Роберт Стайн - Лучшая подруга. Поцелуй убийцы. Богатая девочка. Побег

Пальцы Тодда оказались твердыми, костяными.

Белые глаза, глубоко провалившиеся в красные, заполненные гноем глазницы, теперь смотрели прямо в глаза Мэтту.

— Тодд, нет!

Но хватка лишь стала крепче.

В ноздри ударил запах разложения.

Парень попытался вздохнуть глубже, но грудь как будто сдавило. Чувствуя, что эта вонь наполняет легкие, душит его. Мэтт отчаянно заорал. Он не мог противостоять действию этого жуткого запаха.

Тодд по‑прежнему держал его за плечи. Слепой взгляд белых глаз шарил по его лицу, затем поднялся выше, окинул всю комнату. Мэтт лишился воли, парализованный запахом разложения — запахом смерти.

— Тодд, что ты делаешь? — сумел выдавить парень, не узнавая собственного голоса. — Что ты делаешь?

— Я… Я пришел, чтобы предупредить тебя, — прошептал Тодд. Слова вылетали отрывисто, словно тяжелые вздохи.

— А?

Мэтт прикрыл глаза, пытаясь справиться с приступом тошноты.

Тодд убрал руки, но не отодвинулся.

— Я пришел, чтобы предупредить тебя, — повторил он, снова склоняя голову набок, пока она не коснулась плеча. Открыв глаза, Мэтт увидел на его шее рану длиной в ладонь.

— Вампиры, — прошептал Тодд.

— Да, — согласился Мэтт, кивая. Вся комната закружилась, да так быстро, что пришлось опять зажмуриться.

Если бы только можно было избавиться от этого запаха, такого гнилого, такого кислого, такого удушливого и тошнотворного.

— Они вампиры, Мэтт, — произнес Тодд.

— Я знаю, — так же шепотом ответил Мэтт, не открывая глаз. — Я знаю, Тодд.

— Слушшшай, — продолжал покойник. — Слушшшай, Мэтт. Я пришел предупредить тебя. Они вампиры.

— Да знаю же я! Знаю, Тодд! — выпалил парень. Он зажмурился еще крепче и старался не дышать. Запах был таким стойким, таким отвратительным.

— Я знаю, Тодд, — повторил он слабым голосом. — Но я слишком устал.

Ответа не последовало. Мэтт все не открывал глаз.

— Я так устал, Тодд. Правда, я жутко устал. Молчание.

— Извини Тодд. Извини. Я очень, очень устал. Я… очень… устал…

Мэтт медленно приходил в себя. Открыл один глаз. Комнату заливал серый рассвет.

Парень вздрогнул и с трудом открыл второй глаз. Потом снова зажмурился.

Он не почувствовал, как заснул. Вообще не помнил, как укладывался спать.

Помнил только ночной кошмар.

"Когда же Тодд перестанет мне сниться?" — подумал он, зевая и спуская ноги на пол.

— Ой…

Парень поднялся и оглядел себя, посмотрел на пол.

Оказывается, он спал не раздеваясь. На нем были все те же хлопчатобумажные шорты и синяя футболка с длинным рукавом, в которых он бродил вчера, когда встретил Джессику.

— Ну и ну, — пробормотал Мэтт, разглядывая перемазанные в песке кроссовки, которые все еще были у него на ногах.

Вся простыня оказалась засыпана песком. Значит, он завалился спать не разуваясь.

Парень с трудом спустил ноги на пол. Посмотрел на часы, увидел, что еще только половина восьмого. Такая рань…

А что это за запах щекочет ноздри?

Какой‑то кислый…

Он ощущал этот запах и горлом, и кожей. ‑

Почему он его раньше не почувствовал?

Потягиваясь, чтобы окончательно проснуться Мэтт поднялся на ноги и тревожно огляделся.

Начали всплывать в памяти обрывки сновидения.

Этот сон был настолько ужасным, настолько реальным.

Он подошел к зеркалу на дверце шкафа и чуть не упал.

Несколько часов сна не принесли ни облегчения, ни бодрости.

Похоже, он за всю свою жизнь так не уставал. "Наверное, я заболел", — подумал Мэтт.

Парень опрокинул на пол коробку с бумажными носовыми платками. Не в силах поднять ее, уставился в зеркало.

Тут он заметил на горле темные следы. И понял, что ничего ему не приснилось.

— Тодд приходил сюда, — произнес он вслух. Голос звучал хрипло.

— Тодд вернулся, чтобы предупредить меня. Парень вплотную придвинулся к зеркалу, пытаясь получше рассмотреть ранки.

Крошечные круглые точки. Темно‑фиолетовые с красным.

Крошечные укусы. Это сделала Джессика.

Джессика. Значит, она вампир.

Тодд хотел предупредить его о Джессике.

Парень вспомнил, что видел точно такие же ранки на шее у Эйприл. Вглядываясь в свое отражение, Мэтт понял, что в тот раз он был прав. Габри тоже вампир. И Тодд приходил, чтобы предупредить обо всем этом.

Парень дотронулся до горла двумя пальцами и принялся осторожно ощупывать ранки.

Прикосновение тут же вызвало воспоминания.

Эти поцелуи. Эти губы. Такие сладкие, такие теплые.

Он нажал на ранку посильнее и мороз пробежал по коже.

Ведь это был не сон. Тодд приходил сюда.

"И что же мне теперь делать?"

Голова закружилась, и парень двинулся обратно к постели. Тяжело плюхнувшись, он попытался стащить кроссовки. Но это оказалось непростым делом.

"Нужно же что‑то делать. Хотя бы предупредить Эйприл".

С глубоким вздохом Мэтт завалился навзничь, бессильно свесив руки.

— Нужно рассказать обо всем Эйприл, — прошептал он. — Мы должны спастись.

Потом он опять заснул давящим тяжелым сном провалился в черную пропасть без всяких сновидений.

Пробудился Мэтт от того, что кто‑то тряс его за плечи.

— Тодд? — завопил он, тут же вскакивая.

Тодд? Ты пришел снова?

— Это ты, Тодд, — бормотал Мэтт, не в силах вырваться из пучины сна. Как будто он очутился на самом дне океана и пытается всплыть, а толща воды не пускает его.

Но за плечи тряс его совсем не Тодд, а отец.

— Эй, проснись же, ленивая задница! — мистер Дэниелс уже начинал сердиться.

— Что? Сколько времени? — Мэтт сощурил глаза от яркого солнечного света, заливавшего комнату через распахнутое окно.

— Ты проспал до десяти и мог бы дрыхнуть дальше, но нам уже пора идти, — сказал отец, указывая на тумбочку с часами. — Вставай, одевайся. Позавтракаешь по дороге на пирс.

— Как? — Мэтт вяло спустил ноги на пол. — Я о чем‑нибудь забыл? — он поглядел на отца одним глазам, не в силах раскрыть другой.

— Мы же собирались выйти в море на рыбалку, не помнишь? На лодке доктора Миллера, — мистер Дэниелс сильно толкнул его в плечо: — Пошевеливайся, — и выскочил за дверь.

— Я не могу, — крикнул вдогонку Мэтт и улегся опять.

Отец просунулся в дверь с искаженным злостью лицом.

— Да что с тобой? Ты заболел?

— Да? — поспешно ответил парень. — Нет. То есть не знаю.

— Что с тобой стряслось, Мэтт? — мистер Дэниелс вошел в комнату, на ходу натягивая белый свитер с клинообразным вырезом.

— Я ужасно устал, папа, — произнес Мэтт, не отрывая головы от подушки. — По‑моему, мне нужно отлежаться.

— А по‑моему, тебе нужны море и солнце, — сказал отец, разглядывая его. — Ты какой‑то бледный.