Виталий Вавикин - Обратная сторона. Том 1

Перед глазами мелькнул образ Рега Белинджера, и волнение вернулось с новой силой. Данинджер попытался отыскать взглядом койку Рега. Отменная память подвела, и он смог увидеть то, что искал, лишь обследовав взглядом каждую койку. Рег лежал с закрытыми глазами. Руки его были сжаты в кулаки. Данинджер вспомнил смерть доктора Дэя, когда тот вцепился руками в промокшие от пота простыни. Все как-то неожиданно стихло. Даже рыдания Луизы стали далекими и нереальными.

«Я убил его», – отрешенно подумал Данинджер. Он хотел закрыть глаза, но не мог. Хотел не смотреть на бледное лицо Рега, на его плотно сжатые кулаки, но продолжал смотреть. Неожиданно пальцы Рега разжалась. Данинджер вздрогнул. Надежда вернула способность дышать. Он впился взглядом в руку Рега, молясь, чтобы она сжалась снова. Но рука не двигалась… Данинджер успел подумать, что это, скорее всего, была предсмертная судорога, когда рука Рега снова сжалась. Глаза открылись. Данинджер шумно выдохнул. Желание поднять Луизу на ноги и залепить ей пощечину стало таким сильным, что он почти воплотил это желание в жизнь.

– Глупая дура! – Данинджер схватил Луизу за плечи и заставил подняться. – Рег и Дэйвид живы! Живы! – он развернул ее, заставил посмотреть в комнату отдыха. От растерянности рыдания Луизы стихли, но на смену им пришла икота. – Видишь? – проорал ей на ухо Данинджер, привлекая к себе внимание Макговерна.

Доктор обернулся, встретился с ним взглядом. Вид у него был такой жалкий, что Данинджер снова ощутил что-то недоброе. Хэлстон увидел, как Данинджер трясет за плечи Луизу, и поспешил на помощь девушке.

– Какого черта ты делаешь?! – заорал он недоуменно на Данинджера. Его голос показался Данинджеру таким же далеким, как и прежде рыдания Луизы. Тревожный взгляд снова заскользил по койкам, на которых лежали рабочие фабрики. Один, второй, третий…. – Эй! – попытался привлечь его внимание Хэлстон, протянул руку и сжал его плечо, желая развернуть к себе лицом.

Данинджер застонал. Луиза почувствовала, что он отпустил ее, и стала икать сильнее. На нетвердых ногах он прошел в комнату отдыха. «Они умерли! Умерли! Умерли!» – звенели в его голове слова Луизы.

Макговерн увидел, что Данинджер приближается к нему, и испуганно отошел в сторону. Данинджер прошел мимо, остановился возле койки рабочего. Лицо его было синим, как бледное осеннее небо. Белые губы плотно сомкнуты. Данинджер взял его за руку и проверил пульс. Ничего. Он прошел к следующей койке, снова проверил пульс. И снова ничего.

– Это ведь те, кому мы решили не давать вакцину? – спросил он Макговерна. Макговерн кивнул. Губы его задрожали. – Мы убили их? – Данинджеру захотелось услышать «нет», но голос в голове звучал бескомпромиссно: «Это ты убил их. Убил, потому что велел не давать им вакцину».

– Они… – Макговерн отчаянно пытался взять себя в руки. – Они уже были мертвы, когда я пришел, – он вспомнил смерть доктора Дэя и обещание, данное самому себе, что никто больше не умрет на его глазах. Каким же дешевым было это обещание! Пять человек лежали на койках, и никто не мог их спасти. И все это из-за него! Что ему остается делать теперь? Умереть? Закрыться в кабинете и убить себя? Но как это сможет оправдать его в глазах других? Виновен! Виновен в смерти! И даже собственная смерть не смягчит этот приговор.

Внезапно в нем проснулся какой-то странный инстинкт самосохранения. Сознание перестало обвинять себя и начало искать варианты, чтобы оправдаться. Разве он смог бы что-то изменить? Разве виной всему было его согласие не давать им вакцину? Да, он согласился с Данинджером. Да, он надеялся провести эксперимент, проверив, смогут ли рабочие побороть вирус самостоятельно. Но разве что-то бы изменилось, если бы он отказался? Нет. Вакцина все равно не была готова. Макговерн посмотрел на Данинджера, впервые увидев в нем не чужака из Вашингтона, а хитрого и полезного союзника.

– Не вини себя, – сказал ему Макговерн. – Мы бы все равно не смогли ничего изменить, – он выдержал тяжелый взгляд Данинджера. – Твое предложение о том, чтобы не давать им вакцину, могло убить их, если бы у нас на тот момент была вакцина и мы бы не дали им ее. А так… – Макговерн вздохнул. – Это просто случайность, неизбежность, – он увидел, как Данинджер отвернулся от него и снова посмотрел на бездыханные тела рабочих. Он ошибся! Сделал предположение и промахнулся.

– Даяна! – прошептал он, представляя, что бы могло случиться, если бы она послушала его. – Я мог убить ее!

– Но ведь не убил, – Макговерн заставил себя улыбнуться. Вышло это крайне комично – губы трясутся, глаза напуганные, но рот растягивается в улыбке.

– Господи! – Хэлстон вошел в палату, с трудом понимая, что происходит. Чертов адвокат ошибся! И ошибка эта едва не стоила жизни женщине, которая вынашивает его ребенка. – Господи! – он подошел к койке с мертвым рабочим. Посмотрел на его сжатые в предсмертной судороге кулаки, поднял голову. – Ты понимаешь, что могло случиться?! – спросил Хэлстон Данинджера. – Ты… – он заставил себя замолчать, решив не высказывать свои эмоции на людях. Может быть, позже, когда они останутся наедине, но не сейчас. – Нужно вынести мертвецов, – сказал Хэлстон, сдерживая гнев, который вместо того, чтобы затихнуть, продолжал разгораться. Желание ударить Данинджера стало таким сильным, что у Хэлстона побелели костяшки сжатых в кулаки пальцев.

– Здесь есть носилки, – осторожно предложил Макговерн, чувствуя, что обстановка накалена до предела. Он посмотрел сначала на Хэлстона, затем на Данинджера и, осознав, что никто из них не собирается обращать на него внимание, сам принес носилки. – Вот, – он протянул их Хэлстону, разделив этой преградой его с Данинджером. – Внизу есть морозильная камера… – он замолчал, встретившись взглядом с Хэлстоном. – Вы, конечно, можете остаться здесь и сделать уколы остальным рабочим, а я пока с Луизой отнесу тела вниз, но не думаю, что это будет разумным, – Макговерн сжался, ожидая, что сейчас поплатится за дерзость, но Хэлстон лишь согласно кивнул, обернулся, посмотрел на Луизу и еще раз кивнул.

– Пойдем, – сказал он Данинджеру, решив, что в словах Макговерна есть здравый смысл. Единственный здравый смысл из всего, что он услышал за весь сегодняшний день. – Не нужно заставлять тех, у кого есть шанс, смотреть на тех, у кого этого шанса нет, – он положил носилки на пол и взялся за ноги ближайшего мертвеца. – Берись за руки, – велел он Данинджеру. – А ты делай свою работу! – добавил он, цыкнув на Макговерна.

Макговерн кивнул и, обернувшись, попытался улыбнуться Луизе. Она все еще икала, но слез уже не было. Молодая и растерянная, она была лет на десять-пятнадцать младше него, но он чувствовал, что не может смотреть на нее как на девочку, которой нужна забота. Конечно, он готов был заботиться о ней, но не как о девочке. Она нравилась ему как женщина.