОПа возникло несколько вопросов, в которых они не смогли до конца разобраться. Во время учений двое сотрудников, изображавших террористов…

Внутренности у Юрасика мгновенно похолодели, словно он проглотил ледышку твердой углекислоты. Челюсть отвисла, но он успел подхватить ее и поставить на место, пока полковник делал вид, что смотрит в бумаги.

— Двое участников не могут объяснить, почему отсутствовали на завершении учений и где все это время находились. Впоследствии они были доставлены в военный госпиталь в неадекватном состоянии и рассказывают, что один из посетителей ресторана применил к ним неизвестное спецсредство. Все это происходило непосредственно вблизи заказанного вами столика…

«Вот как они меня вычислили», — догадался Юрасик.

— Не могли бы вы рассказать, что видели, как можете прокомментировать случившееся…

«Они подозревают, что это я их вырубил, — сообразил Юрасик, — но ни понять, ни доказать ничего не могут, потому что пацаны не в себе, а других свидетелей нет. Видать, палка на людей плохо влияет…»

— Ну, я, товарищ полковник, ведь тоже не очень адекватный в тот день был. В принципе-то я не пью, не курю, спортом занимаюсь, но у меня как раз день рождения был, так что…

— Но что-то вы могли видеть? Вот это и расскажите.

— Что все видели… Омоновцев, потом других омоновцев, потом милицию… Темновато было, да и сидели мы далеко.

— А когда учения закончились?

— Опять какой-то шум был, кому-то «скорую» вызывали. Не задался у меня денек… Да я уж расплачивался к этому времени.

— Один из пострадавших упорно повторяет, — тут полковник поднял голову и стал сверлить взглядом Юрасикову переносицу, — что один из посетителей воздействовал на него стеклянным предметом, вроде электрошокера, после чего тот сразу же потерял сознание и очнулся опять на том же месте, только двумя часами позднее, хотя никто его в это время в ресторане не видел. Как вы думаете, что это был за стеклянный предмет?

— Стеклянные предметы в руках там были практически у всех, — хваля самого себя за сообразительность и искрометное остроумие, ответил Юрасик. — Это бокал называется, и отключиться из-за него тоже не проблема, вопрос, сколько раз за него браться. Я не понимаю, какие ко мне претензии?

— Претензий у нас нет никаких, повторяю, просто нужна информация. Но раз вам нечего сообщить…

— Нечего, поскольку я праздновал, да и темно было. Уж извините.

— Если что-нибудь вспомните или надумаете, моя визитка у вас есть.

…Воздух снаружи, набитый за рабочую неделю выхлопами, показался Юрасику необыкновенно свежим и легко наполнявшим грудь. Однако и мысли распирали Юрасикову голову не хуже того воздуха. Вот значит, кто его отслеживал тогда из «семерки».

Намерение разобраться с беспокойным и непредсказуемо пакостным дедовым наследством стало тверже гранита. Скоро, скоро он все решит — надо будет, даст денег на раскрутку, только пусть все будет живенько и ладно. Надо во что бы то ни стало занять эти игрушки делом.

А завтра у Юрасика были гости — Андрей и девчонки.

Утро после Лубянки казалось особенно прелестным, свежим и солнечным.

Часам к одиннадцати подъехал Андрей, и они c Юрасиком вроде наладились поговорить о фокусных делах. Но во двор, переваливаясь на колдобинах деревенской дороги, уже въезжал «ниссан» с девушками и шашлычным сырьем.

Лены высказали желание осмотреть дом, но Юрасик с Андреем разом запротестовали, махая руками и аргументируя тем, что смотреть пока не на что — сплошной творческий поиск, не более.

На машине художника они доехали до облюбованного Юрасиком местечка на бережке почти высохшей после жаркого лета речки. Когда уже жарились шашлыки, а натекшая к середине дня жара загнала их в тень, Юрасик попытался завести разговор о дедовом наследстве. Юрасик упомянул, что к нему уже обращались с предложением о покупке дедовых цацок. Лена-внучка, обратив на Юрасика широко раскрытые от ужаса глаза, вскричала «Нет, нет!».

— Ну а что с ними делать? — спросил Юрасик, почему-то радуясь, что она не отказывается от дедова имущества. — У меня пара недель осталась, чтобы участок обустроить, а этот раздолбай на колесах мешает. Ведь уж сколько стоит… Дед-то как? Он ничего посоветовать не может?

— Да он плохой. Только спит, ест и иногда телевизор смотрит. Он сейчас в санатории ветеранов войны.

— Воевал?

— А как же. Разведчиком был.

Юрасик хотел было пошутить над тем, что фокусник в разведке — это круто.

— Трейлер можно на платную стоянку отогнать, — предложила Лена-сестра.

— А ты будешь оплачивать? — резко мотнула головой Лена-внучка.

«Не фонтан как друг друга любят сестрички», — подумал Юрасик и сказал:

— Ну, девчонки, не надо так. Важный вопрос решаем, жизненный. Меня дед типа наследником назначил, а я в цирке человек чужой, и что с этим делать, не знаю. Если надо что-то финансировать — на это, я, может быть, и пошел бы, но других хлопот мне не надо. У тебя, Андрей, какие мысли появились?